Но она и есть приз. Каждая улыбка, каждый слетевший с ее губ смех, каждый сонный вздох, вырвавшийся у нее, когда она поворачивалась во сне к нему, каждое любопытное прикосновение ее пальцев были для него как дар.

Он издал многозначительный судорожный вздох и открыл дверь. Увидев Изабель на ее любимом месте для чтения – в уголке дивана у камина, – он пересек комнату, стараясь не спешить.

Она свернулась калачиком, как кошка в дождливый день. На коленях у Изабель лежала открытая книга, оторвавшись от которой она взглянула на него непонимающим взглядом, будто он только что похитил ее из далекой чудесной страны. Он подумал, какие, интересно, экзотические приключения она переживала сегодня днем, и уже собрался спросить, но потом она улыбнулась так, что ему захотелось присоединиться к ней в этих причудливых мечтах хоть на мгновение. В ее представлении мир должен сиять, как будто освещенный идеальным светом заходящего солнца. Когда Изабель посмотрела на него своими большими глазами, он почувствовал себя более сияющим, чем мог ожидать. Жаль, что он не может быть тем человеком, каким она его себе представляет. Фэллон был смертен, испорчен до глубины души и хотел только получить удовольствие от того времени, которое у них осталось.

– Пойдем со мной, – сказал он, когда идея сформировалась в его голове.

Она слишком долго была заперта в этих стенах, и ему захотелось разделить с ней свой дом и свой мир. Это было невозможно, но существовало еще одно место, куда он мог бы отвести ее. Фэллон взял ее за руку, заставив подняться с дивана. Глянув вниз, он улыбнулся. Изабель была босиком, она взяла эту привычку еще на прошлой неделе, не стоит же и сейчас задерживаться ради чулок и обуви. Сегодня ей не нужна обувь. Он вспомнил тот день, много лет назад, когда в саду установили большие гладкие камни, чтобы Перл могла легко передвигаться по их поверхности. Сегодня вечером Изабель будет здесь комфортно. Весь день было солнечно – камни еще должны хранить тепло в это время.

– Я уезжаю? – спросила она, когда они подошли к двери, и сжала его руку.

Он остановился и повернулся к ней. Неужели она чувствует тот же неумолимо надвигающийся финал всей этой истории, что и он? Фэллон был настолько увлечен своими мыслями по этому поводу, что даже не учел опасения Изабель.

– Ты покидаешь мою спальню. Вот и все. – Он поднял другую руку, погладил ее по щеке и коснулся ее губ своими в легком поцелуе. – Я хочу тебе кое-что показать.

В ее глазах выразилось облегчение, отчего его сердце екнуло.

– А я уж подумала, что все закончилось.

– Думаешь, я так легко отпускаю своих пленников?

Она закусила губу и опустила глаза, щеки ее залила краска.

Он поднял ее подбородок, заставив посмотреть себе в глаза.

– Я не спущу с тебя глаз, – пообещал Фэллон.

– И куда же мы направляемся, мой похититель?

– У меня есть сад, – сказал он и вывел ее в коридор.

– Меня может кто-нибудь увидеть, если я выйду из комнаты, – прошептала она. Она немного сбивалась с шага в спешке, когда они шли по коридору, а в голосе явно слышались беспокойство и волнение. – Разве не по этой причине меня держали взаперти последние несколько недель?

– Никто тебя не увидит, – пообещал он. Фэллон открыл дверь в конце коридора и повел ее по служебному ходу. Этот коридор, должно быть, использовался нечасто – здесь не было ни одной зажженной свечи, но он хорошо помнил дорогу. Крепко держа ее за руку, Фэллон повел девушку глубже в темноту.

– Я видела сад из окна, но он не слишком уединенный, – задумчиво сказала она.

– Мы идем не туда. – Он повернул направо и потянул ее за собой.

– У тебя есть закрытый сад, в который я смогу приходить и не сидеть весь день взаперти?

