– Не могу сказать. Он очень занятой человек. Если хотите,погуляйте по территории, у нас тут очень красиво. И столовая отличная. Как прикоммунизме – всё есть и всё бесплатно.

– Стоп! – насторожился Дарновский. – Вы говорили, что мысвободны и можем идти на все четыре стороны, а теперь «погуляйте потерритории»…

– Можете отправляться домой или куда вам угодно. Директорсам вас найдет. Единственно лишь Марианне Игоревне придется на некоторое времяздесь задержаться.

В заложницах оставляют, понял Роберт. Порылись у нас вмозгах и теперь твердо знают, что без нее мы никуда не денемся.

– Зачем это? – воинственно поднялся из кресла Дронов.

– Понимаю, о чем вы подумали. – Полковник с видомоскорбленного достоинства вздохнул. – Марианна Игоревна тоже совершенносвободна. Но вы видите, в каком она ослабленном состоянии. Ей нужно пройти курсреабилитации – это денька три-четыре, максимум пять. Вы сможете ее навещать,когда пожелаете. Можно было бы подержать ее на постельном режиме и в домашнихусловиях, но… – Он тактично понизил голос. – Насколько я понимаю, это вопроспока открытый? В смысле, в чьих домашних условиях она будет пребывать. Не моедело и не смею вторгаться, но как человек старшего возраста и изрядного опытапозволю себе дать вам совет. Будет лучше, если вы предоставите МарианнеИгоревне сделать выбор самой.

Бывшие напарники посмотрели друг на друга, челюсти у обоихнехорошо сжались.

– Я дождусь здесь, когда она проснется, – твердо сказалРоберт.

– И я, – подхватил Дронов. – А там видно будет.

– Ради бога. – Александр Александрович устало потер глаза. –Я пока наведаюсь к себе в кабинет, поработаю. Не прощаюсь – еще увидимся.

Когда он вышел, в комнате наступила полная тишина, лишьровно дышала спящая Анна.

– Потолкуем? – шепнул Дронов. Роберт показал на стены: нездесь. Сергей кивнул.

– Пошли во двор, перекурим это дело.

Открыл окно, ловко перемахнул через подоконник. Роберт,кряхтя, полез за ним.

Уже с той стороны окна оба, не сговариваясь оглянулись надевушку в кресле.

– Сама так сама, – сказал Роберт. – Это будет по-честному.Согласен? Мы оба знаем, каково без нее, но давай дадим друг другу слово,по-мужски. Если она выберет меня – ты сваливаешь. Совсем, вчистую. Я то жесамое. Хотя по мне лучше в петлю.

– Только без твоих гипнотических штучек, – набычился Дронов.

– Гипнозом не владею. А то бы ты у меня на поводке ходил,как дрессированный медведь. Так что? Уговор или мочиловка без правил?

Дронов закрыл глаза – видно, не очень поверил в атропин.Подумал. Тряхнул головой.

– Лады.

Они крепко пожали друг другу руки. Хоть Роберт и был уверенв победе, а все же перехватило дыхание.

Вокруг не было ни души. Над клумбами порхали бабочки, поверхушкам деревьев погуливал легкий ветер, аккуратные дорожки желтелипросеянным песком. В самом деле – санаторий, да и только.

Теперь, когда главное определилось, надо было сменить тему.

– Чего от нас хотят, как ты думаешь?

Сергей пожал плечами.

– Ясно чего. Внедрить к инопланетянам, двойными агентами.

– Ты что, поверил в эту лабуду? – усмехнулся Дарновский,щурясь. Расширенным зрачкам было больно от яркого света.

– Так ведь ответственный сотрудник Комитета! – изумилсяДронов. – Самого секретного подразделения! Иван Пантелеевич, и тот спасовал.Такие люди ваньку валять не станут.

– В спецслужбах псих на психе сидит и психом погоняет. Чемсекретнее, тем чеканутей. Какие на хрен инопланетяне? Никто их не видел, откудаони прилетают, неизвестно, чего хотят – тоже, одни гипотезы. Но при этом целаясвора получает немеряные бабки, может запросто ловить людей и замораживать иммозги. Законы им по фигу, твори что хочешь – Родина разрешает. Несколько хитрыхсволочей из разных стран, с большими звездами на погонах, изобрели эту дурку,чтоб держать за горло весь мир. Как же, планета в опасности! Получайте,спасители человечества, полный карт-бланш. А все потому, что на свете полнолюдей, которым нравится верить в заговоры, тайные козни и коварного,вездесущего врага. Вот на ком все эти ЦРУ, КГБ и прочие «Интеллидженс-сервисы»держатся. Напуганными людьми удобно рулить. Сереж, хоть ты-то с ума не сходи.

– А Дар – твой и мой? Откуда он по-твоему взялся?

– Да мало ли на свете не изученных наукой явлений. Может,это следствие клинической смерти.

– А Белый Столб?

– Галлюцинация. Или какая-нибудь шаровая молния нетипичнойконфигурации. Не знаю! Этот Васильев говорит, что Анна была на шоссе и всевидела. Но ни про какой Белый Столб она мне не рассказывала.

– Как она расскажет, если она немая!

– Это она для тебя немая.

Они качнулись навстречу друг другу, готовые вцепиться друг вдруга.

– Ты все-таки ее гипнотизировал, гад! – бледнея, прохрипелДронов. – Я… я за нее тебе глотку перегрызу.

Он коротко посмотрел в окно и вдруг просиял.

– Проснулась!

Роберт тоже повернулся, но ничего не увидел – только смутныеконтуры.

А Дронов уже карабкался на подоконник. Едва удержавшись,чтоб не стащить гада за ремень обратно, Дарновский полез следом.

Дронов подоспел к Анне первым. Опустился на колени, взял ее закисти, да еще стал целовать руку, сволочь.

– Как ты, любимая? Тебе лучше, солнышко? – сюсюкал Дронов, иона позволяла ему слюнявить себе пальцы, но смотрела, между прочим, на Роберта,глаза в глаза!

Целовальщику кивнула, погладила по волосам, и тот триумфальнооглянулся на Дарновского: что, мол, съел?

Пускай радуется. Зато Роберт вел с ней разговор.

«Эти люди опасные психи. Я вытащу тебя отсюда».

«Нет, они не сумасшедшие. Старик говорил правду. Те, кого онназывает „Мигрантами“, действительно существуют. Это они спасли нам жизнь иоставили на память по подарку».

Роберт потрясенно заморгал. Не верить Анне он не мог.

«Значит, опасность для Земли действительно существует?»