До начала обстрела в форте Фишер были казармы, загоны для лошадей и парадный плац. Теперь от них ничего не осталось, все разлетелось в щепы.

Упитанный капитан поднял руку и приказал солдатам двигаться. Ретт сделал глубокий вдох, нагнул голову и со всех ног кинулся вперед. Вначале он бежал по дороге, но та вскоре исчезла, превращенная снарядами в песчаное месиво. От бега по рассыпчатому песку ноги заболели, Ретт упал. Вокруг взметнулся песок, звук взрыва ударил по барабанным перепонкам. Песком засыпало рубашку, сапоги, пряди взмокших волос.

Флаг форта Фишер висел порванной тряпкой на расщепленном флагштоке. Некоторые ступени на лестнице, ведущей к штабной батарее, были разбиты, местами их не осталось вовсе. Ретт взобрался наверх, где по ступеням, где только цепляясь за поручень. Все пушки батареи были сняты с лафетов, а один ствол выброшен взрывом наружу и лежит на склоне дюны, выходившем на океан. Седловина между дюн была заложена мешками с песком до половины человеческого роста. За ними присел офицер, направивший подзорную трубу на федеральный флот. У его ног, прислонившись спиной к мешкам, сидел порученец.

— Генерал Уайтинг?

Генерал задвинул трубу.

— Если вы журналист, сэр, то сообщите своим читателям, что мы удержим форт.

Я от генерала Брэгга.

Лицо командующего фортом оживилось.

Брэгг шлет подкрепление?

— Мне неведомы планы генерала Брэгга, сэр, — сказал Ретт, передавая пакет, предварительно отряхнув его от песка.

Согласно приказу Брэкстона Брэгга, рядовой Тэзвелл Уотлинг из 18-го резервного полка юниоров Северной Каролины переводился в распоряжение полковника Руфуса Буллока, в Министерство путей сообщения. Туда рядового Уотлинга поручалось препроводить Ретту Батлеру из означенного министерства.

Генерал Уайтинг сказал:

— Я прошу у Брэгга подкрепления, а он забирает у меня солдат.

— Уотлинг еще совсем мальчишка. Ему пятнадцать лет, сэр.

— Федералы по численности превосходят нас вчетверо.

Зимняя ночь сгущалась, с каждой минутой становилось все темнее. Федералы согласованно прекратили обстрел, установилась звенящая тишина. Порученец Уайтинга встал, потянулся и достал свою трубку.

— Не зажигайте ее пока, сержант, — сказал Уайтинг, — может, они с нами еще не закончили.

На бортах стоящих на якоре кораблей один за другим загорались иллюминаторы. Раздались — где резкие, где мелодичные — звуки дудок, сзывающих к ужину.

— Не думаю, что вы захотите заступить на место Уотлинга, сэр? Ведь вам уже давно не пятнадцать, — Склонив голову набок, генерал подождал ответа Батлера, — Так я и думал, — Генерал расписался на приказе Брэгга огрызком карандаша, — Вы уверены, что Брэгг ничего не говорил о контратаке? Не собирается ли он прийти нам на подмогу?

Ретт заговорил, тщательно выбирая слова:

— Вчера, генерал, возле штаба Брэгга все было уставлено фургонами. Полагаю, генерал Брэгг эвакуировался.

Уайтинг стукнул кулаком о ладонь.

— Не может же он так бросить нас. И чертов Брэгг туда же… Я напишу ему сам. Брэгг должен понять!

Генерал бросился вниз по сломанной лестнице.

Порученец зажег-таки трубку; спичка вспыхнула ослепительным огнем.

— Не все ли равно, когда убьют — сегодня или завтра, — философски заметил он.

Защитники форта Фишер выползали из убежищ, вырытых глубоко под дюнами, словно муравьи из муравейника. Полная луна осветила форт. Пока интенданты выкатывали бочки и передавали ящики с галетами и сухарями, солдаты выстраивались в неровные очереди.

Жилистый капрал до конца доел свою свинину и дочиста облизал пальцы, прежде чем прикоснулся к бумаге Ретта. Водя указательным пальцем по словам, капрал прочитал приказ, сложил его и снова убрал в конверт.

— А Уотлинг знает об этом?

— Нет.

Хороший парнишка. У большинства этих юных резервистов ноги к земле приросли от страха. Некоторые не выходят из убежищ, даже когда федералы не стреляют, — У капрала недоставало одного переднего зуба, — А Уотлинг, пока у нас еще была пушка, подносил порох. Все артиллеристы о нем высокого мнения, мистер.

Не возражаете, что я его забираю?

Капрал широко улыбнулся.

— А меня не захватите?

Жуя сухарь, Тэз Уотлинг сидел на лодыге лежащей на земле колумбиады[40]. На костлявом теле форма сидела совсем нескладно.

— Будь я проклят, — сказал Тэз, — я думал, ты в армии.

— Служил в кавалерии какое-то время под началом Форреста.

— Говорят, что под Форрестом убили двадцать лошадей.

— Говорят.

Со стороны океана донесся выстрел — стреляли с броненосца. Над темной водой пронесся огненный след запала, снаряд упал на форт и взорвался.

— Завтра они двинутся на нас, — бесстрастно сказал Тэз.

— Что с того, их всего-то вчетверо больше, чем вас.

— Не шути. Ты все в шуточки превращаешь.

— А разве это не смешно? Восемнадцать сотен храбрецов ждут смерти, в то время как Брэкстон Брэгг драпает? Стоит рассказать старине Брэксу.

— Я гордился тобой, когда ты вступил в армию, — сказал Тэз, — Что ты тут делаешь? Почему ты в гражданской одежде?

— В мундире вши завелись, — Ретт сел на пустой пороховой бочонок и зажег сигару, — Армии Теннесси больше нет, поэтому меня перевели. Вот я и решил тебя отыскать.

Флот федералов, сиявший огнями, выглядел настоящим плавучим городом. На полуострове пламенело множество костров северян.

— Как я понимаю, ты тут герой. Хотя надеялся, что дорогое образование предохранит от этого.

Тэз пожал плечами.

— Креолы говорят: «Capon vive longtemps». Вероятно, виной кровь Батлеров. Ведь прадед был пиратом, верно?

— «Трус живет долго», — перевел Ретт, — Креолы — темпераментный народ. Вряд ли Луи Валентин Батлер назвал бы себя пиратом. Луи предпочел бы именовать себя джентльменом удачи.

Мальчик вздохнул.

— Все равно, я рад тебя видеть.

Ретт вытер серебряную флягу от песка и открутил колпачок, разделяющийся на две чарочки. Сначала налил себе, потом мальчику.

Над ними сверкнул огненный след, и взрывной волной Ретту прижало ткань сюртука к спине.

Мальчик глотнул, но подавился и закашлялся.

— Не переводи добро, сынок. Этот бренди старше тебя.

Тэз сделал еще глоток.

— Давно не получал вестей от мамы. Сюда почта не ходит.