Ха-ха. Выживаю из последних сил в Проссере.

Ты опять там? Как дела у матушки?

Мы в больнице. Она проходит обследование. Из-за старой травмы мозга.

Черт возьми. Пока он в больнице, лучше не спрашивать его о Джулиане.

Передавай ей привет. Когда появишься дома?

Вечером. Буду в баре.

Я заеду. Надо поговорить.

Начали мерцать три точки, исчезли, затем снова появились. Сэл, видимо, не мог решить, как ответить. Наконец он прислал короткое:

ОК.

Какие бы сведения ни имелись у Сэла о Джулиане и Маккензи — если они вообще имелись, — им придется подождать.

…Благодаря плотному расписанию в салоне остаток дня прошел быстро. К восьми вечера Марин отпустила свою последнюю VIP-клиентку, случайно капнув на свое платье краской для волос. Пришлось заехать домой переодеться.

Решив, что для похода в бар вполне подойдут джинсы, Марин быстро переоделась, натянув самую удобную и довольно потрепанную пару. Потянувшись за кроссовками, она вдруг заметила нечто странное, на что не обратила внимания утром.

Ее «Лабутены» стояли в другом месте.

Их дизайнерские каблуки смотрелись показушно шикарно, а благодаря хрустальным бантикам на мысках в этих туфлях полагалось щеголять лишь на самых гламурных тусовках. Именно они переместились со своего обычного места в нижней части обувной стойки и расположились теперь на уровне глаз перед коллекцией сумочек, причем одна туфля лежала на боку, демонстрируя фирменную красную подошву. Как будто их подготовили к рекламной фотографии.

Мог ли их переставить Дерек? Или Даниэла? Марин помедлила. Дерека вообще не интересовала ее обувь, а Даниэла за десять лет, что убиралась в доме, никогда не трогала личных вещей хозяйки. Последний раз Марин выходила в этих туфлях на праздничный бал более двух лет назад, задолго до исчезновения Себастиана.

Переместив «Лабутены» на исходное место, она заметила около обувной стойки клочок бумаги. Подняла его, заметив, что он смялся, как будто выпал из кармана.

Бумажка оказалась чеком за оплату такси от «Саншайн Кеб Ко». Возможно, один из чеков Дерека. Он частенько ловил случайные машины, говоря, что предпочитает их сетевым такси, что звучало забавно, поскольку он ни разу не пользовался их услугами. Но потом она заметила дату и время, напечатанные прямо на чеке.

Чек выдали два дня назад, когда они с Дереком были в Уистлере. Марин задумчиво рассматривала странный клочок бумаги, с виду такой безобидный, что она едва не выбросила его не глядя. Да, она не сразу поняла, что это могло значить.

В их отсутствие кто-то побывал в доме.

Глава 24

Бар Сэла по вечерам понедельника бывал забит под завязку. «Сиэтл маринерс» сегодня играла на городском стадионе, что объясняло, почему все посетители напялили бейсбольные майки. Марин редко заходила сюда по вечерам. Она не привыкла продираться по залу среди громкоголосых клиентов, таращившихся на экраны телевизоров, и мужских компаний, провожавших ее оценивающими взглядами. Она неловко чувствовала себя одна в переполненном баре, хотя сама же отклонила предложение Дерека пойти с ней.

Марин как раз выходила из дома, когда вернулся муж. Она сообщила ему, куда собралась, и тут Дерек удивил ее своим ответом.

— Я могу пойти с тобой, — предложил он, в очередной раз показав, что их отношения изменились в лучшую сторону. Неделю назад об этом и речи быть не могло.

— Я всего лишь хочу заехать в пивной бар Сэла, — сказала Марин, затаив дыхание. — Обещала заглянуть ненадолго. Его мать приболела.

Она знала, что Дереку не нравится Сэл, хотя он никогда не говорил об этом вслух. Сэл мог быть несносным и грубоватым, а это смущало Дерека, считавшего, что тому повезло родиться в богатой, привилегированной семье. Винодельня имела хорошую репутацию, а семья владела как деньгами, так и недвижимостью. Сэл просто наплевательски относился ко всему этому, что Дерек никак не мог понять, ведь самому его никакого наследства не досталось.

— Рад, что у него есть такая верная подруга… Ладно, поезжай одна. Мне все равно еще надо поработать.

— Я не задержусь, — с облегчением повторила Марин и, встав на цыпочки, поцеловала мужа.

Дерек не сразу отпустил ее, прижав к себе и пылко вернув поцелуй.

— Буду ждать.

Он явно старался наладить отношения, что казалось прекрасным и одновременно сбивало с толку. Трещина, разделившая их после исчезновения Себастиана, все еще не склеилась, хотя, возможно, и стала меньше. Любовь и привязанность смешивались с раздражением и возмущением, и для возвращения на твердую почву и преодоления последствий долгих месяцев разобщенности, естественно, нужно время. Но впервые ей захотелось воссоединиться. Впервые с тех пор, как пропал их сын, Марин осознала приоритет семейной жизни.

По крайней мере, на сегодня. Невозможно предсказать, какие чувства она испытает, узнав, что случилось с Маккензи.

…Пробираясь через зал, она заметила Джинни — официантку, с которой спал Сэл. Эта мысль не слишком радовала Марин, но ее друг имел право делать что ему хотелось и с кем хотелось. Джинни ловко лавировала между столиками с полным подносом пивных кружек; ее лицо помрачнело, когда она увидела Марин. Они оказались в шаге друг от друга. Вблизи официантка выглядела намного моложе. Марин считала, что ей за тридцать, но теперь поняла, что состарила ее лет на десять.

— Сэл уже вернулся? — она заставила себя улыбнуться.

— В конторе. Он велел направить вас к нему, когда вы придете. — Джинни, резко качнув головой в сторону задней двери, продолжила свой путь.

…Что бы ни происходило сейчас на бейсбольном стадионе, переполненный бар бурно выражал одобрение. Марин как раз проходила мимо парня, вскинувшего ладонь в восторженном и приветственном жесте. Не останавливаясь, она шлепнула по ней, поддерживая общий настрой. Затем пробралась в глубину бара, где за дверью начинался длинный коридор служебных помещений.