— Но, сэр! Коммандер Стратмор обошел систему «Сквозьстрой»!

Фонтейн подошел к ней, едва сдерживая гнев.

— Это его прерогатива! Я плачу вам за то, чтобы выследили за отчетностью и обслуживали сотрудников, а не шпионили за моимзаместителем! Если бы не он, мы бы до сих пор взламывали шифры с помощьюкарандаша и бумаги. А теперь уходите! — Он повернулся к Бринкерхоффу, спобледневшим лицом стоявшему возле двери. — Вы оба.

— При всем моем уважении к вам, сэр, — сказалаМидж, — я бы порекомендовала послать в шифровалку бригаду службыбезопасности — просто чтобы убедиться…

— Ничего подобного мы делать не будем!

На этом Мидж капитулировала:

— Хорошо. Доброй ночи. — Она двинулась к двери.Когда Мидж проходила мимо, Бринкерхофф по выражению ее глаз понял, что она и недумает сдаваться: чутье не позволит ей бездействовать.

Бринкерхофф смотрел на массивную фигуру директора,возвышающуюся над письменным столом. Таким он его еще никогда не видел.Фонтейн, которого он знал, был внимателен к мелочам и требовал самой полнойинформации. Он всегда поощрял сотрудников к анализу и прояснению всяческихнестыковок в каждодневных делах, какими бы незначительными они ни казались. Ивот теперь он требует, чтобы они проигнорировали целый ряд очень странныхсовпадений.

Очевидно, директор что-то скрывает, но Бринкерхоффу платилиза то, чтобы он помогал, а не задавал вопросы. Фонтейн давно всем доказал, чтоблизко к сердцу принимает интересы сотрудников. Если, помогая ему, нужнозакрыть на что-то глаза, то так тому и быть. Увы, Мидж платили за то, чтобы оназадавала вопросы, и Бринкерхофф опасался, что именно с этой целью онаотправится прямо в шифровалку.

Пора готовить резюме, подумал Бринкерхофф, открывая дверь.

— Чед! — рявкнул у него за спиной Фонтейн.Директор наверняка обратил внимание на выражение глаз Мидж, когда онавыходила. — Не выпускай ее из приемной.

Бринкерхофф кивнул и двинулся следом за Мидж.

Фонтейн вздохнул и обхватил голову руками. Взгляд его черныхглаз стал тяжелым и неподвижным. Возвращение домой оказалось долгим и слишкомутомительным. Последний месяц был для Лиланда Фонтейна временем большихожиданий: в агентстве происходило нечто такое, что могло изменить ход истории,и, как это ни странно директор Фонтейн узнал об этом лишь случайно.

Три месяца назад до Фонтейна дошли слухи о том, что отСтратмора уходит жена. Он узнал также и о том, что его заместитель просиживаетна службе до глубокой ночи и может не выдержать такого напряжения. Несмотря наразногласия со Стратмором по многим вопросам, Фонтейн всегда очень высоко егоценил. Стратмор был блестящим специалистом, возможно, лучшим в агентстве. И вто же время после провала с «Попрыгунчиком» Стратмор испытывал колоссальныйстресс. Это беспокоило Фонтейна: к коммандеру сходится множество нитей вагентстве, а директору нужно оберегать свое ведомство.

Фонтейну нужен был кто-то способный наблюдать за Стратмором,следить, чтобы он не потерял почву под ногами и оставался абсолютно надежным,но это было не так-то просто. Стратмор — человек гордый и властный, наблюдениеза ним следует организовать так, чтобы никоим образом не подорвать егоавторитета.

Из уважения к Стратмору Фонтейн решил заняться этим лично.Он распорядился установить «жучок» в личном компьютере Стратмора — чтобыконтролировать его электронную почту, его внутриведомственную переписку, атакже мозговые штурмы, которые тот время от времени предпринимал. Если Стратморокажется на грани срыва, директор заметит первые симптомы. Но вместо признаковсрыва Фонтейн обнаружил подготовительную работу над беспрецедентнойразведывательной операцией, которую только можно было себе представить.Неудивительно, что Стратмор просиживает штаны на работе. Если он сумеетреализовать свой замысел, это стократно компенсирует провал «Попрыгунчика».

Фонтейн пришел к выводу, что Стратмор в полном порядке, чтоон трудится на сто десять процентов, все так же хитер, умен и в высшей степенилоялен, впрочем — как всегда. Лучшее, что мог сделать директор, — немешать ему работать и наблюдать за тем, как коммандер творит свое чудо.Стратмор разработал план… и план этот Фонтейн не имел ни малейшего намерениясрывать.

Пальцы Стратмора время от времени касались «беретты»,лежавшей у него на коленях. При мысли о том, что Хейл позволил себеприкоснуться к Сьюзан, кровь закипела в его жилах, но он помнил, что долженсохранять ясную голову, Стратмор с горечью признал, что сам отчасти виноват вслучившемся: ведь именно он направил Сьюзан в Третий узел. Однако он умеланализировать свои эмоции и не собирался позволить им отразиться на решениипроблемы «Цифровой крепости». Он заместитель директора Агентства национальнойбезопасности, а сегодня все, что он делает, важно, как никогда.

Его дыхание стало ровным.

— Сьюзан. — Голос его прозвучал резко, носпокойно. — Тебе удалось стереть электронную почту Хейла?

— Нет, — сконфуженно ответила она.

— Ты нашла ключ?

Сьюзан покачала головой.

Стратмор наморщил лоб и прикусил губу. Мысли его метались.Он, конечно, с легкостью мог набрать код лифта и отправить Сьюзан домой, но онанужна ему здесь. Она должна помочь ему найти ключ в компьютере Хейла. Стратморпока не сказал ей, что этот ключ представляет для него отнюдь не толькоакадемический интерес. Он думал, что сможет обойтись без ее участия — принимаяво внимание ее склонность к самостоятельности — и сам найдет этот ключ, но ужестолкнулся с проблемами, пытаясь самостоятельно запустить «Следопыта».Рисковать еще раз ему не хотелось.

— Сьюзан, — в его голосе послышаласьрешимость, — я прошу тебя помочь мне найти ключ Хейла.

— Что? — Сьюзан встала, глаза ее сверкали.

Стратмор подавил желание встать с ней рядом. Он многое зналоб искусстве ведения переговоров: тот, кто обладает властью, должен спокойносидеть и не вскакивать с места. Он надеялся, что она сядет. Но она этого несделала.

— Сьюзан, сядь.

Она не обратила внимания на его просьбу.

— Сядь. — На этот раз это прозвучало как приказ.

Сьюзан осталась стоять.

— Коммандер, если вы все еще горите желанием узнатьалгоритм Танкадо, то можете заняться этим без меня. Я хочу уйти.

Стратмор глубоко вздохнул. Ясно, что без объяснений ему необойтись. Она это заслужила, подумал он и принял решение: Сьюзан придется еговыслушать. Он надеялся, что не совершает ошибку.