Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Oui. Уезжает недели на две в год. Вот и сейчас уехал. – Немного помолчав, бармен добавил: – Я не думаю, что его картины чего-нибудь стоят после учебы у этого Ноу Мана.
Было ясно, что у него имеется несколько картин хозяина, то ли выбранных им, то ли навязанных ему.
– Возможно. Но пожалуйста, ничего ему не говорите. Позвольте мне самому с ним побеседовать. Могу я позвонить ему или отправить письмо по электронной почте?
– Нет. Он не любит, чтобы его беспокоили. Обычно он уезжает в конце августа, но нынче уехал пораньше. Наверное, погода благоприятствовала. Как называется ваша галерея? Люку будет интересно.
– Désolé. Я хочу сохранить инкогнито.
– Понятно, – протянул бармен.
– Живут ли поблизости еще какие-нибудь члены колонии Ноу Мана?
– Мне об этом неизвестно.
– А у кого-нибудь из ваших знакомых есть картины Ноу Мана?
– Нет. Он просил Люка переправлять все картины в его галерею на юге. – Человек помолчал, выпятил нижнюю губу. – Но как же Люку связаться с вами, если вы инкогнито?
Ситуация казалась довольно глупой. И в голосе бармена слышалось подозрение. Бовуар оставил ему номер своего сотового.
– Извините, но я должен спросить еще раз, – сказал Бовуар. – Вы никогда не слышали разговоров вашего босса о музах? Может, о его собственной музе или о той, что оказывала влияние на колонию? – Он взял книжечку меню и показал на рисунок на обложке.
– Non.
Бовуар встал, помахал бармену и вышел, забрав меню с собой.
– Нашли, что искали? – спросил один из игроков в нарды.
Клара опешила, не понимая, откуда эти люди знают о Питере. Но Мирна ответила:
– Нашли. И вы оказались правы: картину нарисовали именно в том месте, про которое вы говорили.
И тогда Клара вспомнила, что они с Мирной спрашивали у двух игроков в нарды, не знают ли они, где Питер создал картину с губами. И они помогли.
– Странная картина, – сказал один.
– Странное место, – сказал другой.
Клара, Мирна, Шартран и Гамаш заняли столик на краю террасы и заказали напитки. Пока остальные ждали, Гамаш подошел к игрокам в нарды:
– Что вы хотели сказать, когда назвали это место странным? Вы имели в виду реку, где была написана эта картина?
– Не-а, я говорил о той, которую она держала в другой руке.
– Вы знали, где создана и вторая картина? – спросил Гамаш.
– Ну да. Был там много лет назад. Помогал вырубать деревья.
– В лесу. – Гамаш неопределенно махнул рукой в сторону чащи.
– Oui. Узнал это место.
– Почему же ничего не сказали? – упрекнул его Гамаш.
– Так ведь меня никто не спрашивал. Она только про картину с рекой интересовалась. Забавные картинки.
– Мне они понравились, – произнес другой человек, не отрывая глаз от доски.
– Вы что-нибудь знаете про колонию художников в лесу? – спросил Гамаш.
– Ничего не знаю. Я рубил деревья, а потом ушел. Видел этого парня несколько раз здесь, в городе. Слышал, они там разрослись. Приют для художников. А потом все закончилось. Все ушли.
– И не знаете почему?
– Наверно, как и все остальные, – сказал пожилой человек. – Сменили курс.
Гамаш обдумал услышанное.
– Вы назвали это место странным. Почему?
Второй старик оторвал взгляд от доски и внимательно посмотрел на Гамаша:
– Я вас знаю. Вы – коп. Видел вас по телевизору.
Гамаш кивнул и улыбнулся:
– Больше не коп. Мы здесь просто ищем друга. Человека, который написал эти картины. Его зовут Питер Морроу.
Оба игрока покачали головой.
– Высокий, – сказал Гамаш. – Средних лет. Англоязычный.
Двое пожилых людей смотрели на него пустыми глазами.
– Он искал человека, который возглавлял колонию Нормана. Или Ноу Мана.
– Ноу Ман, – повторил первый игрок. – Да, теперь вспомнил. Странное имечко.
– И человек тоже странный? – спросил Гамаш.
Игрок в нарды помедлил с ответом:
– Не больше, чем другие. Может, даже меньше. Замкнутый. Похоже, хотел, чтобы его оставили в покое. – Он рассмеялся.
– Что тут смешного?
– Столько художников ищут себе учеников. Объявления дают, выставки устраивают, курсы всякие предлагают. А этот построил маленький домик на поляне в лесу, сидит тихо, а ученики к нему так и слетаются.
– Вы не знаете почему? – спросил Гамаш. – Он что, был такой обаятельный?
Это вызвало новый взрыв смеха.
– Вот уж чего не скажешь. Одно знаю точно: на художника он никак не походил. Большинство из них такие неряшливые. А он был, ну, вроде вас.
Старик смерил Гамаша взглядом, и тот почувствовал, что это отнюдь не комплимент.
– Вы можете его описать? Как он выглядел?
Старик задумался:
– Невысокий. Жилистый. Приблизительно моих лет. Моих лет в то время, я хочу сказать.
– А женщины там бывали?
– Вы спрашиваете, устраивали ли они оргии?
– Значит, ты расчищал место для оргий, Леон? Ну погоди, вот узнает твоя жена!
– Если и устраивали, то меня на них не приглашали.
– Нет, – сказал Гамаш, понимая, что над ним подшучивают. – Я спрашиваю о другом: у Ноу Мана была жена или подруга?
– Ничего такого я не видел.
– Значит, никаких муз? – спросил Гамаш, внимательно глядя на них в ожидании реакции.
Однако никакой реакции не последовало, если не считать того, что старик, сделав ход, захватил ключевой пункт в своем доме.
– Вы сказали, место странное. Что вы имели в виду? – снова спросил Гамаш.
– Ну, во-первых, где оно находится. Вы бы захотели там жить, будь у вас выбор? – Старик махнул в сторону реки. – Большинство приютов художников, или сообществ, или как уж вы их называете, располагается там, где красивый вид на реку. А ему что было нужно?
– И что же? – спросил Гамаш по некотором размышлении.
Старик пожал плечами:
– Уединение, наверно.
– Или он скрывал что-то, – предположил другой, не отрывая взгляда от доски. Потом посмотрел на приятеля. – Оргии.
Они рассмеялись, и Гамаш вернулся к столику, размышляя о том, какая тонкая грань между уединением и желанием что-то скрыть.
Их заказ уже принесли.
– О чем вы там беседовали? – Мирна кивнула в сторону игроков.