Грустно опустив голову, я пробормотала:

– Понятно. А что там с планами?

Усевшись рядом на диван, Джаред меня обнял, и погладил по голове, чтобы успокоить. Вот это я натворила дел. Только сейчас до меня начало доходить, что произошло и насколько катастрофическими могут быть последствия. Вот не зря мама любила говорить, что я бываю «крепка задним умом». Теперь мне остаётся только одно – во всём довериться Прайму.

– Поскольку твои слова требовали подтверждения, совет в курсе, что по крайней мере один потомков Нордийских выжил, – начал говорить мужчина. – Я обрисовал ситуацию и потребовал проведения повторного расследования. Более того, у меня появилась возможность скрыть от совета имя наследника. В общем, они в шоке и трясутся от ужаса. Понимают, что полетят головы. В особенности тех, кто допустил промах. А в планах у нас приём в честь международного собрания, и ты идёшь со мной. Одну я тебя не оставлю.

– Хорошо, но что делать, если магия начнёт своевольничать? – задала я волнующий вопрос, хотя слова Джареда меня не обрадовали.

– Ты ей объяснишь, какое наказание предусмотрено в империи Лайор за использование тёмной магии без разрешения, – усмехнулся Прайм, а я отметила, что чужая энергия внутри совсем притихла и изобразила полное отсутствие.

Улыбнувшись, я потёрлась щекой о плечо мужчины, на котором грустила, и уже в более приподнятом настроении отстранилась. Рядом с диваном послышалось громкое мяуканье, что привлекло наше внимание к магическому коту.

– Слушай, а его кормить надо? – мой голос звучал неуверенно, всё же кот не настоящий.

– Если только магией, – рассмеялся Джаред, и кот тут же запрыгнул к нему на колени. – Ладно, мохнатый, разрешаю гулять по академии. Только тёмную магию ни в ком не пробуждать. Понял?

Слетев с рук мужчины тёмным пятном, кот изобразил нечто вроде кивка и исчез. А я вдруг вспомнила о Мэрион – видимо после слов о мохнатости – поэтому посмотрела на Прайма и произнесла:

– Ты так и не сказал, что случилось с Саем, Мэри и Дрейком.

– Твои друзья временно вернулись домой. Официально они подхватили заразную болезнь, – успокоил меня тёмный. – Соответственно о внеплановой мохнатости никто не в курсе. Как только Мэри сможет контролировать свои инстинкты они вернутся к обучению. А вот ушастого никто не нашёл. Он решил, что два оборотня, один из которых абсолютно невменяемый, это слишком для одного тёмного эльфа.

– Это хорошо, я боялась, что он может им навредить.

– Хел, как ты сама недавно выразилась, Арх’Эррат слишком слабы. Может для светлых магов они и опасны, но для оборотней на один зубок. Ведь без своей магии тёмные эльфы значительно проигрывают оборотням в силе, – злобно рассмеялся Джаред, а следом вдруг добавил: – Совсем забыл! Завтра с самого утра здесь будут портной и пара стилистов. Они тёмные, поэтому не пугайся. Нам надо подготовить тебя к приёму, ведь там будут представители власти практически со всех стран.

Вот после этих слов мне стало дурно и перед глазами всё поплыло. Прайм попытался привести меня в чувства, и постоянно что-то говорил. Только в ушах шумело и я ничего не расслышала. А когда всё вокруг начало погружаться в темноту, я очень обрадовалась. Обморок – это же прекрасно! По крайней мере, там нет представителей власти со всех стран.

На следующий день я стояла в окружении толпы тёмных и огромными от ужаса глазами рассматривала незнакомку в отражении. Меня одели в великолепное платье из тёмно-синего плотного шёлка с отрытыми плечами и довольно жёстким корсетом. Ткань корсета, украшенная узором из серебристой нити, красиво переливалась в отсветах магических огней. Небольшие бриллианты на пышной юбке сверкали, словно звёзды. А отсутствие рукавов восполняли высокие перчатки.

Когда Прайм говорил, что завтра придёт портной и пара стилистов, он забыл уточнить, что это будет целая команда примерно из десяти человек. Почему примерно? Просто они постоянно выбегали из комнаты и менялись местами, поэтому посчитать не получалось при всём желании. Мужчина лишь посмеивался, когда меня начали собирать на приём и не обращал никакого внимания на мои жалостливые взгляды. А всё потому, что он вчера обиделся.

Дело в том, что я очень долго не приходила в чувства и очнулась благодаря специальному настою вонючих травок, какие носят с собой дамы на балы. Ну с дамами понятно, у них настолько тугие корсеты, что потерять сознание дело не сложное. Только я же была не в бальном платье.

– Ну что за безобразие? Оборотней и тёмных эльфов с паладином она не испугалась, а от слов о приёме сразу в обморок! – возмущался Прайм приводя меня в чувства.

В итоге первое, что услышал тёмный, это мой категорический отказ идти на приём. Джаред долго меня уговаривал и объяснял, что ничего ужасного не произойдёт. Но я лишь отрицательно трясла головой и отказывалась поддаваться на уговоры. Спустя какое-то время, тёмному удалось добиться от меня согласия. И радуясь, что рассудок восторжествовал над страхами, он начал рассказывать, как будет проходить вечер.

Я довольно радостно отнеслась к новости, что там не будет пронырливых газетчиков и всё пройдёт в закрытом от праздных зевак формате. К тому же Прайм пообещал, что мне не придётся вести долгие светские беседы. Весь удар он обещал взять на себя. От меня требовалось улыбаться и произносить стандартные вежливые фразы.

Вроде всё было хорошо, ровно до того момента, как Джаред начал перечислять гостей, которые будут присутствовать, чтобы морально меня подготовить. И вот тут я вновь грохнулась в обморок, чем очень испугала Прайма. Произошло это на фразе о совете тёмных практически в полном составе.

В следующий раз меня в чувства привёл целитель. Он посмеялся на тему «нервных девиц» и посоветовал держать под рукой подушечку из травок на такой вот случай. Только мне не было смешно. И когда целитель ушёл, я вновь наотрез отказалась идти на приём. Одного или двух советников из империи Дартон я бы пережила, но пятеро – это слишком для моей хрупкой и ранимой натуры.

Прайм пытался меня образумить и заверял, что никакой опасности эти люди для меня не представляют. Но все разумные доводы разбивались о стену моего страха перед одной лишь фамилией – Даркейн. Если они смогли уничтожить всех Нордийских прошлого, то от меня не оставят даже пыли. Джаред напомнил, что я вроде как тоже принадлежу к их роду, на что магия внутри буквально взбесилась и ответила мужчине моим голосом:

– Я не принадлежу к роду Даркейнов. Меня признала сила. Я Нордийская. Только магия определяет, кто ты есть.

Но Прайм не проникся всей торжественностью ситуации, а вдруг зашипел и окатил меня с ног до головы волной энергии. Ошарашенно хлопая ресницами, я смотрела на мужчину и ловила ртом воздух. Зато надо признать, этот способ оказался весьма действенным. Магия поняла, что её мнения никто не спрашивал и вновь забилась где-то глубоко внутри.

Закончилось тем, что Джаред в ультимативной форме заявил: