— Что ты имеешь в виду?

Илларион напрягся, чуя неладное.

— До того как Игорь нас нашёл, тот урод продал девушку, Марину, одному из ваших олигархов. Я должен помочь освободить её. А когда… — ком снова подкатил к горлу, прервав Сашу. — Когда явится Он, я уведу её домой.

— Он? — Илларион знал ответ, но до конца надеялся, что ошибался.

— Жнец.

Илларион не нашёл подходящих слов, поэтому решил продолжить путь молча. Но мрачные раздумья сбил резкий порыв ветра, заставивший кроны деревьев затрещать бесчисленными голосами. Вдруг потемнело, небо заволокли густые серые тучи.

— Ну, и погодка… — Саша с беспокойством глядел наверх. Откуда-то взялось непонятное чувство, что происходит что-то неладное. — Может назад?

Первые капли ударили по носу, предупреждая о скором ливне.

— Не успеем, — покачал головой Илларион. Он тоже с подозрением хмурился на взбесившееся небо. — Давай поднажмём — немного осталось. Глядишь, в часовне непогоду и переждём.

━─━────༺༻────━─━

Деревья скрипели под натиском завывающего, ветра. Ледяной дождь обрушился на голые ветви, бил по только показавшейся траве, загоняя всякого зверя в норы. Погода, словно взбешённая чем-то, буйствовала посреди хвойных зарослей.

Тяжёлые сапоги вминали влажную землю, оставляя глубокие следы. Закрытое тучами небо не пропускало достаточно света, из-за чего чёрный кожаный плащ терялся среди тёмных еловых стволов.

Сквозь свист ветра послышался звериный рёв.

«Он здесь», — отозвалось Лихо.

Игорь остановился.

К рёву присоединились десятки волчьих голосов. Дыхание дрожащих глоток выпускало клубы пара. Бесшумно, будто не касаясь земли, они сужали круг, приближаясь к незваному гостю.

Вдруг волки остановились. На мгновение они замерли, затаили дыхание, позволив ветру завладеть тишиной. Игорь увидел, как из тени, под кроной тяжёлой старой ели загорелись два огонька.

Леший.

Огромный, наводящий ужас длинными кинжалами-клыками, торчавшими из оскаленной пасти, чёрной как смоль колючей шерстью, он величаво направился к Волхову.

«Ты пришёл… Я ждал тебя. Знал, что нам ещё предстоит встретиться, человек».

Игорь молчал. Вид древнего как сам лес духа навевал воспоминания. Перед глазами всплывали картины кровавой схватки: мелькающие в тумане волчьи силуэты, вспышки выстрелов, падающие навзничь трупы. Будто наяву проносились крики, грохот пороховых взрывов, звериный рёв.

И смех. Едкий старушечий смех кружащегося между ними беса.

И смыкающаяся на горле Захара пасть Лешего.

Вдруг шерсть на загривке лесного стража встала дыбом. Он остановился, лапы пригнулись, готовые спружинить в любой момент, а оскал расширился обнажив покрытые слюной клыки.

«Нет, ты не человек!»

— Догадался наконец?

Волки, заметив волнение своего вожака, тоже насторожились.

«Значит… Ты пришёл отомстить?»

— Ты убил моего друга.

«А ты убил многих моих детей».

Ветер затих, будто сам следил за происходящим, боясь пропустить хоть одну деталь. Огрызок Луны, ещё не проглоченный надвигающейся армадой туч, освещал рощицу, стараясь запечатлеть встречу двух недругов, словно иного развлечения не нашлось.

Волки поджали уши, почуяв страх, начали пятиться, расступаться перед странным страшным человеком.

«Чего ты хочешь?! — Леший разозлился. Раскатистым рыком согнал ворон с рощицы неподалёку. — Зачем пришёл?! Убить меня? Не получится!»

Леший прыгнул, на мгновение будто растворившись в пространстве, пронёсся сквозь то место, где только что стоял Волхов, но приземлился на землю, так ничего и не задев.

Волхов исчез в тени кроны, чтобы снова появиться там же. Волки, набравшись храбрости, с отчаянным рыком ринулись на него. Тень в очередной раз объяла Жнеца, растворила в пространстве. Волки перемешались, бесполезно царапая воздух, Леший пригнулся, готовый рвануть в атаку при первом же признаке врага, принюхался в поисках его запаха, но потом вдруг встал ровно, вдохнул полной грудью и издал гулкий протяжный вой.

Волки с удивлением уставились на него, не решаясь последовать приказу, но вожак резко рыкнул, показывая твёрдость своей воли, и стая помчалась прочь, скрывшись в глубине леса.

«Ты не человек».

Леший обернулся, взмахнул хвостом, впился когтями в сырую землю. Молния осветила звериную морду, раздался раскат грома. Чёрные тучи затмили небо, а ветер вновь разгулялся по округе.

«Но ты и не из наших. Оно… оно внутри тебя».

Шерсть зашевелилась, Леший сгорбился от приступа боли, начал увеличиваться в размерах. Звериные черты преобразовывались, становясь человеческими под хриплый рёв, перетёкший в крик. Через несколько секунд перед Волховым стоял высокий старик, одетый в шубу из чёрного волка, чья голова покрывала макушку, словно шапка. Серые спутанные волосы свисали почти до пояса, а длинная извилистая борода опускалась до самой земли, будто врастая в неё подобно корням деревьев.

Леший поднял длинную жилистую руку, костлявыми пальцами принялся щупать собственное лицо.

— Давно я не оборачивался… Но с тобой по-другому не выйдет, — голос, до этого момента доносившийся лишь в голове, теперь дразнил уши.

Казалось, это и не старик вовсе, а сам лес разговаривает с ним шелестом ветвей, дуновением ветра, журчанием ручейка.

— На этот раз я не покорюсь Лиху, и не надейся!

Снова сверкнула молния, брызги бьющего по плащу дождя отразились искорками, очертив выросший из тени тёмный силуэт с пистолетом в руке.

— Я не Лихо, Леший. Я — Игорь Волхов. Я — Жнец!

Последовавший за молнией гром скрыл грохот выстрела. Леший не уворачивался — ему это было ни к чему, он грудью встретил пулю, и та застряла в толстой броне из волчьей шкуры, затвердевшей грязи, перемешанной с корнями дерева, покрывающих тело словно волосы.

Лес будто ожил. Трава зашевелилась, цепляясь ноги Волхова, ветви хлестали размашистыми скрипучими ударами, обвивали конечности. Леший не сдвинулся с места, он врос в землю, стал ей самой. Ловушка захлопнулась.

Волхов пытался избежать многочисленных лап, растущих из земли, но ничего не вышло. Лес схватил его, сковал руки, ноги, острые концы извилистых ветвей прорастали по телу, обвивали грудь, мешая дыханию, подбирались к горлу.

— Ты совершил ошибку, Жнец. Не следовало тебе заявляться в лес. Здесь моя сила, моя власть! Здесь я повелеваю!

Леший говорил не только потрескавшимся, покрытым морщинами как вековой дуб лицом, но всем, что было вокруг: ветер, шелест травы, треск изгибающихся деревьев хором подвывали своему господину.

Острие шершавой ветви, царапая кожу, упёрлось в подбородок и пустило тёмную каплю крови, тут же сметённую дождём.

— Неужели? — Волхов оскалился, зубы блеснули от новой вспышки молнии, ударившей где-то неподалёку.

Луна скрылась за тучами, погрузив лес во мрак.

— А моя власть — тьма!

Он исчез. Путы захлопнулись в пустоте, дерево треснуло будто хрупкие пальцы, сломавшие сами себя.