я упала на колени рядом с ним, пытаясь рассмотреть раны, но темнота, сделала грязь и кровь неотличимыми.

- У меня есть пояс, куда они попали? Нужно перетянуть, перевязать…

Стрелки лежали недвижимой кучей на дороге. Похоже сегодня Луна была не на их стороне.

- Стащи их с дороги. – говорил он с паузами, словно это простое действие давалось ему с трудом.

Проще сказать, чем сделать. Убийцы вроде и были, не высокими, но поджарые, как большинство местных, и совершенно неподъёмные. Сколько я не пыжилась, только халат на одном из них порвала.

- Ладно, брось. Демон с ними. Есть чистая ткань?

Нижняя рубашка, пусть и мокрая, но относительно чистая. В другой ситуации я не за что не позволила бы перевязать рану тряпкой, что купалась в луже. Но он оторвал кусок нижнего халата и принялся перематывать ногу. Не зная куда себя деть, я спросила:

- В тело не попали?

Имелся в виду живот и грудь, но от волнения и страха, язык заплетался, а все нужные слова разбегались словно тараканы.

Бросив на меня взгляд из-под бровей, он задрав рубашку и приложил смотанный кусочек ткани в боку.

- Перетяни ремнем.

Непослушными, дрожащими пальцами, я выполнила приказ. От крови мутило и кружилась голова. Я боялась затянуть недостаточно хорошо или перетянуть и долго копалась. Оттолкнув мои руки, он сам затянул узел, издав при этом задушенный хрип.

- Где восьмой храм Небесного дракона знаешь?

- Нет. – испуганно пискнула я.

Он шумно выдохнул.

- Ладно, я объясню. Помоги подняться.

К счастью, идти в другой конец города не пришлось. Только преодолеть пригород. Но вот не задача. Каждый новый шаг давался Казэ сложнее предыдущего. В начале он шел почти прямо, лишь зажимал рану через одежу, но вскоре стал все сильнее и сильнее склониться в сторону, сгибаясь от боли. Дыхание стало прерывистым и со свистом вырывалось сквозь сжатые зубы.

В какой-то момент он соскользнул с моего плеча и повалился в грязь. Мои попытки удержать его не принесли результата, только ногти о плотную ткань обломала.

- Беги в храм. - Прохрипел он.

- Я постучусь в дома, попрошу помочь донести.

- Они не помогут. – выдохнул Казэ, сжав мою руку – Беги, быстрее.

Не смея спорить, я побежала, что было сил. Дома и любопытные лица редких прохожих расплывались перед глазами. Смахивая слезы, я пыталась отыскать храм, а едва увидела ворота, ворвалась внутрь, совсем забыв о том, что нужно кланяться дракону и снимать обувь.

Вышедшие на шум монахи, ругаться и кричать не стали. Выслушали мои сбивчивые объяснения и тут же подхватив носилки побежали за мной. Казэ к этому моменту уже потерял сознание. Судя по растрепанной одежде, кто-то воспользовался моментом и обшарил его карманы.

Со всей возможной осторожностью его переложили на носился и понесли в храм. Один из монахов начал осматривать его на ходу, отстранив меня, чтобы не мешалась. Плетясь в хвосте, я старалась не скулить, чувствуя, как по щекам бегут слезы.

В храме нас уже ждали. Носилки обступили, а меня попросили подождать, закрыв ворота перед самым носом. Обессиленно опустившись на ступени, я привалилась к боку дракона и стала ждать.

Ночь тянулась бесконечно долго. Из храма не доносилось не звука, никто не выходил и не приходил. Грязь подсохла, и только утренняя роса немного смягчила зуд. Серый рассвет едва зародился, а я продолжала сидеть на камнях.

- Это было не справедливо. – рассказывала я дракону – Ужасно не справедливо. Он ведь, как и я, не желает никому зла, только свободы.

Дракон не отвечал, но это, пожалуй, и к лучшему.

Небо окрасилось нежно розовым, прогоняя ночь, заставляя её жаться к горам и отступать дальше на материк.

Когда совсем расцвело, ворота открылись и служка с метлой, сонно зевая принялся выметать ступени.

- Как он! – подскочила я, но затекшее от долгого сидения тело подвело, и я свалилась на камни.

Лысый мальчишка бросился ко мне и помог подняться.

- Мужчина, которого принесли вчера. – цепляясь за рукава его желтого одеяния, зачастила я – Он жив? С ним все хорошо.

- Нет. – Словно гром раздался голос пожилого монаха.

Мальчишка отскочил, а я так и осталась стоять на коленях, с ужасом глядя на старика. Горло сдавило, из глаз брызнули слезы.

- Ну, ну, не нужно устраивать сцен. – покачал он головой – Он плох, очень плох, но не мертв. Молитесь, что бы Луна не обратила на его свой взор.

- Словно молитвы когда-то помогали. – размазывая слезы по лицу, зло ответила я.

Бинты из моей рубашки. Я ведь упала в лужу. Должно быть воспаление. Заражение. Горячка.

- Встаньте, не гоже валяться тут. – подхватив под мышки, он вздернул меня на ноги – Отведи девушку в гостевые покои. Дай воды и чистой одежды.

- Могу я его увидеть? – вцепившись в сухую руку монаха, спросила я.

Мне нужно извиниться. Все объяснить.

- Сначала поспите. Он мечется в горячке и едва ли сможет ответить.

И не сможет, потому что умрет. И в этом буду виновата я и только я.

Предчувствуя очередной взрыв слез, он мягко толкнул меня послушнику и велев хорошо поспать, удалился в сад.

Гостевая оказалась крошечной комнаткой, без окна и худым матрасом. Кое как отмывшись в колодезной воде, я переоделась в чистую рубаху и залезла под одеяло пытаясь согреться.

Как только перестанет трясти, пойду и найду Казэ. Я должна все ему объяснить.

Чуть позже, один из монахов заметил меня, выходящую из комнаты и мягко препроводил назад в кровать. Принес горячего питья, а что было дальше я не помню.

37 - Сделка

Казэ не умер. Наверное, Луна бережет его для чего-то. Судя по многочисленным шрамам, она задолжала ему счастливых денечков и спокойной жизни.

Меня пустили к нему только дней через пять, когда он точно определился, что не уйдет с Луной в Бездну.

За это время, я отмылась в бане и отогрелась в бадье с горячей водой. Чудо, что проведя всю ночь на улице, сидя на камнях в мокром наряде, я не заболела. Монахи объяснили это, волей Небесного дракона. Мне было все равно, я хотела увидеть Казэ.

В чистом, белом одеянии, с собранными в простую косу волосами, я с замиранием сердца переступила порог его комнаты. Казэ лежал на низкой кровати, что в другое время вполне могла