– Честно говоря, я совсем о нем забыл, – признался Фэллон. Они подошли к двери, ведущей на лестницу, он потянул ее на себя, и створки со скрипом открылись. – Я не был здесь несколько лет. И никто другой тоже.

– Этот сад что, обнесен высокой каменной стеной, оплетенной лозой, чтобы никто не мог найти вход?

– Мы в Лондоне, а не в предместье где-нибудь за границей, но, вероятно, он таки оплетен лозой, да. За ним не ухаживали целую вечность. – Фэллон сделал шаг вверх и повернулся к ней: – Осторожно, здесь ступеньки.

– А где этот сад?

– Да, вопросов у тебя сегодня вечером хоть отбавляй.

– Если бы тебя заперли на несколько недель, а затем вдруг разрешили на минуточку выйти оттуда, ты бы не задавал вопросов? – спросила она, поднимаясь вслед за ним по узкой лестнице.

Он действительно заключил ее в тюрьму. Она поддразнивала его по-дружески по поводу потери свободы, но он, забыв о заброшенном саде, и правда продержал ее взаперти дольше, чем это требовалось. А Фэллон хотел, чтобы Изабель была счастлива. За это он отдаст что угодно, сделает что угодно…

– Прости меня за то, что тебе пришлось так долго оставаться спрятанной от чужих глаз.

– Я рада, что была спрятана с тобой.

Ее мягко произнесенные слова зацепили его, как якорь, брошенный в сердце, отчего он чуть не споткнулся. Он повернулся к Изабель, когда потянулся к ручке узкой деревянной двери, но увидел лишь ее силуэт в темноте.

– Я знаю, что это не всегда было приятным времяпрепровождением.

– Сидеть запертой в твоей спальне? Ну, в этом есть свои преимущества.

Он не мог видеть, как вспыхнуло ее лицо, но хорошо представил себе, как ее щеки розовеют, словно весенний цветок.

– Если ты скажешь, что имеешь в виду рисование или чтение книг, ты меня разочаруешь.

– Сегодня утром я читала книгу, героиню которой сослали в другую страну, далеко от всех, кого она знала. И я задумалась: она тоже пережила травму головы? Какой-нибудь привлекательный джентльмен спас ее от грозящего ей тюремного заключения? Он ее поцеловал? С тобой моя жизнь куда более захватывающая, чем писательский вымысел.

– Привлекательный? – Его рука стиснула ручку на двери, но он не спешил открывать дверь.

– Да, привлекательный, – подтвердила свои слова Изабель. – И, в отличие от девушки из книги, меня таки ударили по голове, спасли, посадили под замок, поцеловали… Моя жизнь лучше любой книги.

– Только ты могла посчитать, что пережить нападение лучше, чем ходить на балы или пить чай дома, в уютной гостиной. – Он улыбнулся и, открыв дверь, ступил на лунную дорожку.

– Достаточно эффектно… – Она осеклась, ступив за порог на крышу его дома. – Ах! Что это за место? Оно чудесно, Фэллон! – Она выпустила его руку и пошла по каменному полу. – Вот видишь, моя жизнь теперь лучше книжных сюжетов.

– Не бойся, тебя никто не увидит, кроме меня. – Он смотрел, как она принялась исследовать заброшенный сад на крыше, не в силах отвести глаз.

Она шла вперед, рассматривая цветы один за другим. Растения, за которыми когда-то тщательно ухаживали, одичали, их корни и ветви давно вылезли из тесных горшков, в которые они были посажены. Вьющиеся стебли цеплялись за стену парапета, который окружал этот сад, образовывая комнату, освещенную звездным светом, с зеленью живых листьев. В этой части дома, давно забытой и оставленной, сад разросся, наполнив пространство буйством цветов, что сделало крышу похожей на другой мир, висящий в ночном небе. Все вокруг было необычным – под стать босой девушке с распущенными волосами, которую он привел сюда. В этом саду Изабель выглядела органично.