Хедину даже не надо было брать листок в руки, чтобы увидеть, что это обвинение дракона в похищении Аны.

Хедин поднял удивленные глаза.

— А Ана отказалась писать на Райде донос, — заметил он. — Говорит, он не по своей воли действовал.

— Ана готова вступиться за всех обиженных на свете! — резко ответил Вилхе, и Хедину почему-то показалось, что обвинения в его тоне звучат не в адрес драконыша, а в адрес лучшего друга. — Если докажешь, что парень был под действием подчиняющего зелья, извинюсь перед ним лично! А нет — пусть ответит за свое преступление перед законом!

— Его забьют камнями, — напомнил Хедин, взывая к чувству справедливости Вилхе, однако тот лишь сжал кулаки.

— Считаешь, то, что пережила по его вине моя сестра, заслуживает меньшей кары? — поинтересовался он. — Может, пальцем ему погрозить? Или вовсе благодарность за то, что не сожрал, выписать?

Что пережила Ана, Хедин знал гораздо лучше Вилхе, которому отец вряд ли рассказал о посягательствах Тара, и вот эту-то мразь Хедин с удовольствием поставил бы под каменный дождь от сограждан. А вовсе не мальчишку, сходящего с ума из-за своей вины. Что Райде чувствовал весь последний год, Хедин знал не понаслышке.

— Считаю, что Ана имеет право сама решать, кого наказывать, а кого миловать, — заметил он. — Она достаточно взрослая девочка, чтобы принимать такие решения.

Вилхе сверкнул глазами, явно послав в лучшего друга пару проклятий.

— Тебя должны мало волновать мысли моей сестры! — отрезал он, и Хедин словно лет на десять назад откатился. Тогда похожие фразы от Вилхе он слышал с завидным постоянством.

И чем они заканчивались, до сих пор не забыл. Вот только ему казалось, что лучший друг догадался о его чувствах к Ане. С чего тогда вдруг подобные нападки? — Донос ты принял — имей совесть довести хоть это дело до конца! Иначе следующий будет по твою душу!

Вообще ничего не понимая, но не чувствуя за собой ни малейшей вины, Хедин выдержал взгляд товарища. Вилхе пару раз выдыхал, очевидно, пытаясь овладеть собой, потом только сузил глаза и резко развернулся.

— Синяк прикрой, убожище! Только и знаешь девиц под себя подминать! — выплюнул он, после чего вышел вон, звучно хлопнув дверью. Хедин стукнул себя по лбу и расхохотался. Похоже, Вилхе решил, что Хедин провел эту ночь в жарких женских объятиях, предав его сестру, несмотря на то, что той вроде бы не было до Хедина никакого дела. Но Вилхе всегда был идеалистом, требующим что от себя, что от других слишком многого. Знал бы он, откуда взялся этот синяк, был бы поласковее с лучшим другом. Но Хедин станет последним, кто бросит тень на Анину непорочность даже в глазах ее родного брата. Если она сочтет нужным — расскажет сама. А нет-Хедин переживет. Может если Вилхе хорошенько разозлится, то откажется участвовать в походе? Уж больно Хедину не хотелось нести ответственность за его жалостливый поступок. Самому бы живым выбраться.

— Рада, что ты здесь, — вновь отворившаяся дверь явила Хедину мать — тоже с листком в руке, отчего у Хедина почему-то засосало под ложечкой. — Я только что из госпиталя. Разговаривала с Эдриком, пыталась убедить его написать донос на нападение ящера. Но, поскольку он считает это ниже своего достоинства, я решила взять столь неприятное дело на себя.

Она положила перед Хедином бумагу и испытующе посмотрела на него, словно ожидала подвоха. Хедин протянул руку и вгляделся в крохотные закорючки. Смертный приговор Райде.

— Я осмотрела этого дракона: раны практически зажили, так что в госпитале ему делать больше нечего, — продолжала между тем мать. — Если ты не примешь меры, он попросту сбежит.

— Он не сбежит, — буркнул Хедин, памятуя о Санне. Мать о ней вряд ли знала.

— Он сбежит, и ответить за несчастье с твоим братом будет некому! — с силой возразила она.

Хедин глубоко вздохнул, стараясь сохранять спокойствие. О том, что Эд мог заслужить подобное наказание, мать, разумеется, и слушать не захочет.

— Мам, мальчишку забьют камнями, — еще и ей объяснил он. — И это будет на твоей совести.

— Я не делаю различия между людьми и драконами, — покачала головой мать, так и не присев. — Но я считаю, что любое преступление должно быть наказано. Этот юноша напал на Эдрика и похитил его невесту. Если горожане решат его оправдать, так тому и быть. Но я не прощу тебе, если ты поставишь собственные интересы выше семьи.

После этих слов она в упор посмотрела на Хедина, как бы подтверждая свою угрозу, потом также спокойно покинула комнату. А Хедин откинулся спиной на стену и пару раз приложился об нее головой.

Близкие, не сговариваясь, решили испортить ему жизнь. Нет, ни Вилхе, ни мать, разумеется, не жаждали крови. Они были уверены, что Хедин выкрутится. И, наверное, был какой-то выход даже из этой ситуации. Вот только…

Как он будет объясняться с Аной?

Никогда еще Ана не была столь рассеяна на уроках. Сначала никак не могла вспомнить тему, на которой они с ребятами остановились. Потом кое-как объяснила решение простейшей задачи на сложение. Но, когда пришло время принимать у учеников технику чтения, поняла, что не способна воспринимать текст и, смирившись, отпустила ребят домой.

Мальчишки и девчонки радостно устремились к дверям, и только Дирк неслышно подошел к Ане.

— Вам нехорошо? — озабоченно спросил он. — Что-то случилось? Сойка после возвращения тоже сама не своя. Меня почти не замечает и ничего не говорит.

Ана улыбнулась, благодарная мальчугану за заботу и понимающая состояние Сойки куда как лучше нее самой. Кажется, Сойка не на шутку увлеклась Ярке. Несмотря на собственные захлестывающие эмоции, Ана отметила их взаимный интерес и непривычный румянец на обычно бледных щеках Сойки. И нынешние слова Дирка только подтверждали ее догадки.

Вот только самому Дирку объяснить это покуда было весьма затруднительно.

— Я просто плохо спала, — постаралась Ана отвлечь его внимание от несуществующих проблем. Но Дирк лишь нахмурился.

— Вот и Сойка плохо спит, — заметил он. — Ворочается в своей постели, вздыхает, думая, что я не слышу. И не хочет, чтобы я помог. Может, вы скажете? Вас… сильно обидели, да?

Ана замотала головой, лихорадочно соображая, как успокоить встревоженного мальчугана, пока он не додумался вызвать Райде на поединок: после предыдущих подвигов с него станется. А на пару с Харде у них может и получиться. Нет уж, избави Ивон от новых неприятностей!

— Ты же знаешь, что я не терплю ложь? — как можно увереннее начала она, дождалась, когда Дирк кивнет, и только потом продолжила: — Так вот, поверь, никто нас с Сойкой не обижал так, чтобы это требовало мести. Мы просто немного испугались: мы же девочки. Но когда мы знаем, что рядом с нами настоящие мужчины: сильные и смелые…

— Я сильный и смелый! — выпятил грудь Дирк, и Ана снова по-доброму улыбнулась, ободряя его. — Я всегда буду защищать Сойку! И вас могу, если больше некому!