За садом, полным цветов, ухаживал старик из деревни,приходивший два раза в неделю.

Свернув за угол дома, Аликс удивилась при видестарика-садовника, возившегося с клумбами: он работал тут по понедельникам ипятницам, а сегодня была среда.

– Что вы здесь делаете, Джордж? – спросила она, подойдя кнему.

Старик с усмешкой выпрямился, коснувшись полей старой шляпы.

– Я так и думал, что вы удивитесь, мэм. Но в пятницу усквайра праздник, и я подумал, что ни мистер Мартин, ни его добрая леди нерассердятся, если я один раз приду в среду вместо пятницы.

– Все в порядке, – успокоила его Аликс. – Надеюсь, праздникдоставит вам удовольствие.

– Я тоже надеюсь, – просто сказал Джордж. – Приятно наестьсядосыта, зная, что тебе не придется за это платить. Сквайр устраивает чаепитиедля всех арендаторов. Поэтому я хотел повидать вас до вашего отъезда, мэм, иузнать ваши пожелания насчет газонов. Вы ведь наверняка не знаете, когдавернетесь?

– Но я никуда не уезжаю.

Джордж уставился на нее:

– Разве вы не собираетесь завтра в Лондон?

– Нет. Кто вам это сказал?

Джордж вскинул голову:

– Вчера в деревне я встретил хозяина, и он сказал, что выоба собираетесь завтра в Лондон и не знаете, когда вернетесь.

– Чепуха, – рассмеялась Аликс. – Должно быть, вы его непоняли.

Ее интересовало, что же такое сказал Джералд, чтобы старикпришел к такому странному выводу. Ехать в Лондон? Она вообще не намереваласьтуда возвращаться.

– Ненавижу Лондон! – неожиданно резко произнесла Аликс.

– Ну, – пожал плечами Джордж, – наверное, я ошибся, хотя,по-моему, он сказал об этом достаточно ясно. Рад, что вы остаетесь. Терпеть немогу мотаться туда-сюда, да и в Лондоне мне делать нечего. Слишком уж много таммашин – от них одни неприятности. Как только люди покупают машину, они не всостоянии усидеть на одном месте. Мистер Эймс, который раньше жил в этом доме,был спокойным приятным джентльменом, пока не приобрел эту штуковину. Месяца непрошло, как выставил дом на продажу. А ведь сколько он истратил на него – накраны во всех спальнях, электрическое освещение и прочее. «Вы никогда неполучите назад ваши деньги», – сказал я ему. А он ответил: «Зато я получукаждый пенни из двух тысяч фунтов за этот дом». Ну что ж, он и вправду ихполучил.

– Он получил три тысячи, – улыбаясь, поправила Аликс.

– Две, – повторил Джордж. – Все говорили, что он просит задом именно столько.

– И все-таки он продал его за три тысячи, – настаивалаАликс.

– Леди всегда путают цифры, – покачал головой Джордж, неубежденный ее словами. – Не станете же вы утверждать, будто мистеру Эймсухватило наглости заявить вам, что он требует за дом три тысячи.

– Он заявил это не мне, а моему мужу, – объяснила Аликс.

Джордж снова склонился над клумбой.

– Цена была две тысячи, – упрямо сказал он.

Аликс не стала с ним спорить. Подойдя к одной из дальнихклумб, она стала собирать цветы.

Направившись к дому с ароматным букетом, Аликс заметиламаленький темно-зеленый предмет, торчащий между листьями. Наклонившись иподобрав его, она узнала записную книжку мужа.

Аликс раскрыла книжечку, с интересом разглядывая записи. Ссамого начала их брака она поняла, что импульсивный и эмоциональный Джералдобладал нехарактерными для подобных людей достоинствами: аккуратностью иметодичностью. Он всегда требовал, чтобы пищу подавали вовремя, и планировалсвой день с точностью железнодорожного расписания.

Просматривая книжечку, она улыбнулась, увидев запись,датированную 14 мая: «Обвенчаться с Аликс Кинг в 14.30 в церкви Святого Петра».

– Вот глупыш, – пробормотала Аликс, перелистывая страницы.Внезапно она остановилась. – «Среда, 18 июня» – ведь это же сегодня.

На листке, обозначенном этим днем, было написано аккуратными четким почерком Джералда: «21.00». И больше ничего. Что планировал Джералд надевять вечера? Аликс улыбнулась, подумав, что если бы это происходило в однойиз книг, которые она так часто читала, то дневник, несомненно, позволил бы ейсделать какое-нибудь сенсационное открытие. Например, имя другой женщины. Онапродолжала перелистывать страницы. В книжечке содержались даты встреч,малопонятные записи о бизнесе, но не было никаких женских имен, кроме еесобственного.

Тем не менее, когда Аликс сунула книжечку в карман изашагала с букетом к дому, ей было слегка не по себе. Слова Дика Уиндифордапришли ей на ум, словно он повторил их, стоя рядом: «Ты же ровным счетом ничегоне знаешь об этом человеке».

Это была правда. Что она знала о муже? В конце концов,Джералду сорок лет. В его жизни наверняка были другие женщины...

Аликс с раздражением тряхнула головой. Она не должнапредаваться подобным мыслям. У нее и без этого есть о чем подумать. Должна лиона рассказать мужу о звонке Дика Уиндифорда?

Следовало учитывать возможность, что Джералд уже могстолкнуться с ним в деревне. Но в таком случае он сам упомянет об этом сразупосле возвращения, и вопрос отпадет сам собой. А если этого не произошло? Аликсне хотелось ничего рассказывать мужу.

Если она расскажет Джералду о звонке, то он, безусловно,пригласит Дика Уиндифорда в коттедж «Филомела». Тогда понадобится объяснять,что Дик уже напрашивался на приглашение и ей пришлось придумать предлог, дабыпредотвратить его визит. А когда Джералд спросит, почему Аликс так поступила,что она ответит? Рассказать ему о своем сне? Но он только рассмеется или ещехуже – поймет, что она придает большое значение приезду Дика.

В конце концов, Аликс, к своему стыду, решила ни о чем нерассказывать. Впервые она собиралась скрыть что-то от своего мужа, и этозаставляло ее чувствовать себя не в своей тарелке.

Услышав незадолго до ленча шаги вернувшегося из деревниДжералда, Аликс поспешила в кухню и притворилась занятой готовкой, чтобы скрытьсмущение.

Ей сразу же стало ясно, что Джералд не видел ДикаУиндифорда. Аликс почувствовала облегчение, смешанное со стыдом. Теперь ейпридется прибегнуть к политике утаивания.

Только после простого ужина, когда они сидели в отделаннойдубом гостиной с открытыми окнами, которые впускали в комнату вечерний воздух,напоенный ароматом лиловых и белых левкоев, Аликс вспомнила о записной книжке.

– Вот чем ты поливал цветы, – сказала она, бросив книжечкуна колени мужу.