Форсворд ненавидел Фирса, ревновал к нему подругу и безгранично доверял.

Он никогда не был равнодушен к Хасселу!

Дэлиге поймал на себе ошарашенный взгляд инквизитора, незаметно кивнул на Мёрке и поднял палец к губам.

– Новая ложь, да? – горько усмехнулся Синд.

– Мы не лжем, – призыватель ответил не менее горькой улыбкой, – мы недоговариваем.

Возвращались в академию порознь. Флэм извинился и сказал, что хочет объехать прилегающие к замку территории и удостовериться, что исы не разгуливают в опасной близости от Тэнгляйха.

Натт смирилась с тем, что Синд до сих пор не отошел от шока и прижимал ее к себе так сильно, что иногда темнело перед глазами. Она понимала его чувства. В памяти невольно всплывал тот жуткий день, когда инквизиторы тащили друга на веревке, а он задыхался и пытался сорвать аркан. Три года считала его мертвым. Три года просыпалась по ночам и не могла остановить слезы.

– Как ты? В лазарет не нужно? – спросил Синд уже на подъезде к замку, но Натт промычала что-то отрицательное.

– Тогда отведу тебя поесть, даже не возражай. Тут я с магистром Флэмом полностью согласен.

Отдав лошадь конюху, инквизитор повел упирающуюся заклинательницу в обеденный зал, игнорируя ее отговорки и заверения, что есть совсем не хочется. Они миновали полупустые ряды столов и направились на кухню, где Синд усадил подругу в дальний угол и принялся бесцеремонно шарить по кастрюлям и шкафам.

Всего через десять минут перед ней стояла объемная миска с горячим жирным бульоном, таким наваристым, что его покрывала плотная пленочка.

– Ешь и не перебивай, – строго сказал Форсворд и откинулся к стене.

Девушка послушно взялась за ложку и кусок ржаной свежеиспеченной булки. Другу потребовалось немного времени, чтобы собраться с мыслями и начать разговор.

– Не знаю, что тебе наплел Гостклиф, но твои родители ни в чем не виноваты. Самый главный подлец перед тобой. – Синд видел, как Натт давится хлебом, пытаясь не то возразить, не то задать вопрос. – Не перебивай! Хочу открыть правду. Это я поссорил вас с Хасселом.

– Что? – выдохнула она и тут же сжалась под строгим взглядом.

– Пожалуйста, не говори ничего. Мне и так нелегко.

И Натт молчала. Позволила Синду рассказать, как он заплатил младшему Стольту за спектакль с ямой на кладбище, как стихийники вынудили Хассела столкнуть ее. Инквизитор признался, что сорвал их тайные занятия, когда двое готовились к турниру, а затем пересказал письмо родителей Мёрке, в котором те предлагали взять опеку над южанином после того, как парень спас ее от келпи.

Девушка продолжала молчать, механически черпая вмиг ставший безвкусным суп.

– Фирса никто не заставлял сталкивать меня в яму, это было его решение. Что касается остального… Ты ни при чем. Я сама его отвергла. Побоялась за его жизнь. Всегда считала Хассела слабым и чересчур импульсивным, но кто знал, что он окажется гораздо сильнее и самоотверженнее всех нас?

– Мы все еще друзья? – осторожно спросил Синд.

– Да, конечно. Все это было давно. – Натт отставила тарелку и с улыбкой добавила: – Можно еще? Аппетит разыгрался.

Странное дело, но после признания Форсворда никакой ненависти в душе не поднялось. Он самоотверженно пытался взвалить на свои плечи все беды в жизни Мёрке, только ей это было до боли знакомо. Натт так же винила себя в каждой случившейся трагедии. Это иссушало, превращало в жалкую тень.

Она почти не жила нормальной жизнью, получая скрытое извращенное удовольствие от регулярного самобичевания. Но теперь, глядя на Синда со стороны, осознала, в какую ловушку загоняла себя все эти годы. А ведь друг делал то же самое, решив, что причастен к гибели Квелда и Фирса. Как его переубедить, Натт не знала, потому что так же не могла простить маленькую доверчивую девочку из прошлого, впустившую в свою жизнь слишком много демонов.

Добравшись до комнаты, Мёрке едва нашла в себе силы умыться и рухнула на постель. Половина амулетов была разряжена, остальные безнадежно испорчены. Синд обещал нагрузить сестру и уже завтра принести новые, а еще вернул серьги и заверил, что они больше не причинят вреда Дэлиге, если только Натт сама не попросит особое зачаровывание против призывателя.

Голова раскалывалась от мыслей, и заклинательница не сразу почувствовала, как с одного края примялась кровать, а затем…

В этот раз она проснулась совершенно разбитая, но хотя бы под одеялом и в одежде. Смутно помнила, что произошло ночью, зато губы саднило так, словно их кто-то жестоко кусал несколько часов подряд.

С таким потрепанным видом она встретила на пороге каморки Гостклифа Анда.

– Прости за вчерашнее. И за сферу тоже прости. Мы хотели как лучше.

– Верю. – Натт начесывала волосы на лицо, пытаясь спрятать последствия недосыпа. И ведь самое обидное – в голове полнейшая пустота.

– У меня к тебе дело, – мялся декан. – Возьмешь сегодня пары Дэлиге по спиритуализму, а я тебя подменю на бальзамировании?

– А он что? – Мёрке вспоминала болезненное выражение лица призывателя. – Заболел?

– Нет, он с Форсвордом и еще парой аспирантов поехал искать гнездо ис. Когда вернутся, не знаю. Ну так что?

– А есть выбор?

Дэл и Синд не появились в академии и к вечеру, заставив Натт сильно понервничать. Однако отправляться на их поиски она не могла при всем желании. Во-первых, дредхоста ей выделять никто собирался. Во-вторых, охране дали четкие указания не выпускать бывшую некромантку без письменного дозволения декана, пока ситуация с ледяными духами не разрешится и окрестности академии снова не станут безопасными. В-третьих, какой от нее толк? В прошлый раз она едва смогла одолеть двух ис. Кто знает, сколько их в гнезде? Оставалось сидеть в кабинете Анда и планировать занятия на следующий день. Вряд ли Дэлиге будет в состоянии вести пары после такой длительной вылазки.

– Натт Мёрке!

От этого окрика хотелось провалиться под каменные плиты в коридоре и не вылезать. Брорд Кьют наконец поборол затянувшееся смущение и решил заговорить с преподавательницей после своей выходки.

– Адепт Кьют, добрый вечер. – Она не считала себя виноватой, но все равно отводила взгляд.

– Давно вы не вели у нас этику. Магистр Флэм не идет с вами ни в какое сравнение. – Парень поморщился при его упоминании, а Натт ощутила сильное раздражение.

– Магистр Флэм – талантливый призыватель. Вам повезло, что он ведет занятия у вашего потока. – Девушка отошла в сторону, когда стихийник сделал шаг вперед.

Парень как-то странно ухмыльнулся, изучая преподавательницу.

– А целуется он лучше меня?

– Чего ты добиваешься, Брорд? – Натт скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что находиться в пустынном коридоре рядом со странным юнцом не страшно.