К полудню полк растянулся на добрую милю. Впереди гарцевали на лошадях офицеры, за ними самые крепкие солдаты поочередно тащили ящик с казной, дальше плелись отстающие. Некоторые дошли до такого состояния, что облегчали кишечники прямо на дороге, не теряя времени на минимальные приличия. Беднягам, изранившим свои босые ноги на колдобинах, приходилось шагать по неприглядным следам, оставленным больными. Тим не знал, как выглядит отступление разбитой армии, но, видя марш Второго Артольского, догадывался, что это примерно то же самое.

После полудня парочку особо измученных доходяг пришлось нести на импровизированных носилках. К вечеру таких наверняка стало бы десятка два, но, к счастью, полк завершил марш раньше. Вначале вернулся один из офицеров, посланный Эрмсом вперед, на поиски хоть какого-нибудь командования. Видимо, он принес новости: колонна развернулась на первом же перекрестке и начала удаляться от моря. Через час, перевалив очередной пологий холм, Тим внизу увидел огромный военный лагерь. Сотни шатров, палаток и навесов, двойная линия дозоров по периметру. Судя по отсутствию даже символического заграждения и наблюдательных вышек, армия здесь находилась недавно и не успела обжиться.

Полковник Эрмс, решив подбодрить солдат, громогласно подтвердил предположения Тима:

– Солдаты! Мы уже почти дошли! Здесь собирается армия Ании! Из-за хабрийских пиратов пришлось изменить место сбора! Потерпите еще немного – мы почти на месте! И подтянитесь – будет очень нехорошо, если нас сейчас примут за оборванцев! Мы – не бродяги!!! Мы – Второй Артольский!!!

– Это хуже бродяг, – тихо, чтобы не услышали офицеры и доносчик Пагс, буркнул язвительный Глипи.

С ним тяжело не согласиться: растянувшаяся чуть ли не до горизонта колонна обгаженных выглядела крайне несолидно. Счастье, что у Тима желудок держался неплохо, хотя с утра и побурчал угрожающе. Или повезло, или рыба попалась покачественнее.

* * *

Полк собирали на краю лагеря, между линиями дозоров. Растянулся он значительно, так что долго ждали подхода отставших. Затем офицеры заставили всех построиться, причем полностью игнорируя разбиение по подразделениям. Солдат поставили в семь рядов. В первый попали счастливчики, сохранившие одежду и обувь (а кое-кто даже шлемы и доспехи), в последнем оказались несчастные, чей кишечник в приказном порядке требовал облегчения чуть ли не каждую минуту. В итоге, если не заглядывать в задние ряды, можно подумать, что Второй Артольский в какой-то степени сохранил свою боеспособность.

Затем пришлось ждать неизвестно чего – офицеры не снизошли до объяснений и на малейшую попытку нарушить строй или громко заговорить реагировали зуботычинами. Солдаты, перешептываясь, строили самые мрачные предположения. Одни считали, что за потерю знамени офицеров сейчас будут позорно лишать чина, рядовых пороть, а нерегулярщиков вешать. Другие надеялись на вознаграждение за все лишения. Третьи считали, что сейчас прибудет лично князь и выделит полку новое знамя (или порцию личных зуботычин).

Когда народ уже начал дымиться (солнце сегодня палило беспощадно), из лагеря выехала странная повозка – вроде очень высокой арбы с матерчатым навесом на ажурном каркасе. Кучер, проворно спрыгнув наземь рядом с Эрмсом, молниеносно поставил на землю громоздкий предмет, смахивающий на высокое трехступенчатое крыльцо. Затем помог спуститься пассажиру – почти идеально круглому толстяку очень маленького роста. Круглое у него было не только брюхо – щеки подобны паре диких арбузов, голова столь же шаровидна, и даже ноги согнуты колесом. С неказистой наружностью контрастировала богатая одежда – от бисера и стразов странный человечек сверкал, будто вывеска элитного борделя. Если все это добро продать, хватит обуть весь Второй Артольский.

– Это что за камбала в блестящих штанах? – тихо поинтересовался Ап.

Ответа не было – все солдаты пребывали в неведении, лишь один тихо сообщил, что это или армейский жрец имперцев, или имперский граф, вырядившийся так для того, чтобы вызывать симпатию у мужеложцев.

Толстяк, забравшись на «крыльцо», ожидающе уставился на полковника сверху вниз. Эрмс, встрепенувшись, отрапортовал:

– Господин, э-э-э… Господин армейский верховный светлый, Второй Артольский полк прибыл!

– Полковник, почему ваш полк стоит без знамени?

– Знамя трагически ушло на дно вместе с кораблем, злодейски утопленным хабрийскими собаками! Также полк потерял двести одиннадцать солдат и приданных нерегулярщиков! Но зато удалось спасти казну!

– Узнаю анийцев: самое святое у них – деньги. Полковник, я имперский суперинтендант, и я могу обеспечить ваш потрепанный полк всем, начиная от сандалий до копий. Но вот знамени я вам точно не предоставлю – это с вами пусть князь решает. У нас в Империи полк, потерявший знамя, расформировывается. Как у вас делают, не знаю.

Уставившись на переднюю шеренгу солдат, толстячок удивительно сильным голосом толкнул речь:

– Солдаты! Вы устали, вы голодны, вы плохо одеты! Вы встретили врага, и враг показал вам свою силу! Я скажу вам одно: не нужно думать, что так будет всегда! Хабрия напала вероломно, внезапно, будто худосочный грабитель, кинувшийся на вас в темном переулке! Первые удары будут за ним, но потом, когда вы очнетесь, ему не поздоровится! И это время подходит – Альянс, оправившись от первых ударов, сейчас нанесет ответный! Из коренных провинций Империи идут полки лучших солдат! Самые сильные маги спешат устроить жаркое из хабрийских разбойников! Конница дворянского ополчения готовится втоптать в землю Тарибели жалкую кавалерию северян! Но это не все: ведь Альянс – это не только Империя! С запада подходят легионеры Минта и пикинеры Герры! Корабли союзных островных королевств движутся по рекам, доставляя десанты своих воинов, взращенных на мясе врагов! С юга спешат латийцы и смертоносные лучники Марута! Даже самые захудалые протектораты Альянса и Империи выделяют по полку и более ополченцев, не желая оставаться в стороне! Весь цивилизованный мир на нашей стороне! Со всего Нимая идут солдаты! Идут в одно место – в Ревущий проход! Из этих капель сольется бурный поток, который вышвырнет хабрийцев вон и хлынет дальше – вычищать эту клоаку! Вы – одна из капель, ваше место – в Ревущем проходе! Там вы покроете себя славой и обретете богатство! Хабрия богата, и там хватит всем! Вы босы, голодны и измотанны, но перед вами богатый ротозей с плохо подвязанным кошельком! Не бойтесь его больше – считайте его мелкие победы временным недоразумением! Недолго ему осталось пожинать плоды этих побед – весь мир идет в Ревущий проход, и вы – часть этого мира! Вперед!!!

При последнем крике толстяка в заднем ряду кто-то из страдающих бедолаг, не вытерпев, очистил кишечник с невероятно сильным и продолжительным звуком, чем наповал убил все пафосное впечатление после выступления имперца. Тимур впоследствии предположил, что именно из-за этого случая в речи простых солдат Ревущий проход стал вульгарно именоваться «Задним проходом», и лозунг «Весь мир идет в Ревущий проход» обрел нехороший смысл, что очень не нравилось имперским жрецам – они подразумевали нечто другое.