К счастью, выражение его лица было расслабленным. Его не мучили никакие кошмары – он спал спокойным сном. Значит она правильно смешала компоненты, и, проснувшись, он будет чувствовать себя лучше, чем до полуденной трапезы.

– С ним все в порядке? – спросил Себастьян.

– С ним все отлично. Куда мне положить ампулы со временем?

– Тут где-то должен быть сейф. И надо внести изменения в квитанции об аренде.

Себастьян предложил взять всего четыре маски. Если взять меньше, то станет очевидно, за чем они охотились. А если больше, владелец лавки может не поверить, что он заключил так много сделок.

Крюк на стене резко взвизгнул, когда Себастьян снял маску со стены: белый кролик с вишнево-красными глазами и ушами из закрученной окрашенной кожи.

Сейф она обнаружила на полке под прилавком, рядом с квитанциями. Она обыскала лавочника в поисках ключей, чувствуя себя при этом прожженной мошенницей. А ведь Мелани всегда гордилась тем, что она хорошая девочка. Преданная дочь, добрая душа. Она всегда представляла себе, что в мире было бы меньше боли, если бы больше людей получало удовольствие от истинных добрых дел.

И тем не менее вот она здесь, накачала кое-кого снотворным, чтобы воспользоваться его безвольным телом и украсть ключи.

От отвращения у нее побежали мурашки по коже. Мораль как будто ткнула ее в спину, дыхание перехватило, и она замерла.

– Может … – прошептала она едва слышно. – Может, мне следовало…

Может, это не такая уж хорошая мысль.

То, что случилось с маской Белладино, было случайностью. Это они выяснили. Это было неправильно.

И что? Теперь ей придется потратить всю жизнь, совершая неправедные поступки, чтобы исправить одну случайность?

Но тут владелец лавки застонал, заерзал во сне, и связка ключей выскользнула из кармана его куртки прямо в ее открытую ладонь. Она долго смотрела на ключи. Они упали ей в руку, как ободряющий знак богов. Сделай это, казалось, говорили ключи. Закончи начатое.

Она быстро открыла сейф и вынула ампулы со временем из сумки.

Они зазвенели и засверкали, как маленькие музыкальные инструменты, создавая нежную увертюру, резко контрастирующую с серьезностью обстановки.

Она достала журнал, в котором он записывал сделки.

– Маски – он указывает названия масок при продаже и аренде. Нам нужно знать, что это за маски.

Она рискнула взглянуть в сторону Себастьяна.

Он перевернул кроличью маску, которую держал в руках, чтобы осмотреть обратную сторону.

– На них нет ярлыков.

– Я не могу написать просто «кролик». Принеси его сюда, и я попробую узнать, что можно сделать. У него где-то должна быть опись… О, вот она, здесь.

На полке под сейфом лежал тонкий фолиант в твердой деревянной обложке с открытым спиральным корешком. Бумага была толстой, волокна – грубыми и неровными. На обложке толстыми буквами было написано «Каталог».

Но когда она открыла его на прилавке, сердце ее упало. Каталог был пуст. Чистые страницы ждали, когда их заполнят.

Пока Мелани продолжила поиск описи, Себастьян снял еще несколько масок: красно-золотой кленовый лист, стайку воробьев, которые имитировали движение на лице носителя, изображение Большого водопада с огромными валунами и радугой, абстрактное смолистое пятно, переливающееся, как вороньи перья, и чудище-береза с решетками в глазницах.

Он принес их стопкой, уложив друг на друга.

– Нашла?

– Это – единственная книга, которую я нашла, а его ключи не подходят к задней комнате. Уверена, здесь какая-то магическая защита.

Она постучала пальцами по открытым страницам каталога и вдруг отскочила назад – на страницах на время проявились изображения. Но они рассеялись, как только она отошла.

– Что это, во имя Долины?

Себастьян отложил стопку масок в сторону и попытался прижать ладонь к странице. Ничего не произошло.

– Повтори, что ты сделала, – посоветовал он.

Она осторожно прикоснулась кончиками пальцев к центру страницы. В мгновение ока разворот на две страницы заполнился изображением маски мастера Белладино, списком имен и дат и ее именем в самом низу. Она снова убрала руку, и изображение исчезло.

– Этот каталог … он знает… он знает, что это я. У нас ничего не получится, если его опись распознает арендаторов!

– Думаю, дело в другом, – сказал Себастьян. – Смотри. Когда я прикасаюсь к нему, ничего не происходит. А я брал у него в аренду маски. До того, как примерил маску отца. Думаю…

Он взял маску кролика и положил ее на книгу. Снова появилось изображение, но другое. Теперь это была маска кролика со списком ее арендаторов.

– Каталог распознает чары, магию, – сказал он.

– Он думает, что я – маска, – выдохнула она.

Нет, это… это не имеет никакого смысла.

– Мы не сможем просто подделать квитанции, – сказал Себастьян. – Он должен заполнить его потом. Чары для отслеживания чар.

Сердце Мелани больно и тяжело стукнуло о грудь. Если бы лавочник зарегистрировал возврат маски сегодня утром, ее бы тут же поймали. Страницы оставались пустыми до тех пор, пока он не клал на них дерево.

Мелани никогда и не слышала о таком творении – о книге, которая много чего знает. Не просто передает информацию, а знает многое. Ей стало интересно, есть ли у лавочника какой-нибудь специальный ключ для книги, который позволяет ему изучать и менять содержание без конкретной маски в руках.

Она стала по очереди брать маски, которые Себастьян ей принес, и класть их на книгу, чтобы убедиться, что страницы ведут себя одинаково со всеми масками. Да, каждый раз появлялась иллюстрация, список, имя мага-чародея и имя человека, для которого была изготовлена посмертная маска. Сюрприз поджидал ее только с одной маской. Когда она приложила березовую маску, в центре списка появилось знакомое имя: Себастьян Лейвуд.

– Ты эту маску брал в аренду? – спросила она.

– Да, – нехотя признал он, хотя и с легкой дрожью в голосе, будто пытаясь упредить любые вопросы, которые могут возникнуть.

Сейчас было не время для пытливых допросов, но Мелани запомнила имя человека, для которого была изготовлена маска, на потом: Блэкхаус.

После каждой маски она отмечала, что слова на странице слегка пульсировали, почти как маски, пульсирующие на стене. Ей стало интересно, не было ли это побочным эффектом ее собственных чар – может, она увидит места, из которых просачивается магия? Или определит, где может проникнуть магия, где можно внести изменения?

– Я собираюсь попробовать сделать кое-что необычное, – сказала она Себастьяну. – Может, это и не сработает, но… Эта книга распознает маски и кое-что о них знает. Но если она не может отличить маску от меня, то, может, я смогу изменить то, что знает книга?