– Это, несомненно, честь для меня. Мне следует повесить красные пятна в главном зале, чтобы ими могли восхищаться все, кто бывает в доме. Или голубые? – Он взялся за подбородок в задумчивости. – Думаю, все же красные.

Он улыбнулся и одним движением снял сюртук, в котором весь день ему было слишком жарко. С ней нет необходимости соблюдать формальности. Между ними больше нет ничего формального. С тех пор, как они положили конец своему спору в начале недели, в их отношениях воцарилась легкость, которая заманивала Фэллона все глубже в романтические отношения, хоть умом он и понимал опасность этого. Да к черту эту логику! Изабель была глотком свежего воздуха после, казалось, целой жизни в замкнутом пространстве.

У Фэллона есть всего десять минут, чтобы узнать, не нужно ли ей чего, и потом снова придется уйти – так он сказал себе в коридоре. Но когда он вошел в комнату, всякое желание возвращаться к делам исчезло бесследно. Сказать, что она отвлекает его от всего остального, было бы преуменьшением. На минуту Общество запасных наследников испарилось из его мыслей, все, что имело значение, – только она и ее действительно ужасные, но при этом чем-то очаровывающие картины.

Она вытерла краску с пальцев ветошью и отправилась исследовать блюдо с фруктами, оставленное на столике.

– Рисование помогло мне справиться со скукой и унынием от того, что приходится слишком много времени проводить в одиночестве. – Она взяла ягоду клубники. – Ну, по крайней мере, помогло сегодня. Завтра я снова буду безутешна, зная цену моему художественному мастерству теперь, когда могу взглянуть на свои художества. – Изабель деланно вздохнула, но эффект был скорее обратный, потому что при этом она подмигнула ему. – Ты знаешь, ты поставил меня в весьма двусмысленное положение. Держишь меня взаперти в своей спальне, когда сам идешь по делам, а заходишь навестить только тогда, когда тебе это подходит. – Ее голос звучал грустно, когда она описывала картину своего плена. Но уже в следующую секунду она прервалась, чтобы положить в рот ягоду, которую держала в руке.

Он смотрел, как она слизала сладкий красный клубничный сок с губ и положила хвостик на стол.

– Ты говоришь, как женщина, которую держат взаперти. Но это не так. Ты явно свободный художник.

Она взволнованно вздохнула и посмотрела на него широко раскрытыми глазами, а затем сделала несколько шагов назад и вытянула руки вдоль тела.

– Вот что значит быть женщиной! Я здесь, в заключении, ожидаю, когда ты вернешься и развлечешь меня, а в период твоего отсутствия вынуждена смотреть на мир за пределами своего маленького окна, рассиживаясь тут в платьях, которые ты купил для меня. – Она бросилась на кровать, разыгрывая то, что, как она, должно быть, считала, было похоже на поведение любовницы. – Забавно, я всегда предполагала, что это более скандально, чем у нас с тобой. Интересно, чем такие женщины заполняют свои дни?

– Это достаточно скандально. Как ты и сказала, ты заперта в моей спальне со мной. Вот почему ты не можешь отправлять письма своим друзьям с помощью голубей или по почте, если уж на то пошло. Если хоть кто-нибудь узнает, что ты здесь прячешься…

…тебя заставят выйти за меня замуж, – закончил он про себя.

Изабель могла думать, что быть в плену – захватывающе, но она заслуживает великой любви с подходящим ей страстным лордом, о котором она всегда мечтала. И Фэллон не может украсть это у нее.

– Никто не узнает. – Она рассеянно намотала на палец прядь волос и посмотрела на балдахин над головой.

Существуют тысячи причин, по которым он не должен сближаться с ней, но сейчас все доводы, призывавшие его держаться от нее подальше, стали поводом, чтобы быть к ней ближе. Прекрасная девушка, утверждающая, что любит его, – здесь, наедине с ним. Скорее всего, она права, никто не узнает подробностей, он же скрыл от всех ее присутствие. Так почему бы не добавить к этому еще пару тайн?

Когда он ничего не ответил, она продолжила:

– Ты держишь мое пребывание здесь в секрете. Я разговариваю только с одной служанкой, кухаркой и экономкой.

И снова она права. Он сделал шаг к ней, не в силах отвести взгляд от нее, распростертой на его кровати.

– Мне нужно идти, – проговорил он, имея в виду совсем другое, и откашлялся.

Она поднялась на кровати и посмотрела на него молящими глазами:

– Не уходи.

Он протянул руку и заправил ей выбившийся локон за ухо.

– Я почти уверен, что захватчики обычно не прогуливаются по камере в подземелье со своими пленниками.

– А как насчет джентльменов и плененных леди? – В ее взгляде было столько любопытства, что ему захотелось открыть перед ней все двери и показать каждый секрет, которым он владел.

– Это совсем другое, – пробормотал он.

– А есть ли какая-то роль между ролями захватчика и человека, удерживающего женщину как любовницу, роль, согласно которой ты – мой друг и остаешься здесь, чтобы составить мне компанию во время моего заключения? Любой благовоспитанный джентльмен поступил бы именно так.

– Благовоспитанный джентльмен не привел бы тебя в свою спальню и не остался бы в ней взаперти вместе с тобой, но я никогда не утверждал, что я благовоспитанный джентльмен.

– Значит, ты останешься?

– Ну, еще немного.

Ему всего лишь нужно заняться делами секретного общества и для этого исчезнуть на несколько минут. Он никогда не пренебрегал своей работой, пока не встретил Изабель, но сейчас обнаружил, что не в состоянии уйти немедленно. Конечно, он не может стоять над ней, разглядывая, как аппетитное блюдо на тарелке. Он хотел погрузиться во все, что происходит между ними, и купаться в теплоте ее счастливого сердца. Ее доброта смоет черноту его души, и он, в свою очередь, удовлетворит любопытство, которое так и светится в ее глазах каждый раз, когда она смотрит на него.

Кажется, она прочитала его мысли, что немного обеспокоило его, учитывая возможное развитие событий – она уже тянула его за руку и улыбалась ему.

– Давай, посиди со мной, – промурлыкала.

Каждый в городе знал, что Фэллон – не тот, кому можно легко отдавать приказы. Именно Фэллон всегда был тем, кто держал всех и все под контролем. Только Изабель не разделяла эту точку зрения. Она подвинулась к изголовью кровати и похлопала по освободившемуся месту рядом с собой. Усмехаясь тому, что эта худенькая светловолосая девушка с огромными глазами имела над ним такую власть, он покорно сел рядом с ней.

Где-то внизу его люди сидят и ждут от него распоряжений. Задания не выполняются. Дела, которые требуют его внимания, ожидают одобрения руководителя секретного клуба, иначе деятельность Общества резко остановится. А он сидит рядом с Изабель и не может заставить себя встать с кровати.

– Когда ты был маленький, как ты хотел прожить свою жизнь? – спросила она, кладя голову ему на плечо. – У тебя нет титула. Ты, должно быть, что-то придумывал, мечтая о своем будущем.