Вытолкав мальчишку, Зойка закрыла дверь. Вернувшись в комнату, она села за стол рядом с Верой и снова раскрыла тетрадь. Пожелтевшие от времени страницы были исписаны мелким неразборчивым почерком, на последней – содержание: «Чернотопск – стр. 1–9. Привороты – стр. 10–35. Отвороты…» Зойка тут же нашла раздел «Привороты». Здесь все было выписано аккуратно, выделено разными цветами по степени сложности обряда. От лимонного – для приворота молодого неженатого паренька, до кровавого – для приворота обеспеченной, влюбленной в своего мужа женщины. «Ну, Прохор Игнатьич, – хихикнул внутренний голос Веры, – перфекционист».

– Кажется, любовному разделу дед Прохор уделял особое внимание, – улыбнулась Вера.

– Неудивительно, – фыркнула Зойка. – В плане любви дед тот еще ходок был. Бабка до самой смерти орала, что он ни одну юбку в городе не пропустил. Представляешь, две коврижки старые, сморщенные, труха сыпется, а как начнут выяснять отношения – хоть из дома беги.

* * *

Звонок взвизгнул, и следом, словно не веря в его эффективность, понеслись удары в дверь. Вера подскочила за столом и испуганно заморгала. О господи, неужели заснула? Протерев глаза, она обреченно вздохнула. Если Зойка решила, что должна увидеть подругу, то она увидит – и никакая дверь ее не остановит.

Зойка влетела в квартиру словно ураган. Не здороваясь, пронеслась в комнату.

– Дрыхнешь, – то ли спросила, то ли констатировала она. – А я уже полтетради выучила. И совсем несложно. А еще я сегодня пирамидку стеклянную купила. Как в кино.

– А на фига? – безразлично спросила Вера, проходя в комнату следом за подругой. – Если у тебя есть магические способности, то никакая пирамидка не нужна, а если нет… То пирамидка их не приделает.

– Вечно ты со своим пессимизмом, – бурчала Зойка, не замечая плохое настроение подруги. – Тут столько возможностей открывается…

В дверь снова позвонили. Закрыв глаза, Вера мысленно посчитала до десяти. Скоро экзамен, но, кажется, позаниматься ей сегодня не дадут. Может, ошиблись дверью? Звонок прозвучал снова. Видимо, не ошиблись. «Гранату бы щас», – жалобно пронеслось в голове. Отбросив живодерскую мысль, Вера побрела в коридор. Прижалась лбом к теплому косяку, крутанула колесико замка и распахнула дверь. На пороге снова стоял Петька. Сегодня его взгляд растерянно бродил по стенам подъезда, казалось страшась встретиться с глазами Веры. Выйдя из комнаты, Зойка презрительно буркнула:

– О, Голубев! Удиви нас и скажи, что принес долг.

– Какой долг? – вытаращился на Зойку Голубев.

– Понятно, чудес не бывает. Спорим, угадаю, – Зойка закусила губу и направила взгляд в потолок, – приперся снова в долг попросить?

– Как ты ее выдерживаешь? – пробормотал Петька, обращаясь к Вере. Не спрашивая разрешения, мальчик прошел в коридор и громко прошептал: – Последние новости слышала?

Закрыв глаза, Вера снова считала до десяти. Если Петька приперся, чтобы пересказать ей сегодняшний новостной блок, то вылетит он из ее квартиры надолго. Не ответив мальчишке, она захлопнула входную дверь и направилась в комнату.

– Белов женился! – крикнул Петька ей в спину и замер, ожидая реакции.

Вера резко остановилась. Пошарив руками, оперлась о стену и шумно втянула носом воздух. Черные мошки замельтешили, выстраиваясь перед глазами в дрожащее облако. Качнувшись, она медленно опустилась на пол.

