— На что? — не имея сил ни пугаться, ни язвить, спросила она.

— Будет у тебя военное дело, — он запустил пальцы ей под волосы, удерживая голову, не позволяя Ане отодвинуться. — Уговорила.

— Да я!.. — попыталась было возмутиться Ана, но не ощутила ни малейшего желания спорить. Оказывается, существовал куда как лучший способ добиваться желаемого. И, кажется, у нее еще было время, чтобы убедиться в его действенности…

Хедин с усмешкой встречал недоуменные взгляды друзей, явно не рассчитывавших увидеть его сегодня в столь веселом расположении духа. С их точки зрения поводов у него для этого особо не имелось: разве что дело о похищении раскрыл да Ану спас, так и то под чутким руководством ее отца, так что лавры следовало разделить на всех…

Но разве это имело значение?

У него было сумасшедшее утро, и Хедин собирался сделать все от него зависящее, чтобы и продолжение получилось не хуже.

Ана расторгла помолвку с Эдриком. А из его оправданий вполне можно было сделать вывод, что ее и вовсе не было.

Хедин и сейчас еще не до конца уверился, что это правда и что Ана не мстит с его помощью другу детства, выбравшему Джемму, но об этом думать было нельзя. Он наломал столько дров, сколько хватило бы на три приармелонских леса. В конце концов, даже если так, сейчас самое время завоевать Анино расположение, пока не стало слишком поздно.

Тем более что ее поведение давало надежду на осуществление самой заветной мечты. Зачем бы иначе Ана стала требовать именно его уверений в своей привлекательности? Зачем бы раз за разом спрашивала его о Джемме? Зачем избавлялась от племянников и потом воровала его поцелуи?

Конечно, ни в какие пять минут они не уложились. Просто забыли о времени и об опасности обнаружения их Эйнардом или Дарре и отдавались охватившей страсти так, что потом пришлось собирать себя, возвращая на место сердце, мысли, дыхание, сгоняя с лица краску и заново учась говорить.

Сама прибежала, сама захотела. И Хедин будет последним придурком, если снова все испортит.

К Эдрику за племянниками одну не пустил. Пусть это выглядело смешно, Хедин пока не был готов рисковать. Но Ана почему-то не возмутилась. Только попросила:

— Завяжи ворот! — и, отведя глаза, выскочила из комнаты.

Смысл этой фразы Хедин понял, только когда снова взобравшаяся на плечи Риана ткнула ему пальчиком чуть ниже шеи и поинтересовалась:

— Сюда тоже собака укусила?

Ана после этого вспыхнула, как маков цвет, и почти бегом скрылась за дверями школы, до которой они с племянниками ее провожали. А у Хедина самодовольно растянулся рот до ушей. Кажется, ему досталась самая пылкая девчонка в Армелоне. Вот тебе и чопорная учительница!

Племянники в казарме имели оглушительный успех. Прожженные вояки, чего только не повидавшие на своем веку, просто таяли от умиления, потворствуя любым Рианиным придумкам. А она проявляла себя как заправский главнокомандующий, уча дружину маршировать и дружно горланить веселые песни.

Зрелище это было до того уморительное, что Хедину понадобилась вся сила воли, чтобы оторваться от него и выполнить данное Легану обещание. Оружие, конечно, было для мальчугана слишком велико, и Хедину приходилось во всем ему помогать, но, судя по настрою, в будущем из Легана обещал вырасти отменный воин.

Дождавшись, когда племянники вымотаются, Хедин поручил их Кедде с уверенностью, что молодой папаша не спустит с них глаз, а сам отправился сочинять отчет по раскрытию преступления. Эта часть работы была для него самой нелюбимой, но градоначальник уважал порядок, и Хедин не мог подводить отца, пользуясь родственными связями.

Вот только сочинять нынче совсем не получалось. Стоило остаться в командирской каморке одному, как мысли тут же разбрелись по углам, вытесненные чересчур живыми воспоминаниями и почти реальными ощущениями.

Хедин улыбнулся и довольно потер шею. Защищать от него Ану. Как будто он мог хоть пальцем ее тронуть без согласия! И уж не Эду было сомневаться в братовых принципах! Или он имел в виду что-то другое?

Хедин давно уже не нападал на Ану: они если и обменивались колкими замечаниями, то вовсе не с желанием унизить или причинить боль. Последние дни не считались: за них Хедину еще предстояло добиться прощения, но Эдрик об этом не знал. Вряд ли Ана могла жаловаться товарищу на его брата: у нее пикировки с Хедином получались куда как лучше, чем у Эда, и она не стала бы подставлять друга детства — не тот у Аны был характер.

Или Эд ничего не видел, занятый только своей Джеммой? Был бы добрым братом, давно бы уже понял истинное отношение Хедина к Ане и не стал ставить палки в колеса. Впрочем, то же самое можно было сказать и про Хедина: тоже мог бы не упиваться местью, а сразу открыть Эдрику глаза на честность Джеммы. И, возможно, избежал бы многих неприятностей. Но проклятая ревность натворила бед. И еще неизвестно, не она ли была всему причиной. В конце концов, именно Хедин решил сделать Ане прилюдное предложение, игнорируя ее до этого два месяца и не соизволив поинтересоваться ее согласием. Как будто не знал, что для ее гордости это будет все равно что красная тряпка для быка. Разве могла Ана ответить согласием на подобную издевку? Наверняка и приняла ее как очередную Хединову проверку на прочность. А он только сейчас понял, как отвратительно поступил.

Мог Эдрик считать защитой подруги свое прикрытие в качестве жениха? Была ли вся эта помолвка лишь фарсом, придуманным, чтобы уесть Хедина? Богини, это было бы лучшим ответом на его вопрос. Хедин даже злиться ни на ложь, ни на унижение не стал бы. Заслужил, чего уж теперь? Не пошел к Ане сразу после свадьбы ее брата, смалодушничал, не прояснил ее к себе отношение, пока была такая возможность, вот и пожинал потом. Боги не терпят трусости. Они давали ему два месяца, чтобы исправиться, а он их разочаровал. Вот и огреб так, что боялся не выкарабкаться. За что пожалели, одним им известно. Но Хедин больше не подведет.

Не позволит слабости еще хоть раз встать у себя на пути. Пусть лучше услышит самое страшное, чем снова проявит себя недостойным любимой. Ана такого не заслуживала. Особенно после «завяжи ворот».

Богини, какое там завязывать, когда в глазах плыли круги от желания обратного? Избавиться от одежды, узнать друг друга настоящими, соприкасаясь обжигающей кожей, забываясь, сходя с ума от близости… Ана наверняка не будет робеть и запираться, позволив Хедину проявить себя во всей красе. Мучительно хотелось доставить ей удовольствие, показать, какими могут быть отношения между мужчиной и женщиной, научить доверять ему и отдаваться всей душой. Если только боги позволят…

Он сделает ее счастливой! Чтобы она никогда не пожалела о своем выборе! Его восхитительная девочка!..

— Пришей к делу! — Вилхе вошел, даже не потрудившись прикрыть за собой дверь, и припечатал к столу исписанную размашистым почерком бумагу. — И учти: я лично прослежу, чтобы он никуда не затерялся!