Лэнгдон знал, что Архитектор безуспешно пытался с кем-тосвязаться, а минуту назад наконец дозвонился, что-то коротко проговорил иповесил трубку.

— Проедете на ленте до самого конца, — сказалБеллами, — потом быстро слезайте, не то вернетесь сюда же. Для выхода воспользуйтесьмоей карточкой.

— Для выхода откуда?! — не понял Лэнгдон.

Беллами дернул рычаг. Все транспортерные ленты пришли вдвижение, и потолок над головой Лэнгдона как будто сдвинулся.

«Господи, помоги!»

Подъезжая к проему в стене, профессор обернулся: УорренБеллами бросился к стеллажам, захлопнув за собой дверь. Мгновением позжеЛэнгдон скользнул в темноту, проглоченный библиотекой… Как раз в эту секунду наступеньках затанцевала красная точка лазерного прицела.

Подойдя к нужному дому в Калорама-Хайтс, сотрудница частнойслужбы охраны «Ваша безопасность» дважды проверила адрес в списке вызовов.

«Это тут?»

Ворота и подъездная дорожка за ними относились к одному изсамых крупных и тихих владений района — странно, что в Службу спасения поступилзвонок насчет этого особняка.

Как и полагалось поступать с неподтвержденными вызовами, изСлужбы спасения сначала позвонили в местное охранное предприятие, чтобы зря нетревожить полицию. Охранница часто думала, что рекламный слоган компании —«Ваша первая линия обороны» — надо переделать в «Наш конек — ложные вызовы,хулиганские звонки, потерявшиеся животные и жалобы чокнутых соседей».

Сегодня, как водится, никаких подробностей по вызовуохраннице не сообщили.

«Слишком много чести».

Задача патрульной была проста: подъехать к дому с включеннойжелтой мигалкой, оценить и доложить обстановку. Обычно из-за какой-нибудьерунды срабатывала сигнализация — тогда охранница просто перезагружала систему.Однако в доме было тихо. Сирена не выла, на темной подъездной дорожке никого…

Охранница нажала кнопку звонка на воротах, но никто неответил. Тогда она ввела общий код и въехала на подъездную дорожку. Не выключаядвигатель и мигалку, патрульная подошла к двери и позвонила. Опять нет ответа.Света в доме не было, стояла полная тишина.

Нехотя следуя инструкциям, охранница включила фонарь и сталаобходить дом по кругу — нет ли где признаков взлома. Мимо, на секундупритормозив у ворот, проехал черный лимузин. «Любопытные соседи».

Охранница постепенно обогнула весь дом, но ничего странногоне заметила. Особняк был внушительных размеров, и к концу своего пути онадрожала от холода.

— Диспетчер, — сказала она в рацию, — я вКалорама-Хайтс, хозяев нет дома. Все тихо, признаков взлома не обнаружено.Ложная тревога.

— Вас поняла, — ответила диспетчер. —Спокойной ночи!

Охранница убрала рацию и торопливо зашагала к теплой машине,как вдруг увидела не замеченный раньше тонкий лучик голубоватого света, чтопробивался откуда-то снизу.

Удивившись, она подошла ближе: свет шел из окошка на уровнеземли — должно быть, подвального. Стекло было замазано темной краской.

«Может, у них там фотолаборатория?»

В одном месте краска начала отслаиваться, оттуда и шелголубоватый луч.

Охранница присела на корточки, но ничего не увидела ипостучала в стекло — вдруг в подвале кто-нибудь работал.

— Есть кто? — громко позвала она.

Ответа не последовало, однако краска от стука немногооблетела, и можно было заглянуть внутрь. Охранница нагнулась и почти прижаласьлицом к стеклу. Лучше бы она этого не делала.

«Господи, что это?!»

На несколько секунд она замерла на месте, не в силахпошевелиться от ужаса, затем дрожащей рукой потянулась к рации…

Но достать ее не успела.

Металлические зубцы электрошокера впились ей в шею, и всетело пробила жгучая боль. Мышцы одеревенели, и женщина, не сумев даже закрытьглаза, повалилась ничком на холодную землю.

Уоррену Беллами не впервые завязывали глаза. Как и всемвольным каменщикам, восходящим к высшим масонским степеням, ему не раздоводилось надевать ритуальную повязку. Впрочем, происходило это в кругублизких друзей, а не так, как сегодня: руки грубо сковали, на голову наделимешок и тычками повели Архитектора Капитолия между стеллажей.

Пытаясь узнать, где прячется Роберт Лэнгдон, агенты угрожалиему пытками. Архитектор знал, что стареющее тело не выдержит побоев, и почтисразу выдал заготовленную ложь:

— Лэнгдон сюда не спускался! — задыхаясь,проговорил он. — Я велел ему подняться на балкон и спрятаться за статуейМоисея, а куда он пошел дальше, я не знаю!

Оперативники, видимо, поверили: двое побежали наверх.Остальные молча повели его к выходу из запасников.

Беллами утешало только то, что Лэнгдон и Кэтрин сейчасуносили пирамиду в безопасное место. Скоро профессору позвонят и предложатубежище.

«Доверяйте этому человеку».

Старый друг Архитектора многое знал о масонской пирамиде иее секрете — местонахождении подземного тайника, где давным-давно наши предкисокрыли мудрость веков. В последнюю минуту Беллами удалось дозвониться, икороткое сообщение было понято правильно, в этом он не сомневался.

Шагая вслепую между стеллажей, Беллами представил себекаменную пирамиду и золотое навершие в портфеле Лэнгдона.

«Давно же они не оказывались рядом…»

При всем желании Архитектор не смог бы забыть тот вечер.

«Для Питера — первый из вереницы многих».

Уоррена Беллами пригласили в загородное имение Соломонов, напразднование восемнадцатилетия Закари. Согласно вековой семейной традиции вдень совершеннолетия каждый Соломон получал наследство. Беллами приходилсяПитеру близким другом и братом-масоном, и потому его попросили присутствовать вкачестве свидетеля — но не только при передаче денег. На карте стояло нечтокуда более важное.

Беллами приехал пораньше и ждал, как и было договорено, вкабинете Питера. В чудесной комнате пахло кожей, дымком от камина исвежезаваренным чаем. Питер привел в кабинет своего тощего восемнадцатилетнегосына, и тот нахмурился, увидев Архитектора.

— Что вы тут делаете?

— Приехал в качестве свидетеля, — ответилБеллами. — С днем рождения, Закари!

Юноша что-то пробормотал и отвернулся.

— Садись, Зак, — сказал ему отец.