– По-моему, там играл Бельмондо, – неуверенно произнесСаша. – Что-то комедийно-детективное.

– Ясно. Подожди, я сейчас.

Настя вышла в прихожую, достала с антресолей ворох газет ипритащила их в кухню.

– Разбирай, – бросила она, плюхаясь натабуретку. – Ищи телевизионные программы за сентябрь.

Минут через 15 они установили, что первый совместный визитАлександра Каменского и Дарьи Сундиевой в гости состоялся 14 сентября.

– Так, и что же было дальше? – устало спросила Настя,которой надоело исполнять сестринский долг.

– Потом мы еще несколько раз ходили к моим знакомым. И у нихначинались неприятности.

– Какого рода неприятности?

– Кражи, – тихо ответил Саша, глядя куда-то в сторону.

– Конкретнее, пожалуйста, – в Насте вмиг проснулсяохотничий инстинкт.

– Один из них пришел с работы, а дверь в квартиру взломана.

– Что пропало?

– Вроде ничего.

– Как это? – вскинулась Настя. – Совсем ничего?

– Документы, но их на другой день вернули. Подбросили впочтовый ящик.

– Милицию вызывали?

– Нет, зачем? Ничего же ценного не пропало. Дверь толькоиспорчена. А с милицией хлопот не оберешься. Извини, – спохватился он.

– Чего там, – она махнула рукой. – Я сама впрошлом году пришла домой, а дверь открыта. Тоже не стала милицию вызывать, ипо тем же соображениям.

– Да ты что?! И тебя обокрали?!

– Нет, меня шантажировали. Не отвлекайся, Саша, рассказывайдальше.

– Ну… Потом другого моего знакомого ограбили прямо вподъезде.

– Что-нибудь взяли?

– Только документы. И тоже на другой день вернули.

– Замечательно! – Настя отчего-то развеселилась. –Давай дальше.

– Потом еще одного ограбили, а у четвертого – сноваквартирная кража.

– И у всех брали документы и на другой день подбрасывали?

– У всех. Вот я и боюсь, что Даша – наводчица. Только онаработает не на воров, а на каких-то мафиози, которым нужны поддельныедокументы. Они высматривают людей с подходящими данными, потому что документыслесаря дяди Пети им сто лет не нужны для их махинаций. А среди моих знакомыхбольшинство – предприниматели, банкиры, биржевики, короче, финансово-кредитнаяпублика.

«А ведь прав братишка, – подумала Настя. –Пользоваться крадеными документами опасно, хозяева обращаются в милицию и в ГАИза новыми, а похищенные ставят на учет. Гораздо безопаснее сделать копию.Документ в розыске не числится, номера настоящие, бумага и печати – комар носане подточит, сейчас мастера на все руки есть, такие умельцы, что Монетномудвору и не снилось. И имя в документе настоящее, только фотография другая.Случись проверка – полный порядок, паспорт или водительские права именно с этойсерией и этим номером выданы там-то и тогда-то именно такому-то гражданину. Всекак в аптеке. Не исключено, что красавица Даша связана с группой, у которойизготовление „липы“ поставлено на поток. Преступный промысел переходит на узкуюспециализацию, как у Райкина».

– Сколько раз вы вместе ходили в гости? – спросила она,наливая себе вторую чашку кофе. Стоявшая перед братом чашка с чаем оставаласьнетронутой. Несмотря на внешнюю уверенность в себе и спокойствие, разговордавался ему нелегко.

– Шесть раз.

– Ты точно помнишь?

– Настя, я ведь не сразу к тебе побежал. Я долго прикидывал,перебирал в памяти, сомневался. Получается, что мы приходили в гости, а через 2– 3 дня – кража или ограбление.

– Вы были у шести разных хозяев?

– Да, мы ни в одном месте по два раза не были.

– А кражи, значит, только у четырех?

– У четырех, – подтвердил Саша.

– А почему? Есть какое-нибудь объяснение?

– Сам не понимаю.

– Когда была первая кража?

– 4 октября, во вторник. Перед этим мы в субботу, 1-гочисла, были в гостях, а во вторник хозяев обокрали.

– А те, у кого вы бывали раньше, до 1 октября, непострадали?

– В том-то и дело, что нет. Мы в сентябре были у двух моихдрузей, и у них все в порядке. Все началось только в октябре. Вот я и думаю,что сначала она просто присматривалась к кругу моих знакомых, пока неубедилась, что это подходящие кандидатуры для копирования их документов.

– А ты сам веришь в это? Логика – это хорошо, но сердце-точто-нибудь подсказывает?

Саша надолго умолк, сосредоточенно размешивая сахар в чашкес остывшим чаем.

– Мне трудно судить, Настя, – осторожно началон. – Даша – она необыкновенная. Это словами не выразить. У меня даже языкне поворачивается сказать ей про эти кражи. Это все равно что купить букетсвежих цветов и тут же выбросить их на помойку. Нелепо и жестоко. Это то, чтоговорит сердце. А ум говорит несколько иное.

– Что, например?

– Зачем я ей? Я далеко не красавец и не супермен. Завиднымлюбовником я не являюсь ни с какой стороны. Деньги у меня, правда, есть, инемалые, но Дашка этих денег не видит и никакого навара с них не имеет. Каквозможного супруга она меня рассматривать не может, потому что разводиться я ненамерен ни при каких условиях, и она прекрасно это знает. Так зачем я ей?Поэтому я вынужден думать, что у нее есть какой-то корыстный интерес.

– А любовь? – насмешливо спросила Настя. – Пролюбовь ты забыл?

– Любовь? – Он озадаченно посмотрел на сестру и вдруграсхохотался. – Да разве меня можно любить? Ну, ты и скажешь, сестренка!Меня в жизни никто никогда не любил, с детства дразнили белобрысым придуркомили белесым чучелом, а еще крысенком и бледной спирохетой. Я некрасив, и у меняотвратительный характер. Я всегда покупал себе женщин, начиная с самой первой,с которой лишился невинности. Меня и жена не любит. Она прекрасно ко мнеотносится, мы с ней друзья, но она меня не любит. Она выходила замуж за деньгии перспективы, а не за меня.

– Зачем же ты на ней женился?

– Я не женился. Я купил себе мать своего будущего ребенка. Иблагодарен судьбе за то, что она стала не только матерью моей девочки, но имоим другом. Я на это даже не рассчитывал.

– Погоди, но ты же сказал, что на Дашу денег не тратил.Значит, ее-то ты не купил?

– Я пытался, как обычно, делать ей подарки, разумеется,дорогие, но она отказывалась. Это как раз меня и настораживает. Что ей от менянужно?

– Бред какой-то, – в сердцах сказала Настя. – Тынесешь абсолютную чушь. Почему тебя нельзя любить? Потому что ты сам этопридумал? Наговариваешь на себя и на девочку черт знает что.