успешно у них получится. У них под ружьём много народу - намного больше, чем у нас. Возможно, Гитлер откусил больше, чем способен проглотить. Возможно. - Говорил он так, словно пытался убедить самого себя, но получалось у него неважно.

- Ладно. Спасибо... наверное.

Чарли вернулся к себе в кабинет и написал заявление, в котором осуждал нацистов и "красных" за договор, "очевидно, направленный на государство, расположенное между ними", и в котором выражалась надежда на то, что оставшиеся европейские демократические страны "останутся верны своим декларативным обязательствам".

Когда той же ночью Джо Стил выступил по радио, фразы Чарли он оставил без изменений. Слушая его, Чарли испытал удовлетворение, смешанное со страхом. Джо Стил воспринимался, как врач, стоявший у больничной палаты, и беседовавший с родственниками безнадёжного пациента.

Однако Сара ухмылялась и колотила по кофейному столику Тряпичной Энни*. Чарли следил, чтобы она не стукнула себя ею по голове - девочке не было ещё и полутора лет, она даже толком не умела ходить. Она также не знала, что происходило по ту сторону Атлантики. А даже если бы и знала, ей до этого не было никакого дела.

Немалому числу американцев старшего возраста до этого также не было никакого дела. Они либо сами приехали в Америку, либо это сделали их родители, поэтому они не переживали из-за периодически вспыхивавших в Европе приступов безумия. Очередная война, сколько там прошло времени с предыдущей? Надо быть сумасшедшим, чтобы туда лезть. Не так ли?

Сумасшествие, там, или нет, но неделю спустя Германия вторглась в Польшу на танках, пикирующих бомбардировщиках, с пулемётами и миллионами марширующих мужчин в касках, похожих на ведёрко для угля, и сапогах. Франция и Англия выдвинули ультиматумы, требуя от Гитлера уйти. Сначала первые, а затем и вторые объявили войну.

Однако этим они и ограничились. Они не напали на Германию, как та напала на Польшу. На западной границе Рейха произошло несколько перестрелок. Но, за исключением этого, ничего. Тем временем, спустя всего несколько дней боев на востоке, стало отчетливо ясно, что поляки попытались прыгнуть выше головы. Разбитые при помощи оружия и военной доктрины, которой они даже не пытались ничего противопоставить, они лишь катились назад, либо безнадёжно сопротивлялись. Чарли читал отчёты об атаках танков конными копейщиками.

- Да, я тоже видел, - сказал Винс Скрябин, когда Чарли о них упомянул. - Очень смело, но это же не война, не так ли?

- А как бы тогда вы это назвали? - спросил Чарли.

- Убийство, - ответил Скрябин.

На столе перед ним лежал машинописный лист бумаги с именами людей, обвинённых во вредительстве или иных видах измены. Он лежал вверх ногами, однако Чарли умел читать подобным образом - полезный навык для журналиста. На узких полях возле имён Скрябин написал красным "ВМН".

Чарли изо всех сил постарался не вздрогнуть. "ВМН" означало "высшая мера наказания". Иными словами перед ним лежал список с именами покойников. На скольких ещё листах Скрябин нацарапал эти три зловещие буквы? Чарли не имел ни малейшего понятия, но цифра не могла быть маленькой.

Имя Майка на этом листе он не увидел. Это уже что-то; небольшое что-то, но уже кое-что. Если он это увидел, значит, приговор уже приведён в исполнение. Тогда, не осталось бы ничего, кроме как, либо застрелиться самому, либо приложить все усилия, чтобы застрелить Скрябина, Дж. Эдгара Гувера или Джо Стила.

Ну, хвала Господу, не ему об этом переживать. Переживать ему следовало о новой мировой войне. По сравнению с тем, что случилось с братом, это не казалось столь уж серьёзным делом.

Затем, когда Польша уже повисла на канатах ринга, Троцкий исподтишка набросился на то, что от неё осталось. Его оправдание по своему цинизму, мало отличалось от того, что мог бы придумать Джо Стил. Он просто-напросто объявил о том, что, поскольку Польша погрузилась в хаос, Красная Армия выдвигается для восстановления порядка.

И вместе с Гитлером они разорвали труп страны. Нацистские и "красные" офицеры пожали руки у новой границы (о которой Литвинов и Риббентроп договорились заранее). Британский карикатурист нарисовал, ставшую позднее знаменитой, картинку, на которой Гитлер и Троцкий кланялись друг другу, стоя над телом с надписью "ПОЛЬША". Ухмыляющийся Фюрер говорил: "Грязный жид, полагаю?", на что улыбающийся лидер коммунистов отвечал: "Убийца трудящихся, значит?".

Джо Стил выступил с речью в Национальном пресс-клубе. Нынче всё происходило не как в старые времена. Если президент вам не нравился - если вы настаивали в своих речах, что президент вам не нравится - вы не приходили на банкет при костюме с галстуком или в смокинге. Нет, вы находились где-то далеко на западе, кушали чего попроще и поменьше, и одежда на вас была не столь изысканного покроя.

Либо, если вам повезло ещё меньше, вы уезжали на запад навсегда. Ваше имя появлялось в списке на столе Скрябина, либо Джо Стила, и напротив этого вашего имени рукой помощника или его начальника было написано "ВМН", и ничего больше. Вы уже никогда не вернётесь в землю свободных и на родину храбрых.

Весьма депрессивные мысли во время поедания карамелизованной моркови, картофельного пюре и диетической курочки. Чарли попытался улучшить настроение при помощи бурбона. Немного помогло, даже если за последней добавкой он шёл, пошатываясь.

Генеральный прокурор Вышински объявил Джо Стила. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы обратить на себя внимание репортёров. Если вы не попали в бюрократический список, если над вами нужно устроить суд, именно Вышински вместе со своими ручными прокурорами, являлись теми людьми, кто отправит вас тянуть бечеву вверх по реке.

Все зааплодировали президенту. Все следили за всеми, насколько усердно те аплодируют. Каждый старался хлопать сильнее, чем его сосед. Нельзя просто любить Джо Стила. Нужно, чтобы все видели, чтобы слышали, как ты его любишь.

Президент взобрался на трибуну. У него была неспешная походка вразвалку, более уместная для винодельни, нежели для коридоров власти. Чарли не ожидал слишком многого от речи, пусть даже он и принял участие в её написании. Джо Стил являлся неплохим оратором, но не более этого.

Этим вечером он превзошёл себя. Возможно, всё из-за того, что говорил он от чистого сердца. Да, Чарли знал, что некоторые отрицали наличие у Джо Стила сердца. Порой он и сам примыкал к этим людям. Порой, но не этим вечером. Речь президента осталась в памяти, как "Речь о чуме на оба ваших дома".

- Половина проблем в нашей стране вызвана нацистами. Причиной второй половины являются "красные",