Никогда он не чувствовал этого так остро.

– Я собираюсь принести нам кофе, – заявляет Дешани. – Эддисон? Если я пообещаю, что заставлю их сварить экстраварварский кофе?

– Некоторые из нас достаточно крепки, чтобы пить кофе таким, каким его предпочитают боги, – отвечает он, и Дешани прыскает.

– Крепости вам и без того хватает. – Вик открывает ей дверь, и она благодарно кивает.

В тишине палаты Эддисон смотрит, как Прия соскребает крем с остального печенья и укладывает его назад в пакет.

– Что произошло? – наконец спрашивает он.

– Я думала, мы не сможем до отъезда побывать в часовне, – после минутной паузы отвечает она. – Я только недавно про нее узнала, но, судя по рассказам… судя по рассказам, Чави она понравилась бы. Знаю, это глупо, но не могу избавиться от ощущения, что уехать отсюда – значит расстаться с ней. Мы заберем с собой ее прах и все остальное, но это всего лишь…

– Переезд – серьезное решение, – нейтрально замечает Брэндон. И ждет.

– Арчер согласился отвезти меня туда. Когда я зашла в часовню, он оставался в машине. Джошуа сказал, что видел его в городке. – Она медленно, судорожно вздыхает, и взгляд становится неподвижным. – Зачем он поехал в город?

– Арчер скоро даст нам полный отчет, но поехал он за помощью. Думал, что убийца может следить за тобой, поэтому оставил тебя одну, как приманку. Ему требовалась поддержка, чтобы по возвращении он мог защитить тебя.

– Разве он мог защитить меня из города?

Эддисон качает головой. Арчер может потерять место в Бюро, но может и остаться – формально именно он задержал убийцу. Однако его ждут крупные неприятности. И Эддисон намерен об этом позаботиться.

– Ты находилась в часовне одна, звонила мне, – и тут вошел Джошуа.

– Джошуа, чего я никак не ожидала. Он всегда был вежлив. Добр. Очарователен, но не назойлив. С ним я чувствовала себя в безопасности. Просто я думала… – Прия шмыгает носом, трет ранку на переносице, смаргивает слезы. – Думала, если когда-нибудь увижу убийцу сестры, он будет выглядеть как убийца, понимаешь? Что я смогу увидеть в нем все неправильное. Вообразить не могла, что это кто-то вроде Джошуа. Такой потрясающе нормальный…

– Его имя не Джошуа, а Джеймсон Кармайкл. Первой его жертвой была собственная сестра, Дарла Джин.

– Он говорил, что Чави – хорошая сестра.

– Знаю.

– Он говорил, что Эми была хорошей подругой.

Взгляд у нее все еще остекленевший, и это ему не нравится.

– Что случилось после того, как связь прервалась?

Прия кусает губу, зубы повреждают образовавшуюся корку, и Брэндон делает усилие, чтобы не вздрогнуть при виде выступивших капелек крови. У нее огромные, блестящие от слез глаза, и когда он сдвигается на краешек сиденья и протягивает руку, Прия вцепляется в нее той хваткой, от которой на неделю останутся синяки и болезненные царапины.

– Он сказал, что должен защитить меня от мира, должен быть уверен, что я останусь хорошей.

– И напал на тебя.

– У него был нож. Ну, естественно. Он любил колоть.

– Больше похоже, что резать.

– Я тебя люблю, – всхлипывает она.

Эддисон ласково сжимает ее руку.

– Думаю, он не ожидал, что я стану сопротивляться. Наверное, считал, что хорошие девушки так не делают. Но я сильнее, чем кажусь, ты ведь знаешь?

– Всегда такой была, – подтверждает он. – В двенадцать лет, Прия, после худшего дня в твоей жизни, злая, испуганная и скорбящая, ты запустила мне в голову плюшевым медведем и сказала, что нельзя жить таким жалким трусом.

– Ты боялся со мной заговорить.

– Чертовски боялся. Но ты меня заставила.

Она обвивает его руку своими и сжимает кончики его пальцев, но Брэндон не останавливает ее.

– Мы боролись за нож, а Джошуа намного больше меня. Все же я вырвала нож и… и ударила его. – Голос падает до страдальческого шепота. – Даже не знаю, сколько раз; я так боялась, что он оправится и снова бросится на меня… У него не было телефона, а мой не работал. Думаю, он разбил его, бросив о стену, а этого не должно было произойти, потому что мы заплатили дополнительно за прочный корпус.

– Прия…

– Я била ножом, – снова говорит она, – а нож… одна сторона гладкая, а на другой зазубрины… и от них получался такой рвущий звук, когда лезвие выходило из тела, и я не хотела бы услышать его снова. Вообще-то я не должна была его слышать, потому что мы оба боролись, хрипели, а я, наверное, кричала, не знаю; но мне кажется, что я только этот звук и слышала.

– Что произошло потом?

– Как только Джошуа упал, вбежал Арчер. И с ним двое мужчин. Один из них вывел меня из часовни и своим шарфом обвязал мне шею, чтобы кровь не текла. Он сказал, что служил в армии медиком… Эддисон, прости. Пожалуйста, прости меня.

– За что?

– За то, что я такая глупая. – Прия усиленно моргает, но слезы все равно льются, и он чувствует их тепло, когда они капают с ее подбородка ему на руку. – Не имеет значения, что я не подозревала Джошуа; я знала, что кто-то следит за мной. Я не должна была надеяться, что Арчер в одиночку защитит меня. Мне следовало просто забыть про эти дурацкие окна и остаться дома.

К черту дистанцию и профессионализм. Брэндон пересаживается на кровать, снова обнимает ее, начинает слегка укачивать и чувствует, что ее прорывает. Она рыдает почти беззвучно, судорожно хватает ртом воздух, тело ее содрогается. Он не пытается успокаивать, не говорит, что все нормально, что теперь она в безопасности.

Эддисон знает, что безопасность – очень хрупкая и относительная вещь.

Постепенно буря стихает, и он тянется к коробке с салфетками, стоящей у кровати, чтобы помочь ей вытереть лицо. На нем еще остались грязные разводы от макияжа, и Брэндон старается убрать сколько получится, лишь бы хуже не стало.

Он промокает салфеткой кровоточащий рубец между ее глаз, наклоняется и целует ее чуть выше. И шепчет:

– Спасибо, что осталась жива.

– Спасибо, что позволил мне залить тебя соплями.

Вот молодчина.

Вик и Дешани возвращаются вместе; Дешани несет перед собой три чашки, аккуратно удерживая их на весу треугольником, Вик держит свою чашку и небесно-голубую с белыми полосами сумку, разрисованную маленькими отпечатками ног и многократно повторяющимся баннером «Это мальчик!!!». Вид у него глуповатый и сердитый, так что Прия и Эддисон при виде его разражаются легкомысленным, слегка истеричным смехом.

Хановериан вздыхает и передает сумку Прие.

– Поздравительные у них кончились, – говорит он, стараясь сохранить каменное лицо.

Эддисон соскальзывает с кровати и подходит к Вику. Дешани тем временем закрывает постель занавеской, чтобы Прия переоделась.