неподалеку. В автомобиле сидели два итальянца, близнецы лет сорока, с темными, почти иссиня-черными волосами и гипнотическими, делаными улыбками, они одновременно посмотрели на него двусмысленным, манящим взглядом. Он не смог устоять, забрался на заднее сиденье автомобиля (вероятно, “феррари”, с откидным верхом, сзади ему было тесновато, сиденья такого размера подошли бы разве что для маленьких детей), и они тут же рванули с места. В эту минуту девушка, изображавшая Прюданс, вернулась с полной флягой в руке; она принялась панически размахивать руками ему вслед; близнецы разразились неприятным нервным смехом.

Вскоре перед девушкой остановилась другая машина, на сей раз почти наверняка “бентли-мульсан”, и она села в нее. Несмотря на летнее пекло, в салоне, обшитом русскими мехами, было холодно, почти морозно. Водитель с внешностью герильеро явно привык обращаться с оружием, а вот старик, ждавший ее на заднем сиденье, производил впечатление смертельно усталого и прямо по-декадентски утонченного человека. Тогда псевдо-Прюданс рассказала ему, что произошло; престарелый декадент встревожился и решил, что пора действовать.

– Они ведь опасны, да? – спросил он своего водителя.

– Чрезвычайно опасны, – подтвердил тот.

Проехав несколько километров, они увидели красный “феррари”, припаркованный у извилистой тропинки, терявшейся у вершины горы. Водитель тут же остановился неподалеку. К изумлению псевдо-Прюданс, старик, выйдя из лимузина, оказался в облегающем прорезиненном комбинезоне черного цвета, вполне подходящем для рукопашного боя; но это мог быть и водолазный костюм; на поясе у него висел кинжал длиной сантиметров тридцать, с острым как бритва лезвием.

На полпути к вершине псевдо-Прюданс удивилась, что подъем такой крутой и трудный, притом что в нескольких метрах от них другая дорога, ведущая, похоже, в то же место, поднималась вверх полого, с плавными поворотами, – по ней, распевая песни, как раз спускалась группа школьников.

– Кто ищет трудности, всегда найдет, – загадочно отозвался старик.

Вскоре подъем стал совсем опасным, и псевдо-Прюданс чуть не свалилась в пропасть, разверзшуюся по левую руку от нее – склон в этом месте был почти отвесным. Проявив удивительное для своего возраста проворство, старик поймал ее в последний момент, не то она пролетела бы сто метров и разбилась.

Наконец они добрались до вершины: просторное травянистое плато, усыпанное камнями, со всех сторон окружали непреодолимые стены. В центре стоял высокогорный приют, сложенный из тех же камней. Они вошли внутрь, но там было полно равнодушных туристов с семьями, они громко разглагольствовали и обжирались; между ними, не произнося ни слова, сновали туповатые на вид местные жители, скорее враждебно настроенные; близнецов и след простыл. Тогда старик понял, что они опоздали, что сделать уже ничего нельзя и что девушка никогда больше не увидит своего жениха; тщательно подбирая слова, он признал свое поражение. Девушка, она же псевдо-Прюданс, в свою очередь догадалась, что любовь ее жизни потеряна навсегда.

Поль проснулся около полудня, сварил себе кофе, зашел на сайт эскорт-услуг, сделал десяток телефонных звонков, оставил столько же сообщений на автоответчиках разных девушек и сел ждать. Часа в три, чувствуя, что его задор ослабевает, он решил посмотреть немного порнухи в интернете, но результат был удручающим, даже контрпродуктивным. Лучше бы уж он купил виагру или что-то в этом роде, но наверняка без рецепта не продадут.

Первая – и явно последняя – девушка позвонила около девяти вечера. Она освободится к десяти, да. Она спросила его о возрасте и этнической принадлежности – белый, около пятидесяти лет, отлично, именно таким клиентам она отдает предпочтение; очевидно, критерии эскорт-услуг никак не вписывались в систему ценностей, провозглашаемых левоцентристскими медиа. Ну и в заключение девушка напомнила свои расценки: 400 евро в час. Анал она не практиковала и, естественно, настаивала на презервативе, хотя минета это не касалось. Она принимала клиентов у себя, в 16-м округе, на улице Спонтини – многие эскортницы, видимо, работали в этом богатом квартале, он все же победнее, чем Сен-Жермен-де-Пре, что скорее обнадеживало. Она закончила разговор довольно неожиданным “чмоки-чмоки”.

В такси он перечитал ее анкету, распечатанную с сайта. Француженка, студентка, 23 года – так, во всяком случае, заявляла сама Мелоди; судя по фотографиям – лица на них не было видно, зато с лихвой хватало информации о теле, – про возраст, по крайней мере, она не соврала. Кроме того, она “гарантировала без ложной скромности самый крутой отсос”, вот и чудно, если что, он переключится на минет, в такой ситуации у всех всегда встает, если ему не изменяет память.

Он позвонил ей, как и договаривались, подойдя к дому номер 4 по улице Спонтини. Через пять минут она ответила смской: “улица Спонтини дом 7, прямо напротив”. Он пошел по указанному адресу, отправил еще одно сообщение и через пятнадцать минут получил лаконичное “5 мин”, что немного охладило его пыл; вдруг у нее клиент? Если он столкнется с ее клиентом, то совсем не факт, что потом что-то сможет. Он подождал десять минут и в свою очередь отправил смску, поскольку она явно предпочитала этот способ связи. Сначала он написал: “Щас свободна?”, ему казалось, что молодежь теперь общается в таком стиле, затем, немного подумав, добавил “чмоки”, напрочь выбившись из контекста. На этот раз она ответила немедленно: “B1984. Подъезд С”. Последовав ее инструкциям, он вскоре очутился перед новой дверью, с новым кодом, прямо как у Кафки, но современного Кафки, с автоматизированной охраной на входе. Тогда он написал “Я тут”, что, подумал он в приступе острой жалости к себе, звучит даже трогательно. Ему пришлось подождать еще несколько минут, потом пришла смска “11B23. 6-й”, означавшая, надо полагать, конец переписки. На лестничной площадке шестого этажа, в глубине, он заметил приоткрытую дверь. В квартире царил полумрак, только маленькие лампы, расставленные тут и там, отбрасывали редкие пятна света. Он едва мог разглядеть лицо девушки, встретившей его на пороге, но увидел, что на ней черная мини-юбка, подвязки, чулки в сеточку и обтягивающий прозрачный топ, тоже черный, а грудь у нее красивая, машинально отметил он. Предполагалось, видимо, что такое освещение создает колдовскую эротическую атмосферу – и действительно, оно создавало ее вполне успешно, к тому же эта атмосферность усиливалась пряным запахом благовоний: на журнальном столике тлели ароматические палочки. Он вручил девушке четыреста евро, она быстро пересчитала купюры и убрала их в сумочку.

– Выпьете что-нибудь? – спросила она, обращение на “вы” он оценил, его сразу отпустило, теперь он и вправду чувствовал себя клиентом, факт передачи денег, без сомнения, все расставил по своим местам; тем не менее он отклонил предложение, иначе пришлось бы уточнять, что именно он хочет выпить, к тому же он не знал, что у нее есть, короче, зачем