над ними?

Миллер повернулась к нему лицом, кладя свою руку на его, которая, кстати, лежала на коробке передач. Большим пальцем она поглаживала ладонь мужчины, не отрывая от него своих больших зеленых глаз.

— Просто они такие смешные, пытаются спрятаться от дождя, — она улыбнулась. — А я ведь с тобой в укрытии.

— Эх, Эбби, ты и в правду очень забавная, — Уилсон не убрал ее руки, а лишь снова глянул на дорогу, хотел повернуть на улицу, где живет Миллер, но та его остановила.

— Томми, я там пока что не живу. Доставь меня по другому адресу.

Голос Эбби немного дрогнул. Она не хотела ему рассказывать про ту ситуацию, из-за которой ей пришлось временно съехать с квартиры. Все это потому, что она не хотела его тревожить, вновь вешать на него свои проблемы, но настойчивый и пронзающий до дрожи взгляд Уилсона все-таки взял верх, поэтому девушка все еще поежилась на сиденье, набрала в легкие побольше воздуха и принялась рассказывать.

Честно говоря, Томас был шокирован этой историей. Больше всего его злило то, что девушка не обратилась в тот момент к нему за помощью. Он так зло ударил по рулю, что аж пикнул какому-то водителю.

— Томас, пожалуйста, не беспокойся. У меня есть еще неделя, чтобы его найти. Он нас еще не вычислил, так что мы с Нэйтом в безопасности, — пыталась утешить его Миллер, гладя по плечу и по волосам.

— Я все еще зол на тебя. Ты должна была мне об этом сказать. Я ведь мог тебя потерять, ты понимаешь?! — чуть ли не сорвался на крик Уилсон.

— Прости, пожалуйста, — извинялась девушка, после чего придвинулась к нему ближе и коснулась его губ.

Уилсон расслабился, поддаваясь чувствам. Он положил одну руку ей на талию, а другой зарылся в ее рыжие волосы. Хорошо, что сейчас на светофоре горел красный, иначе аварии бы им не миновать!

Через минуту девушка оторвалась от его губ, проведя по ним большим пальцем, после чего села на место.

— Я прощена? — спросила она, закусывая нижнюю губу.

— Думаю, да, — Томас улыбнулся. — По какому адресу тебя доставить?

Миллер назвала нужную улицу и номер дома. Машина тронулась с места и отправилась в указанном направлении.

Дождь продолжал барабанить по стеклу, он практически полностью залил окно. Из-за этого очень плохо было разглядеть дорогу, поэтому мужчина теперь не отвлекался на пустяки, а сосредоточенно вел машину.

Когда они оказались у нужного дома, Эбби хотела выйти из машины сама, но Томас, как истинный джентльмен, подбежал к дверце и открыл ее, тем самым выпуская ее из салона. Девушка по неосторожности поскользнулась, когда выходила, и чуть не упала, но вовремя оказалась в объятьях Уилсона.

Она уперлась ему в грудь, обвив его руками с двух сторон, и не хотела никуда отпускать.

— Эбби, ты сейчас промокнешь и точно заболеешь, — произнес мужчина, немного смущенный ее действиями.

Он до сих пор не мог поверить, что теперь Миллер полностью его, от макушки до кончиков пальцев. Уилсон, заметив, что она слишком промокла, укрыл ее полусухим пиджаком и притянул себе ближе, чтобы согреть ее своим телом.

— Эбби, тебе пора, — произнес Уилсон. — Я завтра за тобой заеду.

Томас поцеловал ее на прощание в щеку, так как огромное скопление людей во дворе мешало ему сделать что-то большее. Затем сел в свой джип и уехал в неизвестном направлении.

Миллер, счастливая до умопомрачения, проводила его взглядом, провела рукой по щеке, на которой был оставлен поцелуй, улыбнулась сама себе и забежала в подъезд, так как промокла до ниточки.

Теперь жизнь к ней справедлива!

Глава 41

Утро субботы началось со звонка в дверь. Эбби, не желающая вставать с кровати, зарылась лицом в подушку, накрывая себя сверху одеялом. Но это не помогло ей изолировать себя от противного звука, поэтому она, распластавшись на кровати, выкрикнула что-то громкое, а потом, укутавшись в теплое одеяло и надев тапочки, поплелась избавляться от этого настойчивого звонка. Прежде чем открыть дверь, она посмотрела в глазок, в котором сразу же разглядела Томаса, и ужаснулась.

— Черт! Я же так нелепо сейчас выгляжу, — она стукнула себя по голове так, что почувствовала легкую боль, потом еще раз посмотрела в глазок и потянулась к ключу, чтобы все-таки открыть дверь.

Там, на лестничной клетке, она увидела счастливого мужчину, который широко улыбался и держал что-то в руках.

— Доброе утро, Эбби, — произнес Уилсон и протянул ей стаканчик с содержимым внутри. — Твой любимый горячий шоколад на дропсах.

Миллер улыбнулась, взяла стаканчик в свои руки и потянулась за теплыми объятьями, уже не обращая внимания на свой внешний вид.

— Тихо, задушишь, — говорил Уилсон, также обнимая девушку. — Может, ты все-таки пустишь меня в квартиру?

— Ах, да, прости, — она чмокнула его в щеку и, поставив горячий шоколад на столик, побежала в комнату, сообщая, что ей нужно привести себя в порядок.

Томас кивнул в знак согласия и удобно устроился на кресле в гостиной. Не зная, чем себя занять, мужчина пил свой кофе и рассматривал интерьер.

Комната была окрашена в легко-серый цвет, почти как у него дома. Она была больших размеров, так что тут могло поместиться много всего, но хозяин решил не загромождать гостиную чем-то ненужным, поэтому здесь была огромная бело-черная стенка с кучей полочек, какими-то выдвижными шкафчиками. Здесь же размещалась огромная плазма, возле которой аккуратно располагалось DVD и игровые приставки. Теперь понятно, что хозяин любит поиграть, чтобы расслабиться после тяжелого дня.

На другой стене было большое белое окно, ничем не завешанное, даже не было обычного белого тюля. Это позволяло любоваться Лос-Анджелесом, который можно было хорошо разглядеть через это окно, на котором стояло пару декоративных цветов, наверное, для уюта.

Диван, на котором сейчас сидел Уилсон, не был приставлен к самой стене, как это делается в обычных квартирах, а размещался почти посередине, а за ним было небольшое пространство, где стояла на всю стену еще какая-то полка, где были фотографии парня, статуэтки, серебряный кубок и много-много всякой всячины.

Томас бы еще долго осматривал хоромы, где временно поселилась Эбби, но его отвлекла Миллер, только что зашедшая в гостиную. Сейчас Эбби выглядела довольно-таки мило и по-домашнему: ее стройные ноги обтягивали плотные черные лосины, на плечах идеально сидела однотонная серая кофточка, а на голове красовался большой пучок из длинных рыжих волос. Эта непринужденная обстановка еще больше нравилась мужчине: он мог видеть милую домашнюю Эбби без всякого макияжа, который не всегда был у нее на