Национальное возрождение может полностью осуществиться только на собственной территории. Еврейству нужны силы собственной самодеятельности, необходимы и вожди, которые смогут претворить хотя бы часть эмигрантских полчищ в жителей будущего еврейского государства.

Но еврейству также необходимо найти кратчайшие и наилучшие пути к устроению мирного сожительства с другими народами в странах рассеяния.

Пускай первая из этих задач обвеяна романтизмом и красотой национального подвига, но от этого нисколько не умаляется жизненное значение второй задачи. И Жаботинский, посаженный в тюрьму англичанами за устройство самообороны от погромов в Иерусалиме, и те многие евреи, которые пошли в Сибирь за участие в общерусском освободительном движении, одинаково, хотя и на разных путях, служили своему же родному народу.

Очередными конкретными вопросами дня в области политической жизни еврейства в странах Восточной Европы мне представляются следующие.

Бунд должен в первую очередь задуматься над тем, есть ли еще дальнейшая необходимость в его замкнутом и отдельном существовании и не пора ли ему слиться с общегосударственными социал-демократическими партиями в каждой стране. Ведь в настоящее время уже не приходится больше говорить о пионерском характере социалистической пропаганды среди еврейского пролетариата и о необходимости, ввиду трудности первых шагов, вести эту пропаганду специально на еврейском языке. Теперь еврейский пролетариат проникся социализмом во всяком случае не меньше пролетариата других народов, уроки же большевизма показали наглядно и обратную сторону медали при таком толковании социализма, которое ему дали советские вожды и сатрапы.

Партия «объединенцев», которая считает вопрос о «сейме» и персонально-национальной автономии гвоздем своей программы, также не может не признать, что идея об этой автономии и о сейме уже достаточно распропагандирована не только в еврействе, но даже и среди некоторых правительств (украинское, литовское) и политических партий других национальностей. Не пора ли бывшим сионистам-социалистам, как и бывшим «серповцам»[28] вспомнить о территории, которую они отодвинули в своих программах на столь задний план.

В качестве «сеймовцев» и территориалистов они могут работать со всеми многочисленнейшими еврейскими кругами, принимающими и сейм, и территорию, в деле осуществления этой еврейско-национальной части их программы. В качестве же социалистов они могут снова перестать считать земельный вопрос «дискуссионным» и примкнуть к общегосударственным социалистическим партиям «по принадлежности».

Что касается фолькспартай, то еще в 1918 году, в Киеве, я вел переговоры с некоторыми ее представителями о желательности ее слияния с соответственными общегосударственными партиями[29]. Тогда эти переговоры не привели к положительным результатам. Но все же я встретил в рядах фолькспартай отчетливое понимание важности трактуемого вопроса. Некоторые из моих собеседников соглашались с тем, что со временем такого рода слияние явится желательным, при условии учреждения, внутри общегосударственных партий, национальных фракций или курий и при участии в Центральных комитетах партий представителей всех таких фракций.

Сионистская организация на Востоке Европы должна стать тем, чем она является по своей внешней структуре в Западной Европе и Америке. Пора вернуться ко временам догельсингфорсским и перестать выступать в качестве партии. Тогда слова Сыркина об участии евреев в общегосударственном строительстве смогут претвориться в дело. Тогда каждый сионист получит широкую возможность параллельной работы на благо еврейства, в рядах своей организации, и на пользу страны, гражданином которой он является, в рядах общих политических партий[30].

С другой стороны, ощущается необходимость в создании больших общенациональных еврейских организаций. Если жизнь в свое время потребовала возникновения «Союза для достижения полноправия евреев», то теперь, после Версальского мира, после того, как права еврейства обеспечены международными актами, вполне своевременным явился бы «Союз для осуществления полноправия евреев». В таких союзах и организациях получили бы возможность общения все классы еврейства, независимо от их принадлежности к той или иной политической партии. Вопросы такой огромной важности, как проблемы эмиграции, еврейская школа, язык преподавания и множество других вопросов, связанных с повседневной жизнью в странах рассеяния еврейства, как такового, получили бы при таком коренном переустройстве внешней структуры еврейской политической и национальной жизни наиболее полное и широкое разрешение.

Что касается самого существа того национального полноправия, которое усматривается в институте персонально-национальной автономии, то необходимо подвергнуть самому тщательному и вдумчивому рассмотрению некоторые положения этой институции. Есть, например, существенное противоречие в одновременном требовании и процентных отчислений из общегосударственных сумм на еврейские школы и другие просветительные потребности, и права принудительного самообложения на те же нужды. Не надо забывать, что государственная казна, выдавая еврейству названные суммы в пропорции количества еврейского населения, будет лишь возвращать последнему то, что оно же вносит в виде части общегосударственных податей на нужды просвещения. Итак, получается двойное обложение на один и тот же предмет. Будут ли согласны на несение такого двойного бремени плательщики?

Помимо данного примера есть и другие вопросы, связанные с институтом национально-персональной автономии. Но я не стану на них останавливаться в настоящей книге ввиду их слишком специального характера.

Наконец, необходим большой и радикальный сдвиг в самой психологии еврейства в области внутренних взаимоотношений. Необходима внутренняя борьба с той взаимной нетерпимостью отдельных партий, группировок и лиц, которая разъедает, разобщает и обессиливает еврейство Восточной Европы. Пускай Винавер, Слиозберг и даже сионист Пасманник борются с сепаратизмом «окраин России». Надо уметь уважать не только свое, но и чужое мнение. Пускай те евреи, которые верят в восстановление унитарной России и стремятся к таковой, сливают свои усилия с деятельностью лучших представителей этих стремлений, с кадетами, российскими социалистами-революционерами и т. д. Но те, кто «инако мыслит», «инако верит», вправе требовать к себе такого же спокойного и объективного отношения. Было бы большим несчастьем, если бы все еврейство думало и чувствовало одинаково и вполне однородно. Тогда мы не были бы больше народом, мы превратились бы в партию.