«Его мать рассказывала моей мамке, что он с женой завтра приезжает», – шептал Петька, пока Зойка выталкивала его из квартиры. Захлопнув дверь, подруга села рядом. Вера тяжело вздохнула. Сейчас ей хотелось побыть одной. Пусть будет больно, кровь клокочет в висках, но пусть это будет только ее боль. Колючие слезы продирались сквозь плотно сжатые веки и, стекая по щекам, жгли кожу. Наверное, любая другая девчонка поняла бы ее состояние и ушла. Но не Зойка. Вот нет у подруги тонкости понимания настроения других людей. У Зойки все просто: душа болит – съешь котлету!

– Мужику двадцать лет. Это нормально, что он женился. Что будешь делать? Реветь в тряпочку? – Вынув из кармана носовой платок, Зойка по-хозяйски вытерла Вере нос. От этого простого вопроса Вера взвыла еще горше. Что же теперь, на дуэль соперницу вызывать? – А я бы не молчала. Бороться надо за свою любовь. Хочешь, я сделаю так, что она не доедет сюда?

Боль утрамбовалась и теперь лежала в груди тяжелым холодным камнем. Ах, ну да. Зойка же у нас колдунья. Сейчас на зеркальце поплюет, и разлюбит Никита жену. Слезы брызнули из глаз с новой силой. Хотя почему нет? А вдруг заклинания и правда действуют? Ведь сколько разговоров было про деда Прохора. Говорили, что он любое желание мог выполнить на раз.

– Хочу, – Вера всем телом развернулась к подруге. Слезы мгновенно высохли, – прямо сейчас. Пусть он ее разлюбит. Ну, или пусть ей работу предложат хорошую, и она останется у себя в городе.

– Заметано. Идем ко мне.

* * *

Столик в маленькой комнате был накрыт ярким узбекским дастарханом, подаренным Зойкиной маме каким-то дальним родственником. На столе стояли разнокалиберные свечи, стеклянная пирамидка, щербатое блюдце и камертон. Какое отношение эти предметы имели к магии и колдовству, Вера не знала, но у Зойки было свое понимание, как должен выглядеть «уголок настоящей ведьмы». Вера, конечно, не верила в сверхспособности подруги, но сегодня ей хотелось ошибаться.

– Главное – правильно сформулируй желание, – напутствовала Зойка, готовясь к таинству магии.

Опустив жалюзи, она зажгла штук пять свечей и задвинула шторку, отделяя уголок от остального пространства комнаты. Уже через минуту над столом поплыл удушливый запах воска. Фигура Зойки, укутанная в черный платок, покачивалась в мерцающих зыбких волнах. Сердце Веры испуганно сжалось. «Конхуро ет конфирмо супер вос… Витал дантре санто… регресо риоф тока…» Подняв руки, Зойка словно собрала сгусток энергии над свечами и стукнула в камертон. Жалобное «ля» первой октавы протяжно взлетело к потолку. Волосы на голове Веры зашевелились. Честно говоря, она не ожидала, что Зойкино колдовство окажет на нее такое действие. Даже пальцы на левой руке стали горячими. Слова Зойка выговаривала четко, завывала с выражением – и вообще, вкладывала в процесс душу.

Поводив над Вериной макушкой горящей свечой, накапав за шиворот расплавленный воск, подруга наконец завершила обряд.

В молчании они затушили свечи и спрятали дедову тетрадь. Теперь оставалось только ждать.

* * *

Весь вечер все валилось у Веры из рук. Если во время колдовства она еще как-то поверила Зойке, то, придя домой, почувствовала, что тоска навалилась с новой силой. Ведь это глупость несусветная даже подумать, что Зойка могла на что-то в ее жизни влиять. Отбросив учебники, Вера завалилась спать. Думала, что до утра будет ворочаться, но сон сморил ее через несколько минут.

Утром Вера проснулась на удивление свежей и отдохнувшей. Ну женился Белов и женился. Что ж теперь: всю жизнь рыдать? Решив перевернуть этот лист своей жизни, она собрала учебники и снова отправилась к Зойке, как они и договаривались. Сегодня – только учиться. И никаких амуров. И никакого колдовства.