– Я так счастлив, – шепчет Александр.

Каспар обнимает его и целует в макушку.

– Все будет хорошо.

Впервые король действительно уверен в этом, и впервые за много дней он засыпает спокойным сном.

Саша зашел в зал собраний Бундестага, провожаемый осуждающими уничижительными взорами и репликами. Смысл их был одинаковым: «По его вине победу можно приравнять к поражению». Депутаты не осуждали его план, потому что британская предательница доказала его действенность, но они едва сдерживались от публичных обвинений в безрассудстве и самонадеянности шестнадцатилетнего парня, из-за которых он чуть не погиб. С виду Саша оставался равнодушным к их шепоткам, ни разу не повел головой, смотря ровно вперед, что лишь больше злило недовольных обвинителей и укрепляло в них убежденность в его высокомерии и бесчеловечности.

Клюдер встал возле тумбы. Взоры членов имперского правительства, председательницы Бундестага и совета старейшин были не менее осуждающими, но с нотками снисхождения и жалости не столько к его потере и ранению, сколько к последствиям трагической битвы.

– Саша Клюдер, – заговорила Карла Шварц, и депутаты стихли. Голос ее звучал словно раскатистый гром. – Вы ослушались нашего с госпожой канцлером приказа…

– Приказа? – нахально вскинул он бровь.

Никто не успел возмутиться, когда тишину сотряс голос Карлы:

– Не время паясничать! – Молнии засверкали в ее глазах, ноздри надулись от возмущения. – Ранее мы договаривались, что сами найдем человека, который осуществит ваш план, а позже было принято решение нанять целую команду. Вы же, – уж не знаем точно, какими причинами руководствуясь, – взяли все в свои руки, проникли во временный штаб, проигнорировали все приказы, будучи, вероятно, уверенным, что в одиночку справитесь с целым отрядом солдат в горгонах. Из-за вашего нахождения в городе мы не могли активировать мины и провести обстрел с воздуха. И какой же итог? Преподнесли им наших солдат на блюдечке. Они погибли, спасая вас. Их родным даже нечего хоронить…

– Я, безусловно, виноват в том, что… произошло. – В опущенных глазах промелькнул тревожный блеск. – Но лишь отчасти. У вас, если закрыть глаза на Теру Гарсию, которая тоже догадалась убить врагов с помощью интенсивности звука, не было шансов на победу. У британской армии с самого начала было преимущество, и нам нечем на него ответить.

– А как же ваши высокотехнологичные роботы? – донесся женский голос от члена имперского правительства.

– Они не роботы. Они люди, просто не из плоти и крови.

– Романтизация ваших роботов неуместна. Поговаривают, одна из них, та, которую в итоге уничтожили, снесла горгону руку одним ударом ноги. Судя по записям, они обе отличались нечеловеческой силой, с которой, в сущности, могли бы противостоять врагу.

– У вас есть еще такие роботы? – Карла схватилась за ручку.

Саша взглянул на нее исподлобья и заговорил ледяным тоном:

– Они не роботы. Когда-то они были людьми, но погибли. Я лишь подарил им вторую жизнь, но это не дает вам права приравнивать их к груде подвижного металлолома с набором команд. Одна из них погибла, вытаскивая ваших солдат. Она умирала у меня на руках. Ее страх и боль были самыми настоящими, человеческими.

– Простите. – Карла сняла очки. – И все же взглянем правде в глаза: роботы они или нет, их физическая сила несравнима с человеческой. Из чего вы сделали их оболочки?

– Из металла, облученного энергией ЗНР.

По залу прошлась волна шепотков.

– Вы о том самом выбросе энергии много лет назад?

Саша ухмыльнулся их неведению. Для германского правительства инцидент со взрывом в лаборатории ЗНР под бункером так и остался загадкой. Родители Саши сделали все, чтобы никто не узнал о том, что их сын хоть как-то к этому причастен. Однако все же находились те, кто узнал правду.

– Да, о том самом неизвестном взрыве.

– Почему вы выбрали именно такой металл? – возмущенно спросила член совета старейшин. – Вы не подумали о том, что его излучения могут быть смертельно опасными для окружающих?

– Энергия ЗНР – это не ядерная энергия. Исследования показали, что облученные предметы не представляют опасности, и если бы вы знали, о чем говорите, у вас не возникло бы глупых вопросов, направленных на создание иллюзии участия в заседании.

Глаза Карлы распахнулись от его наглости, и она прикрикнула:

– Саша Клюдер! Немедленно извинитесь.

– Не буду. Вы решили спустить на меня всех собак, сделать… козлом отпущения. Вы сами знаете, что, независимо от моего присутствия, вы бы продули. Нам всем крупно повезло с Терой Гарсией. Теперь британцы, зная о своей бреши, не спешат атаковать другие города с помощью горгонов, и мы сражаемся с ними на равных. Но так будет недолго.

– Благо, Делиуар стал нашим союзником, – заговорил кто-то из членов совета старейшин. – А это значит, что мы…

– Оттянем конец, не более. – Саша уперся руками в трибуну и зажмурился из-за занывшей шеи. – Мировому Совету, как я понял, плевать на наши беды. Дайте мне время, и я что-нибудь придумаю.

– Нет, с вас хватит, – махнула рукой Карла. – С нашей стороны было опрометчиво позволять вам, подростку, самостоятельно решать дела государственной важности или даже участвовать в их решении. – Она на несколько секунд прикрыла глаза, тяжело вздохнула и заговорила с толикой снисхождения: – Из-за вашего гениального ума мы, признаться, порой забываем, что вы еще слишком молоды. Возможно, нам понадобятся ваши консультации, но не более, а посему… – Она встала. – С сегодняшнего дня вы, Саша Клюдер, будете сидеть в замке под охраной до следующего распоряжения.

– Что? – Саша отклонился от трибуны.

– Тело убитого робота мы забираем на экспертизу.

– Я не позволю.

– И выжившую мы забираем тоже.

– Нельзя просто запереть Астру и ставить на ней опыты!

– Мы понимаем вашу привязанность к ней, но она – признайте наконец! – не человек, и души у нее нет, как и гражданства ни в одной стране. Она создана вами. Значит, она вещь, а если быть точнее – опасное оружие, которое вы от нас скрывали. Мы вправе его конфисковать. Ваши роботы послужат на благо империи, и, кто знает, возможно, именно благодаря им мы найдем ключ к победе.

После заседания Саша вернулся в свой замок в состоянии полной апатии и растерянности.

Он сел в кресло в оформленной в бордовых тонах мрачной гостиной с наглухо задвинутыми шторами и бесцельно уставился на горящий камин. Живот до боли крутило от голода. Со вчерашнего дня ни крошки во рту. Впрочем, мысли о еде все реже посещали его голову, и тратить время на нее казалось Саше глупым. Эксперименты с вакциной от мужской болезни пришлось отложить. Мысли были заняты поиском решений новых проблем: как не отдать Астру? Возможно ли похоронить тело Анко, сокрытое в гробу в лаборатории? Как покончить с войной?