– Вот ещё! – фыркнула я. – Хочешь первым наткнуться на что-то интересное? Так не пойдёт!

– Но это может быть очень опасно, Саша! А если это воры?

– Глупости! Идём! – я решительно направилась к крыльцу, потянув Андрея за рукав. Перед дверью я на секунду остановилась.

– Сим-сим, откройся, – громко сказала я специально для Андрея, вставила ключ в замочную скважину и провернула его дважды.

– Сначала я! – он оттеснил меня и первым переступил порог. Дверь за нами захлопнулась с такой силой, что нас отбросило внутрь, как резинкой от рогатки. – Ого, неприветливо нас тут встречают!

– А мне кажется, нам обрадовались! – я устремилась к лестнице. – Андрюша, только для твоего спокойствия, сначала быстренько проверим второй этаж, а потом спустимся к шефу в кабинет, ага?

– Не спорю, – он взял меня за руку и с любопытством огляделся. – А у вас тут чудно! Внутри даже ещё гармоничней, чем снаружи. Я всё больше проникаюсь уважением к гению мастера.

– Ну, идём же! Мне не терпится показать тебе место, где твоя девушка трудилась аки пчёлка все эти долгие годы.

– Насколько долгие, девушка моя?

– Год! – прыснула я и потянула его наверх.

Конечно же, на втором этаже никого не было. Зато Андрей полюбовался на мой заваленный бумагами стол, на кухоньку, в раковине которой беспризорно валялись две немытые чашки, на комнатку, где по ночам всех ответственных сотрудников «Книжной симфонии» ждал удобный диван, на тёмную галерею, в которой меня когда-то поймало в свои сети Нечто и о котором я, естественно, Андрею ничего не сказала…

Мы спустились вниз, когда на улице стало совсем черно.

– Ну а теперь к цели нашего долгого путешествия!

– Ты уверена, что шеф ничего не заметит?

– Он сейчас в командировке. И об этом я тебе тоже кое-что расскажу. Потом. Сначала сейф!

– Умеешь ты интриговать, любовь моя!

– Что? – его слова пригвоздили меня к полу. – Что ты сказал?

– А что такого? – он удивился. – Разве я ещё не говорил тебе, что люблю тебя всей душой?

– Не говорил!

– Тогда я тебе скажу об этом потом. Если захочешь.

– Вы невозможный человек, господин художник!

– Саша! – он притянул меня к себе. – Ну неужели ты ещё не поняла, что дороже тебя у меня нет никого на свете?

– А если я принесу тебе страдание, Андрюша? Что, если проклятие существует? Я же не прощу себе этого никогда!

– Ни одно проклятие не сможет забрать тебя из моей жизни, заруби это на своём курносом носу! И хватит уже этих соплей, идём и покончим с этим делом раз и навсегда!

«…Всепокорный слуга Божий с любовью и смирением…»

Андрей оторвался от письма. Я внимательно наблюдала за ним во время чтения. Мне страшно было увидеть на его лице сомнение или сожаление, но страхам моим не суждено было сбыться – он по-прежнему оставался очень спокойным и сосредоточенным.

– Звучит, конечно, впечатляюще, – наконец сказал Андрей. – Я понимаю, что ты чувствовала, когда прочитала это послание. С твоей тягой к мистике и тайнам на тебя это подействовало именно так, как и ожидал господин Лебедев. Давай-ка для начала сравним почерки, может, вовсе и не рукой гения написано сие письмо?

– Давай! – обрадовалась я. Наконец-то я увижу рисунки Полины!

Андрей достал из пакета твёрдую папку, обвязанную синей атласной лентой, не торопясь развязал бант, вытащил из папки холщовый чехол, раскрыл его, и вот на свет появилось несколько плотных листов бумаги. Один из них, с нарисованным на нём лицом молодой девушки, от вида которого я тихо вскрикнула, он положил рядом с посланием Лебедева, остальные же отложил в сторону.

«Сохраните сей дар Божий потомкам Вашим на долгую память и удивление…»

Я подняла глаза на Андрея. Мне было очевидно – почерк был одним и тем же.

– Пока мы узнали только одно: письмо действительно писал Лебедев. Но это ещё ни о чём не говорит. Может быть, старик просто выжил из ума, когда писал эти строчки! Согласись, что это возможно!

– Стиль письма не похож на бред сумасшедшего! – я покачала головой.

– Откуда ты знаешь? Ты что, врач-психиатр?

– Конечно, я не врач. Но я не верю в эту версию. Андрюша, а это Полина, да?

– Да, – рассеянно сказал он.

– Необыкновенно красивая. Ты чем-то похож на неё.

– Скажешь тоже.

– Андрюша, сядь, пожалуйста, мне нужно что-то тебе сказать.

– То, что нельзя выслушать стоя? – усмешка его вышла довольно грустной.

– Я расскажу тебе о том, что произошло со мной месяц назад. А ты не перебивай меня, пожалуйста, ладно?

– Ты таким тоном это сказала, что я ни слова не пророню, даже если меня будут пытать.

– Слушай же! – я набрала в лёгкие побольше воздуха. – В ночь перед нашей с тобой первой встречей я была здесь, ты, возможно, помнишь об этом факте.

– Ещё бы.

– Именно тогда и произошла вся эта история. Я осталась в доме совсем одна. Зинка помчалась спасать прорвавшую трубу, а я сидела в комнате верстальщиков, занималась корректурой, и в какой-то момент поняла, что глаза мои начинают слипаться и нужно срочно идти за свежим кофе. Путь от кабинета до кухни идёт через тёмную галерею, ты видел сегодня.

– Да.

– Когда я вышла туда с пустой кружкой в руках, внезапно я обо что-то споткнулась, упала и потеряла сознание. Но это полбеды, Андрюша. Пришла в себя я примерно через полчаса. Я сидела за кухонным столом, в одной руке у меня была чашка, а в другой – он.

Я показала на свой кулон.

– Ты была без сознания полчаса?

– Да.

– Во всём доме ты точно была одна?

– Да.

– Ты что-нибудь помнишь из этого получасового промежутка?

– Нет.

– Раньше ты видела этого льва?

– Нет.

– Рассказывай дальше.

– Дальше начались чудеса. Не сразу, а только после того, как я надела его себе на шею. Я начала видеть будущее.

Андрей нахмурился.

– Тебе не сложно будет в это поверить, потому что ты сам присутствовал при одном моём сдвиге сознания.

– Ты говоришь сейчас про Вену?

– Именно.

– Ты объяснила тогда странный случай вещим сном…

– Что-то же я должна была сказать, чтобы не напугать тебя! Было и ещё несколько случаев, связанных с моими девчонками, с Андрюхой и ещё с одним старичком на улице, с которого я уже считала не будущее, а недавнее прошлое. Но это не важно.