-Я знаю, Майк. Я знал, что ты хочешь мне сообщить еще за углом соседнего дома.

Майк вновь было открыл рот, но тут же «старший» близнец не дал вставить ему ни слова.

-Да нет, я правда знаю. Я умею читать мысли.

-Ты – ненормальный! – Майк обиженно косился на близнеца. Казалось, он специально не вникает в смысл сказанных братом слов.

-Ну, у кого-то братья футболисты, у кого-то музыканты, а вот тебе достался такой… экземпляр.

-Зачем ты подмешал снотворного, Майкл?! Зачем тебе все это?! Ты даже не знал об операции, я сам не знал до последнего – к чему нас готовят…

Майкл тяжело вздохнул – ну как ему объяснить?

-Я только хотел помочь графу Анедо… Майк, я такой же, как они. Я один из них…

Брат смотрел на него то ли с тоской, то ли с яростью. Он был более живой, более эмоциональный; ему не приходилось изо дня в день контролировать себя, свой разум в той степени, до которой довел себя Майкл.

-Ясно. – Коротко кивнул он, занервничав еще сильнее, чем прежде. – И как давно ты… ты ведь шпионишь, да? И все эти твои ночные вылазки – вовсе не то, что ты придумываешь каждый раз…

-Майк. Лучше тебе не знать. Ради твоей же безопасности…

-Моей – чего? Я чуть с ума не сошел, думая, что там с тобой может произойти. Эти люди…они…ужасны. Я видел Дельфина в деле…

-Он мой приятель. – Буднично заявил Тайлер. – Это из-за него я иногда делаю свои, как ты выразился, «ночные вылазки» … Что мы делаем? - Майкл беззастенчиво теперь уже изучал мысли брата. – Пиво пьем, обмениваемся секретной информацией…

-Молчи!!! – Взмолился Майк. – Если кто-нибудь узнает…

-Ну, если только ты решишь с кем-нибудь поделиться… с Льюисом, например … А что, это мысль – проблема будет решена. Я, конечно же, буду пытаться сбежать, но если не получится – бог с этим, к тебе не будет никаких претензий. Что скажешь, Майк? Зато твоя жизнь потечет спокойно и ровно, как прежде…

Один короткий удар – и Майкл уже лежал на полу, потирая ушибленную челюсть, улыбаясь.

Майк стоял над ним, возвышаясь подобно монументу.

-Это тебе за твои глупые слова, братец. Ты же знаешь, я никогда так не поступлю, лучше уж себя подставлю…

-Знаю. – Майкл не делал попыток подняться, он слишком устал и лежать, пусть и на полу, было для него самым предпочтительным занятием. – Поэтому и дал тебе возможность «выпустить пар» … Ты же хотел кого-нибудь ударить? Я прочел это в твоей голове…

Майк устало опустился рядом.

-Давай рассказывай все, что там произошло, леттер Тайлер. И все, что от меня потребуется завтра.

-Вот это мой брат. – Улыбнулся Майкл. - Ты – самый лучший…

***

Апартаменты Ее Высочества находились на пятом этаже Королевского дворца и представляли собой огромного размера залу, но при этом довольно-таки уютную, благодаря созданной в ней обстановке.

Шикарных размеров кровать с балдахином располагалась в центре этой залы и Мирия не без удивления размышляла, как она будет спать на кровати, на которой легко и непринужденно друг для друга, уместятся человек пять?

Несколько зеркал от потолка до пола располагались на разных стенах, и девушка могла легко рассмотреть себя с любого ракурса и при любом освещении. Несколько тяжелых старинных дверей вели в уборную, гардеробную и соседствующие с этими апартаментами апартаменты теперь уже капитана Льюиса.

Несколько старинных шикарных кресел, резной стол и стулья ручной работы, свежие фрукты на подносе – ничего не говорило о том, что это тюрьма. Кроме, пожалуй, кованых решеток на окнах – в руку толщиной. Просто невероятных размеров трельяж, тоже старинный, располагался у дальней стены комнаты – и на его миниатюрных полочках уже было все необходимо, что могло потребоваться молодой девушке – лаки, расчески, заколки, всевозможные косметические средства и парфюмерия – все, на любой вкус и цвет.

Мирия открыла один из малюсеньких флаконов духов – аромат ей понравился, тонкий и незнакомый, должно быть, стоил он не дешево. Неспешно осматриваясь, она заглянула в гардеробную и едва не заблудилась в ней между целых колонн платьев, брюк, юбок – нарядов на все случаи жизни; полки были уставлены коробками с обувью ее размера – от высоченных «шпилек» до летних походных балеток. Девушка брезгливо захлопнула дверь.

Вся ее «комната» была выполнена в пастельно-розовых тонах с навящевой золотистой отделкой, и девушка, устав разглядывать навязанную ей роскошь, недовольно скривилась.

-Ненавижу розовый цвет…

Хвала богам, охрана осталась за дверью. Здесь они были вдвоем с Льюисом, и он с тем же интересом осмотрел сначала свои «владения», а потом «владения» Мирии.

-Все девчонки любят розовый. – Шуткой возразил он. – Особенно принцессы.

-И много ты знаешь принцесс? – Не растерялась Мирия. Она пришла в себя ровно настолько, чтобы вернуть себе способность спорить с этим нахалом.

-Пока что одну. – Тери улыбнулся. – Но если тебя что-то не устраивает – попроси все тут переделать. Какой цвет угоден Ее Высочеству?

-Насыщенный синий с неоновым отливом.

Льюис задумался.

-Это как васильковый что ли?

-Это как цвет глаз Мориса Анедо.

Льюис нахмурился.

-Может хватит, Мирия? Всё в прошлом, забудь. Ты здесь, я здесь – мы вместе, рядом. Тебе больше ничего не угрожает.

-Мне ничего и не угрожало, Тери. Кроме тебя, как оказалось. – Голос девушки был чужой, холодный. Это было еще хуже, чем крик – в нем, по крайней мере, были эмоции. А об лед можно было бесконечно биться головой – он таял слишком медленно.

-Тогда скажи, что это было – там, на шаттле, когда мы впервые встретились… нас тянуло друг к другу, это ты тоже будешь отрицать? Я видел твои глаза – я знаю, что был тебе небезразличен – уже тогда, так что же изменилось? – Он схватил ее руки в свои, прижал их к груди, напряженно, с отчаянием на лице ожидая ответа.

-Я люблю и всегда любила другого. – Мирия не отводила глаз, этих безжалостнейших и красивейших глаз, она говорила правду – Тери знал, он видел это. – И Морис навсегда останется единственным мужчиной в моем сердце и в моей постели…

Льюис побледнел, до него быстро дошел смысл сказанного, но он до последнего отказывался верить.

-Ты хочешь сказать, что уже не…? - Его аж передернуло от этой новости, он отшатнулся от девушки и сжал руки в кулаки.

Мирия самодовольно улыбнулась – ей это удалось – сделать ему неприятно.

-Да, именно так. А теперь идите, поплачьте в своих апартаментах, капитан Льюис, и, наконец-то, оставьте меня в покое!