И, стоя у водопада, Сара вспоминала о том, каким он был, ееФрансуа, что он любил, что было ему дорого, и улыбалась сквозь слезы, благодарясудьбу за то, что свела их вместе.

Читая эти строки, Чарли не смог сдержать слез.

Как это могло случиться? Ведь они прожили вместе всего такмало — четыре года! Это казалось ему невозможным, несправедливым. В самом деле,Сара отдала так много, а получила взамен так мало, но сама-то она так недумала. Она была благодарна судьбе за каждый день, за каждую минуту,проведенную с любимым человеком, и особенно за детей, которых он ей дал.

Разбирая записи, относящиеся к последующим годам, Чарлизаметил, что они часто были совсем короткими и редкими, однако даже из нихможно было понять, что Сара прожила долгую жизнь в доме, который построил длянее муж. Сара скончалась в возрасте восьмидесяти лет, но так больше никого и неполюбила и не забыла своего Франсуа, который обрел новую жизнь в их детях. Чтокасалось загадочного человека на опушке, то она больше никогда его не видела.Сара знала, что это был Франсуа, который приходил прощаться с ней, и она святоверила в это до своего самого последнего вздоха.

Последняя запись в дневнике была сделана не знакомой рукой.Как верно догадался Чарли, закончила его одна из дочерей Сары. Она писала, чтоее мать прожила долгую, счастливую и спокойную жизнь. Своего отца она непомнила, по рассказам матери ей было известно, что он был прекрасным иблагородным человеком и что любовь Франсуа и Сары, их мужество и глубокаядушевная связь служили примером для всех, кто их знал.

В конце дочь приписала, что делает эту запись в день смертиматери, после того как обнаружила в спальне ее дневники. Внизу стояла подпись —Франсуаз де Пеллерен Карвер, 1845 год, и слова: «Да благословит их господь!»

Все оставшиеся страницы в дневнике были пусты, и Чарлиотложил его в сторону. Узнать что-либо о судьбе детей Сары и Франсуа он могтолько из архивов Исторического общества.

— До свидания, Сара… — прошептал Чарли, не обращаявнимания на слезы, которые продолжали катиться по его щекам. Он и сам как будтоосиротел — во всяком случае, он знал, что ему будет очень одиноко без этогостранного, но такого близкого общения с хозяйкой этого дома. Эта необыкновеннаяженщина сумела сделать счастливым не только Франсуа. Спустя много лет онаподарила Чарли самое дорогое — надежду, и он был бесконечно благодарен ей заэто.

Уже в спальне, укладываясь спать, Чарли вдруг услышалотчетливый шелест шелка и вскинул голову. В спальне было темно, но он успелрассмотреть силуэт женщины в старинном голубом платье, которая пересеклакомнату и пропала так быстро, что Чарли не мог сказать точно, было ли это насамом деле или это сыграло с ним шутку воображение. А может, подумал он немногопогодя, сегодняшнее явление Сары имело ту же природу, что и приход Франсуа,который показался на опушке леса, чтобы издали попрощаться с той, кого любил?Может быть, и Сара, когда он прочел ее дневники, пришла, чтобы сказать ему «прощай»?В это было совершенно невозможно поверить, и все же Чарли почти не сомневался,что Сара сделала ему этот прощальный подарок, почувствовав, как не хочется емурасставаться с ее историей.

Чарли очень хотелось позвонить Франческе и рассказать ейвсе, что он только что узнал о Саре и Франсуа, но он сдержался. Он боялсяиспортить ей удовольствие от чтения дневника, да и на часах была половиначетвертого ночи.

Чарли накрылся с головой одеялом, продолжая вспоминатьпромелькнувшую перед ним фигуру в голубом, вспоминая все, что он прочел, иоплакивая смерть Франсуа в Битве у поваленных деревьев и смерть Сары,случившуюся через много-много лет после этого. В старом шале было тихо, но,когда Чарли заснул, на губах его блуждала улыбка.

На следующий день Чарли проснулся с тяжелым сердцем. Ончувствовал себя так, словно накануне с ним случилась какая-то беда, и дажеяркое солнце за окном не исправило его пасмурного настроения.

Ощущение было очень знакомое. Подобным же образом Чарличувствовал себя после того, как от него ушла Кэрол, и сейчас он спросил себя,не в этом ли все дело. Но нет — о Кэрол он сейчас не вспоминал. Причина была вдругом, но вспомнить, что же, собственно, случилось, Чарли удалось не сразу.

Потом его как будто ударило током. Господи!

Сара потеряла Франсуа, а потом умерла сама, умерла почтичерез пятьдесят лет после него. Чарли считал, что это был слишком большой срокпо сравнению с коротким счастьем, выпавшим па ее долю.

Но самым худшим было то, что подошел к концу дневник, и Сарапокинула его, преподав Чарли напоследок еще один важный урок. Она как будтоговорила ему, что жизнь коротка и каждое мгновение ее — драгоценно. Сара иФрансуа прожили вместе четыре коротких года, и все же это была самая счастливаяпора ее жизни. Она сама писала в дневнике, что благодарна судьбе за каждуюминуту, что они прожили вместе, за их троих детей, за то тепло и свет, которымФрансуа озарил выжженную равнину ее души. И этого света и любви хватило доконца жизни и ей, и ее детям, и, возможно, внукам.

И все же эти четыре года были в ее жизни самыми важными.Благодаря им все, что происходило с Сарой раньше, потеряло свое значение. Онасумела избавиться от боли, от преследовавших ее воспоминаний и осталась живым,открытым для любви и счастья человеком, а не тенью несчастной когда-то женщины,с ненавистью в душе и страданием во взоре.

Подумав об этом, Чарли сразу вернулся мыслями к Франческе.Она изменилась с тех пор, как он познакомился с нею, однако самая разительнаяперемена произошла с ней после возвращения из Парижа. В глазах Франческипоявилось выражение уверенности и надежды, и Чарли обрадовался этому дажебольше, чем тому факту, что она перестала дичиться и избегать его.

Чарли вдруг захотелось поскорее увидеть Франческу. Он долженбыл объяснить ей, что у каждого из них может быть совсем другая жизнь, еслитолько они научатся дорожить каждой прожитой минутой. Это желание было такимсильным, что Чарли даже шагнул к выходу, но вовремя спохватился. До семивечера, когда он обещал заехать за ней, оставалось еще много времени, и ондолжен был придумать себе какое-то занятие, чтобы скоротать оставшиеся часы.

Он как раз варил на кухне кофе, когда в парадную дверьнеожиданно постучали, и Чарли пошел открывать. Должно быть, это Глэдис, решилон.

Кроме нее и Франчески, он никого в Шелбурне не знал.

Он уже не раз пожалел о том, что не предложил Франческепровести вместе весь день — с его стороны это было просто непростительнойглупостью, однако, глянув в окно, он увидел именно ее.

Франческа стояла на крыльце, и лицо у нее былообеспокоенным.

— Извини, я не предупредила, — сказала онасерьезно, но Чарли подумал, что она все равно прекрасна. — Просто яподумала… Я только что отвезла Моник к ее подруге — это оказалось совсемнедалеко отсюда, и мне показалось, что, может быть, ты не будешь против, еслия…