После очередного виража Тим заметил в стене ущелья несколько воткнутых одна над другой палок. Вместе они составляли лестницу. Уже по колено в воде Тим ухватился за нижнюю палку и быстро вскарабкался на самый верх.

Вода прибывала и скоро добралась до него. Мимо, увлекаемый чудовищным потоком, прокатился огромный валун. Тим проводил его взглядом и еще сильнее вцепился в спасительные перекладины.

Вскоре вода пошла на спад. Прошло совсем немного времени и мутный поток, который еще недавно бурлил и сметал все на своем пути, превратился в мелкую речку, а потом и вовсе в ручей. Тим сидел на жердочке и смотрел, как последний пенный прибой ударился о стену ущелья и исчез за поворотом.

Пора было слезать, но ухом Тима что-то зажужжало.

– Ого!

Над ним кружил рой диких пчел. Они вылетали из небольшой дыры в каменной стене и повисали над головой Тима. Но не он интересовал их, а разрушительные последствия потопа. Но так как их дом был высоко и не пострадал, пчелы заметно успокоились и стали возвращаться.

Вход в пчелиную нору был хорошо виден с того места, где сидел Тим. Присмотревшись, он заметил, что из нее торчит небольшой предмет. Похожий на короткую круглую палку, он был покрыт слоем прозрачного воска. Под ним читались еле видимые знаки. Тим разобрал несколько букв.

«Что бы это могло быть?»

Несколько пчел отделились от общего роя и приблизились к нему. Стараясь вести себя как можно спокойнее, Тим придвинулся насколько мог и, вытянувшись в струнку, зацепил загадочный предмет. Им оказался небольшой свиток. Рассмотреть его помешал укол в руку. Тим дернулся. Палка под ним обломилась, и он полетел вниз. С проворством циркача Тим зацепился за выступ скалы и после двух прыжков очутился на земле.

Жужжащий рой последовал за ним. Еще одно жало впились Тиму ниже спины.

– Ой!

Опять приходилось бежать. Пчелы не отставали. Их укусы подгоняли Тима, и он уже подумывал бросить свою находку, как увидел водопад. Тот был небольшим, но под его струями угадывалась пещера. Тим нырнул внутрь. Вода лилась со всех сторон и не позволяла пчелам достать своего обидчика. Их назойливые точки кружились за водяной стеной.

Вскоре они потеряли к Тиму интерес и улетели. Выждав еще немного, он выглянул из укрытия. Путь был свободен. Здесь стены ущелья оказались ниже и взобраться на них не составило труда.

Наверху Тим огляделся. С одной стороны поднимался белоснежный Эльбрус, с другой – возвышалась желтая стена Бермамыта. На ней Тим разглядел Михаила. Тот махал рукой и призывно сигналил.

Через пятнадцать минут Тим был на месте.

– Как тебе путешествие? – спросил Михаил.

– Отлично!

Солнце еще не взошло, когда Вороны покинули «Гнездо». Срочно призванные к Сципиону, они снова отправлялись на поиски Тима.

«Лесной владыка» был вне себя от ярости. Он рвал и метал. Выходка Молодого могла закончится плачевно не только для Тима, но и для всего предприятия, которое задумал Сципион. Теперь Тим играл в его планах важную, если не самую главную роль. Исход противостояния с Вельзевеем во многом зависел от того, насколько удачливым будет этот мальчишка.

– Охранять как зеницу ока! – кричал Сципион на Воронов. – Он мне нужен живым и невредимым. По крайней мере, пока будет полезен.

Досталось всем, но больше остальных – Молодому.

– Я покажу тебе, как своевольничать! – ревел Сципион, ударом клешни отправляя Молодого в дальний угол гостиной. – Я тебя научу уму разуму.

Он знал, как сделать больнее и метил Молодому в кровоточащую рану. Молодой охал, стонал и разбрасывал вокруг себя перья. Выпустив пар, Сципион опустился в кресло.

– Вон с глаз моих! И чтобы мальчишку ни единым пальцем, ни-ни…

Вороны склонились в поклоне и покинули «Гнездо».

Первым летел Седовласый. За ним – Кастет, Толстяк и последним, скрежеща клювом и держась за бок, Молодой.

Пристыженный и посрамленный он плелся в хвосте вороньей четверки, не зная на ком выплеснуть свою злость. Внизу проплыл треугольник Кремля, Александровский сад. На его дорожке зоркий глаз Ворона высмотрел маленькую точку человека с метлой. «Вот! Этот сойдет». Бесшумно отделившись от стаи, он понесся вниз.

Человек с метлой стоял и смотрел в небо. Он видел летящего к нему Ворона и счастливо улыбался.

– Приветству…, – только успел произнести он.

Метла отлетела в сторону. Из раны на груди дворника хлестнула кровь. Он упал на зеленый газон. Его открытые глаза смотрели в небо. Он улыбался.

Седовласый вел стаю на север. От его зорких глаз не могло укрыться ничто. Даже предрассветные сумерки не были тому помехой. Старый ворон видел, как внизу идут по тротуарам еще сонные прохожие, как коты возвращаются с ночных прогулок, как на улицы выезжают первые трамваи. Начинался новый день, и птицы только разминали свои голоса. То здесь, то там слышался их еще неуверенный пересвист, щебет и чириканье.

Из-за этого вдвойне странно было увидеть в московском небе деловито спешащую сороку. Двухсотлетний мозг Седовласого работал быстро и четко.

– Внизу! Идет зигзагами. Кастет – справа, Толстяк – слева. Молодой, за мной! Где Молодой? – закричал Седовласый.

Три Ворона ринулись вниз.

Сорока тоже прожила на свете немало лет и была не новичок в своем деле. Нападение Воронов не стало для нее неожиданностью. Завидев их в светлеющем небе, она прижилась к крышам домов и попробовала скрыться среди антенн и вытяжных труб.

Вороны по не раз отработанному плану брали сороку в кольцо. Первым ее настиг Кастет. Его удар свалил бы с ног быка. В лицо Ворона полетели пучки перьев, но своей цели он не достиг. Припадая на одно крыло, сорока улетала прочь. Это была хитрость. Связки запасных перьев – самый надежный способ отвлечь внимание врага. Что же до поврежденного крыла, то этот обманный прием не раз спасал сороке жизнь. Когда Кастет понял, что был одурачен, его злобе не было предела. Он нагнал ускользнувшую птицу. Снова и снова его клюв вонзался в сороку, но всякий раз попадал в пустоту. Хитрая птица петляла и заметала следы. Пучки ложных перьев летели Кастету в глаза и забивались в клюв. Белобокая вертихвостка оставалась неуязвимой.

Невдалеке показался парк. Сорока устремилась к нему, спеша укрыться под его защитой. Оттуда уже слышалось стрекотание ее сородичей.

– Отрезай от парка! – каркнул разгадавший ее планы Седовласый.

Спеша запутать преследователей, сорока сменила направление. Она нырнула под арку и, пролетев путаницу трамвайных проводов, оказалась на другой стороне улицы. Здесь, сверкая зеркальным фасадом, возвышалось новое офисное здание. Сорока поравнялась с ним, и от ее многочисленных отражений зарябило в глазах.

Здесь беглянку нагнал Толстяк.