В поступках же Абросимовых, в особенности это касается Дмитрия, зачастую присутствовало что-то мистическое, иррациональное. Так что мотивы их действий иногда бывали непонятны даже хорошо знавшему их многие годы Владиславу Судзиловскому.

Но, с другой стороны, думал он, поступки этих двух, безусловно, талантливых, на свой лад, людей вполне объяснимы и имеют под собой железное основание. Сейчас трудно припомнить, где и при каких обстоятельствах он это услышал… Но сказано правильно и по существу: «Дело прочно, когда под ним струится кровь». Современный мир жесток и становится жесточее с каждым новым днем. Тот, кто будет медлить или пытаться действовать в белых перчатках – проиграет… и сам сдохнет. Самый надежный нынче бизнес – бизнес, замешенный на крови. Люди – это те же кирпичи в кладке. И чтобы крепко-накрепко соединить их воедино, нужно, как это делали «зодчие» с незапамятных времен, регулярно подмешивать в соединительный раствор свежую жертвенную кровь…

Ход его мыслей был нарушен появлением Абросимова-младшего, которого повсюду словно тень сопровождал рослый плечистый телохран Артем.

– Владислав, у меня есть к тебе одна просьба, – сказал светловолосый викинг. – Я хочу переключиться целиком на литерных зэков… У тебя сейчас, как я понимаю, особых дел нет? Буду благодарен тебе, если возьмешь под свой контроль наш экспериментальный опыт «Клетка». В конце концов, эта парочка из Москвы появилась у нас не без твоего участия.

Когда Швец проснулся, был уже почти час дня.

До четырех утра они на пару с Машей морщили лбы над тем, как бы им выбраться из расставленной Абросимовыми ловушки, отвлекаясь временами на перепалки и разные пустопорожние разговоры, напрямую не относящиеся к их бедственному положению.

Они пришли лишь к одному очевидному выводу: эти люди пытаются использовать их в каких-то своих экспериментах. То есть, они двое здесь находятся в качестве подопытных зверушек. Открытие, сделанное по ходу дискуссии, наверное, было важным, но по большому счету ничего им не давало…

Потом как-то так случилось, что они – от нервов, наверное, – занялись безудержным сексом. В их сверхэкстремальной ситуации, пожалуй, это было единственным действенным средством, способным защитить от тоски, уныния, безумия. Наконец – эдаким лекарством от страха.

Они были ненасытны оба, потому что могло статься и так, что они занимаются этим последний раз в своей жизни.

Исчерпали себя, можно сказать, до донышка. Затем, уже с наступлением утра, провалились в бездну сна.

Никто их все это время не беспокоил…

Настенные часы показывают без четверти час пополудни. Валера, широко зевнув, уселся в кровати. Рядом с ним, на боку, лицом к стенке, подложив ладошку под щеку, мерно посапывала Маша. Была она, естественно, в чем мать родила, – как и сам Валера, впрочем, – и сбившееся к ногам одеяло отнюдь не мешало этой обворожительной наготе.

Даже если ты переспал с женщиной, то не стоит быть слишком самонадеянным и рассчитывать на то, что уж теперь-то, после всего случившегося, ты познал ее целиком и полностью (даже в плане сексуальном сделаны лишь первые шаги). Тем более, что Маша, оказавшись пылкой и весьма изощренной любовницей, во время их постельных утех ни разу не прокололась и не выдала никаких тайн. Он тоже не выдал секретов спецотдела МВД под ее сексуальными пытками. Но не потому, что был тверд как кремень, а по другой причине: он попросту ни хрена обо всех этих примочках не знал.

Ну и вот. Переспал он, значит, с этой Машей, работающей – работавшей, пока их не сцапали абросимовские головорезы, – под прикрытием в Конторе.

И что?

Теперь что, у нее нет от Валеры Швеца более никаких тайн?

Как бы не так! Как он не знал о ней ни фига вчера или неделю назад, так ни фига не знает и по сию пору.

Но все равно, конечно, приятно. Очень ласкова она с ним была, эта девушка Маша. Прямо золото, а не женщина… вот бы взять и жениться на такой!

Валера ласково провел ладонью по ее упругой, шелковистой коже: скользнув по спине, его рука оказалась на ее округлых, идеальной формы ягодицах…

– Убери лапы… рыжий ментяра! – не меняя своей позы, пробормотала Маша. – Хватит, попользовался на шару… Нравлюсь? Копи деньгу! А еще лучше – придумай, как нам отсюда выбраться.

– Придумаю, – убрав на всякий случай руку с ее симпатичной попки, сказал Швец. – Хотя ты и обзываешь меня по-всякому – болваном, придурковатым ментом, рыжим дегенератом и так далее… Я все ж что-нибудь… эдакое изобрету! Конечно! Кто нас вызволит из беды, если не Валера Швец?! На него-то, то есть на меня, вся наша надежда!

– Все, хватит базарить, – окончательно проснувшись, сказала Маша. – Что? Уже час дня?! Неслабо, однако… Все, Валера, заканчиваем с этими «релаксами»! Просто удивительно, как нас еще по голым ж… ремнем не отстегали! Вставай и иди в душ. Первым, а я за тобой!

– Можем вместе туда отправиться, – сказал, поднимаясь с постели, Валера.

– О чем ты думаешь, мать твою?! Совершенно безответственный тип! Иди, кому сказала! Только быстро! Потом сделаешь кофе, мне и себе.

Спустя примерно двадцать минут они уже сидели за столиком на летней террасе и уминали поздний завтрак, который Валера сварганил на скорую руку.

Швец не стал сегодня пользоваться бритвенным станком, а Маша проигнорировала даже тот минимум косметики, который удалось разыскать в ванной комнате. Но это еще не означает, что они окончательно упали духом и решили, сложив бессильно лапки, покориться почти неизбежному.

Ни телекамер, при помощи которых кто-то мог следить за ними, ни подслушивающих устройств они не обнаружили. Если и были здесь «жучки», то их запрятали очень искусно, так что без специального оборудования найти их довольно сложно.

Валера минувшей ночью уже высказал одну идею в плане того, как они могут нейтрализовать действие браслетов. Но реализацию этой идеи они решили отложить на более поздний срок.

– Кстати, Валера, – покончив с легким завтраком, сказала Маша. – Мне тут еще одна любопытная деталь вспомнилась..

– Ну?

– Я уже говорила, что твои служебный и сотовый телефоны были поставлены нашей техслужбой на прослушку?

– Это и ежу понятно, – прикуривая от спички сигарету, сказал Швец. – То есть, да… говорила.

– Так вот… Может, все бы для тебя обошлось. В том плане, что с твоей вербовкой мои шефы не стали бы так торопиться. Или вовсе бы отказались от этой идеи. Но ты сам нарвался…

– Не понимаю пока. – Швец бросил на нее удивленный взгляд. – О чем это ты?

– Ты знаком с таким… Петром Леонтьевичем?

– Ах, вот оно что, – сузив глаза, сказал Швец. – Ваша фирма засекла, как я ездил за этим… сумасшедшим в Бутово?