— То есть, когда я совсем очухаюсь, сразу придётся нянчиться с тобой.

— Похоже на то, — Элан скосил взгляд.

Девушка лежала, как и он, заложив руки за голову, её бледная кожа выдавала долгое пребывание в закрытых помещениях, мышцы уже не бугрились, как прежде, несмотря на массажи и стимуляции во время погружения.

— Ты чего? — Она повернула голову, уловив его сосредоточенную внимательность.

— Ты сильно ослабла, — констатировал он очевидный факт, совершенно не стесняясь другого: её мокрое нижнее бельё мало что скрывало. — Раньше ты была помускулистей.

— Ничего, скоро встану на ноги и займусь собой всерьёз.

Так всегда, после Контакта приходилось приводить в порядок не только рассудок, но и тело. А, поскольку, в здоровом теле и дух здоровый, то физическим упражнениям уделялось огромное внимание. Даже сильно ослабленная Мирра ежедневно работала на тренажёрах, ходила пешком, плавала, правда в основном с дельфинятами, но их беззаботные игры и искренняя любовь целебным бальзамом ложились на душевные раны, только ускоряя выздоровление. Амма, настоящая умница, припёрла медиков к стенке, добившись, чтобы многочасовые сеансы общения с детьми стали обязательной ежедневной терапией.

Элан тяжело вздохнул. Тут его спутнице повезло так, как эволэкам везёт нечасто. Обычно создание существа под конкретные миры сопровождается целым букетом жёстких условий и трудностей, связанных со спецификой планеты (на всякую ерунду отвлекать ресурсы ИБиСа не станут). В итоге, и девушкам, и парням остаётся только наблюдать за своими чадами сквозь стекло вольеров, отгородившись прозрачной стеной от агрессивной среды со всеми её газами, излучениями, давлением и прочими трудно совместимыми с организмом прелестями. Мирра же создавала китообразных для водоёмов своей родной планеты. Тут всё было в ажуре — общайся хоть до посинения. Она и сидела в бассейне каждый день. До посинения…

Своих крыланов Элан видел вживую только раз, перед самой отправкой заказчику. Его, ещё не совсем здорового, облачённого в скафандр, пустили-таки в огромный герметичный аквариум, где среди гигантских светящихся цветов он на пару с Нариолой провёл несколько часов, наблюдая за жизнью далёкого мира, мира, в котором никогда не бывал, и вряд ли будет. Вместе с радостью и гордостью в их души тогда вкралась и непередаваемая тоска, ведь они расставались со своими детьми навсегда. Пусть они не умели разговаривать, но оба эволэка, не обращая внимания на пристальное наблюдение со стороны персонала, переобнимали всех своих чад, бережно гладя крылья и бутоны перчатками, целуя их сквозь стекло шлемов. Невозможность дотронуться своей кожей до столь милых глазу тел и стеблей, вдохнуть знакомый по Океанесу пьянящий аромат цветов подняла такую волну эмоций, что взрослые переполошились не на шутку — эволэки, прямо в вольере, прибавив работы автоматике скафандров, полностью утратили контроль над чувствами, рухнули на колени под раскидистыми листьями и просто разревелись на плечах друг у друга.

Подобные сцены были отнюдь не редкостью, но на их обсуждение было наложено негласное табу, даже штатные психологи обходили эту тему стороной. Только сами эволэки и их кураторы имели моральное право лезть в такие глубины, изливая душу товарищу по несчастью.

Впрочем, люди бывают разные, и кое-кто пытался зло подшутить над Эланом: столь бурную реакцию Нариоле в вину никто и не думал ставить, девочка всё-таки, а вот парню попытались привесить ярлык «слабака». На беду шутников их вычислила никто иная как бойцовская рыбка, до вмешательства взрослых успевшая так намять острякам бока, что желание демонстрировать новые достижения в устном народном творчестве пропало надолго и у всех сразу. Под раздачу же главных призов попал кое-кто из персонала, Мирра не собиралась драться с взрослыми мужчинами на кулаках, но против лома нет приёма: один умник получил удар коленом в пах, спустя пару минут в другом помещении об спину другого сломался стул. Забияку взгрели, конечно, на всю катушку, но главными виновниками были сочтены всё же взрослые: не досмотрели, не сдержались, когда надо было. Тем более что о ЧП стало известно родным эволэков, и под их нажимом четверо сотрудников ИБиСа даже попрощались со своими постами.

— Ага, нашлась пропажа! — Неспешный ход мыслей нарушил голос Драбкиной, которая на пару с Поляковой уже битый час искала свою подопечную.

Парень и девушка даже не пытались скрыть досады от того, что их уединение было столь грубо нарушено.

— Лис, неужели трудно взять телефон, когда выходишь наружу? — укоризненно спросила Александра.

— Так спокойней, никто не звонит.

Странно, но вездесущая Амма не раскрыла их местоположение, решив, что так лучше, заставив двух женщин изрядно попотеть.

— Мирра! — Лариса Константиновна упёрла руки в бока, загородив садящееся светило. — Ты бы хоть чуть прикрылась! А ты, бессовестная рыжая морда, и доволен!

— А что, она очень красивая… — пожал плечами Элан.

— Хоть бы купальник одела! — продолжала неистовствовать куратор. — А то в трусах тут красуешься!

Мирра только хмыкнула:

— Он здоровый жеребчик, его возбуждают не кружевные трусики, а то, что под ними.

Драбкина стала красной, как помидор, Полякова свалилась в приступе смеха, а парень и девушка только улыбались, глядя на таких ещё юных взрослых. Впрочем, оба куратора не веселиться пришли.

— Одевайтесь оба, прогулка закончена. — Полякова, ещё не до конца уняв смех, постучала указательным пальцем по наручным часам.

Удивительно, но препираться молодёжь не стала. Тут вопрос был не в старшинстве, просто они души не чаяли в своих кураторах, и из кожи вон лезли, лишь бы не доставлять им ненужных хлопот. С любым другим руководителем у этой парочки разговор был бы короткий.

Вообще в ИБиСе сложилась немного странная, мягко выражаясь, система управления, при которой Учёный Совет, формально являясь высшей инстанцией, не имел фактического влияния на эволэков. Тем было абсолютно фиолетовы все приказы свыше, но своих «нянек» они в меру слушались, работая на совесть, в том числе из простого чувства ответственности за своих старших, ведь плохое выполнение поставленной задачи может легко сломать им и жизнь, и карьеру. Именно особые отношения младших начальников со своими подопечными стали цементом фундамента института, а верхушка обитала как-то сама по себе, закрывая глаза на многие шалости молодёжи до тех пор, пока их выходки явно не препятствовали работе.

Вот и сейчас уставшие, но довольные, два куратора подгоняли своих отбившихся от стаи детёнышей, получая в ответ весёлые подначки.

— А поспать в бассейне можно? — жалобным тоном проскулила девушка.

— Нет, весь день плескалась, и всё тебе мало! — Лариса беспокоилась всерьёз, ведь продолжительное погружение в воду сродни невесомости, а это чревато даже для здорового человека. — У тебя самой скоро хвост вырастит.

— Было бы здорово… — Мирра опёрлась о ствол дерева, переводя дыхание, и, с силой оттолкнувшись, неуверенной походкой продолжила путь.