Охотник — это самый привлекательный как для мальчиков, так и для девочек персонаж сказки, потому что он спасает добрых и наказывает злых героев. Все дети сталкиваются с трудностями, пытаясь следовать принципу реальности, и с легкостью распознают в оппозиции фигур волка и охотника конфликт таких аспектов собственной личности, как «оно» (с одной стороны) и «я» и сверх-«я» (с другой). Насильственные действия в поведении охотника (он разрезает брюхо волку) призваны служить высокой цели социального плана: он спасает двух женщин. По ощущениям ребенка, никто не готов принять тот факт, что его жестокие побуждения кажутся ему самому конструктивными. Но сказка свидетельствует, что это возможно.

Красную Шапочку нужно извлечь из волчьего брюха, словно путем кесарева сечения; таким образом в сказку вводится намек на беременность и роды. Одновременно в бессознательном ребенка пробуждаются ассоциации сексуального плана. Дитя задумывается: «Как проникает плод в материнскую утробу?» — и решает, что это может случиться, только если мать что-то проглотит, так же как это делает волк.

Почему охотник называет волка старым греховодником и замечает, что уже давно пытается отыскать его? Соблазнитель изображен в сказке в виде волка; человека, падкого на женщин (в особенности если он домогается молодой девушки), в наши дни, как и в прежние времена, принято называть греховодником. Если посмотреть на ситуацию иначе, то волк, кроме того, символизирует неприемлемые стремления, присущие охотнику: все мы временами говорим о том, что внутри нас сидит животное, понимая под этим присущую нам способность совершать жестокие или безответственные поступки ради достижения цели.

Хотя охотник играет исключительно важную роль в развязке сюжета, мы не знаем, откуда он появляется. Он не общается с Красной Шапочкой — он спасает ее, и тем дело и кончается. Нигде в «Красной Шапочке» не упоминается отец, что в высшей степени необычно для такой сказки. Это наводит на мысль, что отец присутствует в этой истории, но неявным образом. Девочка, очевидно, ожидает, что отец спасет ее от всех трудностей и (отчасти) от тех эмоциональных проблем, которые вытекают из ее желания его соблазнить и поддаться исходящему от него соблазну. Под соблазном здесь подразумеваются стремление и усилия девочки заставить отца любить ее сильнее всех, а также ее желание в адрес отца, чтобы он сделал все от него зависящее, чтобы она любила его больше всех. Таким образом, можно убедиться, что отец действительно присутствует в «Красной Шапочке» в двух противоположных формах: в виде волка, в образе которого «овнешняются» опасности всепоглощающих эдиповых переживаний, и в виде охотника, который играет роль защитника и спасителя.

Несмотря на то что в первую секунду охотник думает застрелить волка, он удерживается от этого. Мысль о том, чтобы наполнить брюхо волка камнями, принадлежит освобожденной Красной Шапочке («Проснулся волк, хотел было убежать, но камни были такие тяжелые, что он тотчас упал, — тут ему и конец настал», 124): именно она должна придумать, что делать с волком, и привести свой план в исполнение. Чтобы избежать опасностей в будущем, она должна суметь справиться с соблазнителем, избавиться от него. Если бы отец-охотник сделал это за нее, Красная Шапочка могла бы так никогда и не ощутить, что она на самом деле преодолела собственную слабость, поскольку не избавилась бы от нее.

Смерть волка должна быть вызвана тем, что он пытался сделать с другими, — такова сказочная справедливость: его приводит к гибели жадность — характерная оральная черта. Творя зло, он пытался набить себе живот; точно так же поступают и с ним[109].

Есть и другая (замечательная!) причина того, что волк не умирает, когда ему делают надрез на брюхе, чтобы освободить тех, кого он проглотил. Сказка защищает ребенка от ненужной тревоги. Если бы волк умер оттого, что его живот вскрыли, как при кесаревом сечении, слушатели могли бы испугаться, подумав, что появление ребенка на свет из живота матери становится причиной ее гибели. Но если волку нипочем разрез в брюхе и он умирает лишь оттого, что туда положили тяжелые камни, это означает, что для тревоги по поводу родов нет никаких оснований.

Красная Шапочка и ее бабушка не умирают по-настоящему, но, безусловно, рождаются заново. Во множестве сказок эта тема выходит на первый план, причем речь идет о возрождении в новом качестве. Детям (а также взрослым) необходимо суметь поверить, что достижение более высокой формы существования возможно, если они смогут сделать в своем развитии необходимые для этого шаги. Сказки, свидетельствующие о том, что это не только возможно, но и вероятно, пользуются у детей огромным успехом, поскольку они помогают противостоять страху, вечно терзающему ребенка: он боится, что не сможет совершить этот переход или что он обойдется ему слишком дорого. Вот почему, к примеру, в сказке «Братец и сестрица» персонажи, пережив трансформацию, не расстаются, но продолжают вести совместную жизнь (причем лучше прежней), Красная Шапочка в результате своего чудесного спасения становится счастливее, чем раньше, а жизнь Гензеля и Гретель после возвращения домой делается куда более благополучной, чем была.

Многие взрослые в наши дни склонны понимать сказки буквально, тогда как в них следует видеть символическое переложение важнейших жизненных событий. Ребенок понимает это на интуитивном уровне, хотя и не сознает явным образом. Если взрослый уверяет ребенка в том, что Красная Шапочка не умирает по-настоящему, когда ее проглотил волк, ребенку кажется, что взрослый снисходительно успокаивает его. Это все равно что сказать, будто Иона, проглоченный китом, не встретил свой конец на самом деле. Любой, услышав эту историю, интуитивно сознает, что Иона не случайно очутился в брюхе кита: он возвратится к жизни, став лучше, чем прежде.

Ребенок ощущает на подсознательном уровне, что ситуация, когда Красная Шапочка погибает в брюхе волка (подобно множеству героев, которые переживают временную смерть), — это не конец сказки, но ее неотъемлемая составляющая. Он также понимает, что умирает та Красная Шапочка, которая поддается соблазну, и что, когда в сказке говорится: «Девочка выпрыгнула из волчьего брюха», героиня возвращается к жизни другим человеком. Такой ход нужен непременно: хотя ребенок с легкостью понимает, как одно заменяется другим (к примеру, на месте доброй матери появляется злая мачеха), понять, как происходит внутренняя трансформация, ему еще не под силу. Слушая сказки, ребенок приходит к мысли о том, что подобные изменения возможны, — вот еще одно (великое!) достоинство среди тех, что присущи сказкам.

Ребенок, чье сознательное и бессознательное испытывают глубокое влияние со стороны сказки, понимает, что, когда волк проглатывает бабушку и внучку, это означает: в результате случившегося они оказались на время отрезаны от мира, утратили способность откликаться