хотя голова у нее была по-прежнему ясной. Выйдя на дорогу, она достала телефон и отправила Крессиде короткое сообщение со словами благодарности и пояснением, что ей пришлось срочно уйти. Затем она зашла в «Избранное» и вызвала такси. Она имела репутацию хорошего клиента, и машину обещали подать незамедлительно.

Тем не менее Джилли знала, что пройдет не меньше пятнадцати минут, прежде чем такси приедет, и начала опасаться, что ее примутся искать. Поэтому она решила пройти дальше по дороге за поворот, чтобы оказаться вне поля зрения.

Пока она шла, ее сердце учащенно билось из-за выброса адреналина, а мысли крутились вокруг причин, приведших к краху их брака. Себастиан считал, что мужчин нужно холить и лелеять, во всем им потворствовать и повиноваться. Джилли винила свекровь в том, что та привила ему эту мысль. Она была сильной женщиной, никогда ни перед кем не лебезила, но Джилли ей никогда не нравилась. Свекровь считала, что невестка недостаточно хороша для ее сына. А Джилли находила извращенное удовольствие в том, что их брак продержался до смерти свекрови и у той не было шанса сказать: «Что я тебе и говорила».

Мартин отчасти пошел в отца, хотя над Крессидой никогда не издевался, и та в какой-то мере была на стороне Джилли. Однако Джилли поняла, что это они с Мартином подсунули ей Лео, чтобы склонить к продаже дома. Впрочем, едва ли они планировали, что Лео столь эксцентрическим способом предложит ей выйти замуж.

Она поняла, что размышления не дают успокоения, и пыталась сосредоточиться на чем-то другом, но в данный момент ничего другого не было. Тогда она попробовала глубоко дышать, и это помогло.

И тут до нее донеслись звуки, которых она опасалась: хлопанье автомобильных дверей и громкие голоса. Джилли спряталась за деревом, надеясь, что ее не видно, и услышала, как мимо на полной скорости пронеслась машина. Себастиан всегда срывался с места, не подумав, куда направляется, не пристегнув ремень безопасности и – в последнее время – не надев очки. Ему бы следовало отправиться на ее поиски пешком, но это был не его стиль. Слава богу.

Она боялась, что водитель такси не найдет ее, но с места не сдвинулась. Возможно, Мартин также отправился на поиски.

Послышался шум другой машины, но, насколько она могла судить, эта машина ехала в противоположном направлении. Выходит, Себастиан с Мартином помчались на всех скоростях вдогонку за женщиной, которая шла отнюдь не быстро.

Неподалеку от дома Мартина и Крессиды имелся небольшой парк, в котором Джилли часто гуляла с Исменой, когда та была малышкой.

Мартин знал о парке, а Себастиан – нет. Джилли направилась в ту сторону. Если Мартин обнаружит ее, ничего страшного. Главное, чтобы ее не нашел Себастиан. Мысль оказаться наедине с ним в укромном месте в вечернее время ей не улыбалась. Жаль, что Хелена была так далеко, где-то в горах над долиной Уай.

И зря она не надела фитнес-браслет и так напилась – обо всем этом она успела подумать, и тут от водителя пришло сообщение с вопросом, где она находится. Джилли рассказала ему о парке, и через несколько минут машина подъехала и помчала ее в «Прекрасные угодья». Сидя в такси, она спрашивала себя, когда же сердце перестанет так стучать.

Когда такси въехало на дорожку гостиницы, Джилли увидел машину Уильяма, припаркованную перед домом, и затем самого Уильяма, который ожидал под дверью. Она сунула таксисту пару банкнот, игнорируя его возражения, что это слишком много, вышла из машины и устремилась навстречу Уильяму, прямиком в его объятия.

– О, как я рада тебя видеть! Что ты здесь делаешь?

– Получил твое странное сообщение и понял, что что-то не так. Я не знал, где живет твой сын, поэтому приехал сюда. Что случилось?

Он обнял ее и принялся гладить по спине и волосам, приговаривая слова утешения.

– Пойдем в дом, я все расскажу.

Теперь, оказавшись в безопасности, Джилли поняла, что запаниковала и на захмелевшую голову действовала слишком импульсивно. Но Себастиан мог запугать ее, а Мартин – подавить.

– Вообще-то, я сама виновата. Я слишком много выпила.

– Почему женщины всегда и во всем винят себя? Или вас к этому приучают?

Обычно Уильям не был таким прямолинейным, и тут она задумалась. Она направилась на кухню, и он пошел следом. Они сели за кухонный стол друг напротив друга.

– Вероятно, меня к этому приучили. В браке я была виновата во всем, начиная от того, что во время плохой погоды течет крыша, и заканчивая сложными отношениями со свекровью. Хотя у нее был очень тяжелый характер, Себастиан винил во всем только меня.

– Так почему тебе захотелось напиться? Хотя пьяной ты не выглядишь.

– Я не пьяная, но все же выпила слишком много, чтобы садиться за руль. А все потому, что Мартин подсунул мне Себастиана. Я запаниковала. Они на пару с Мартином способны сильно надавить.

– Ты почти не рассказывала мне о своем замужестве. Во время развода ты всегда держалась предельно осмотрительно и деловито. Хотя его попытки наложить лапы на твой дом, должно быть, стали для тебя сокрушительным ударом.

Она по привычке поднялась, чтобы поставить чайник.

– Так и было. Как тебе известно, «Прекрасные угодья» – это дом моих родителей. Себастиан никогда особенно не вкладывался в него финансово и тем не менее обернул дело так, что мне пришлось выплатить ему компенсацию, продав фруктовый сад и участок под застройку. – Она сделала паузу и улыбнулась, снова садясь за стол. – Пора бы все это отпустить, да я и отпустила, но вот увидела его сегодня вечером и как он пришел в ярость из-за… – Она осеклась.

– Из-за чего? Дай-ка угадаю. При мысли о том, что другой мужчина поселится в доме, где когда-то жил он?

– В принципе, да. У них с Мартином силен собственнический инстинкт. У Мартина, пожалуй, другая ситуация, но Себастиан вообще не вправе предъявлять подобные претензии.

– Он снова женился?

– Да, но ненадолго.

– Ну что ж, в таком случае мы не пригласим его на нашу вечеринку.

Она рассмеялась. Уильям повертел в руках мельницу для перца, которая стояла на столе между ними.

– Ты не передумала? Может, ты уже не хочешь, чтобы я переезжал из-за того, что Мартин недоволен?

– Если бы я потакала настроениям Мартина, я бы не делала ремонт! Или сохраняла бы одну и ту же цветовую гамму. Он всегда идеализировал своего отца. Но я уверена, что в конце концов он одумается.

– А если нет?

– У нас в любом случае будет вечеринка!