— Это у меняживот болел, — не менее сухо уточнила я. — Спокойной ночи.

— Взаимно.

Закат догорел,там, за крылом, мир окутала прозрачная тьма. Вызвездилось чистое, холодноегорное небо.

И над впавшими воцепенение горами, над спящими на их вершинах снежными шапками, под крупнымияркими звездами пронесся глубокий драконий вздох, полный искреннего сожаления:

— Эх, надобыло мне, дураку, тогда потерпеть… Возись теперь с вами, мелюзгой хвостатой…

— Отхвостатого слышу, — огрызнулась я и, улыбаясь, уснула.

* * *

Ночью мне сниласьта мелодия, — хотя не знаю, как может сниться музыка. А вот снилась,ясно-ясно, чисто-чисто…

И когда япроснулась и лежала, не открывая глаз, она не исчезла, так и продолжала звучатьво мне счастливой радостью.

Я открыла глаза —и увидела закопчённый чайник.

Всё понятно, сказкакончилась… Мелодия, почему-то, не исчезла, но…

«Ты же самапонимаешь, что так лучше… — шепнул дракон издалека. — Зато теперь,когда будешь со своим мужчиной, вспоминай нашу песню, раз уж не можешь без неё.И не думай о компоте».

Я промолчала.Опять защемило сердце.

«Ну не сердись. Унас даже время  течёт по-разному».

«И даже говорить не будем?» — спросила я безнадежно.

«Нет. Слишкомбольно…» — отозвался тихо дракон.

«Берегисебя, — выдохнула я. — В горах холодно и опасно не только людям… Амне надо хотя бы быть уверенной, что ты живой…»

«Хорошо…» —донеслось эхом.

И снова тишина.Вот и всё…

Потянуло дымом, ия открыла глаза. Надо возвращаться на землю. Больше похожий на свою тень Ряха,весь какой-то тёмный, с провалившимися глазами и воспалённой кожей, тугонатянутой на скулы, выступающие над впалыми щеками, разводил костёр.

Я перевела взглядс Ряхи на чайник. Чайник держался молодцом. Рядом с ним увидела расстеленный натраве мешок и оружие, аккуратно на нём разложенное.

И тушу кого-тонедавно убитого.

Я приподнялась налокте.

— Сыруюпечень есть умеешь? — спросил Ряха.

— Не-а…

— Тогда жди,пока мясо сварится. Сейчас в чайнике поставлю.

— Откудамясо?

— А я знаю?Загнулся на горе, очнулся здесь. Солнце спину печёт. Встал. Смотрю — вода. Ты всторонке валяешься, а лицо блаженное. Коза дикая лежит. Теплая еще. Освежевал.Печенью подкрепился. Хорошая коза, жирная. Жир от боли в груди помогает, еслиего растопить и горячим пить. Теперь ты отвечай, что тут было.

— Драконы насспасли, — выдавила я. — Точнее, дракон. Вот и всё.

— Золотистыйтакой, да? — уточнил Ряха. — Кружил тут такой.

— А при кашлеещё жженый сахар помогает, — задумчиво сказала я. — А лучше всеголежать под одеялом и горячее молоко с медом и маслом пить.

— Нам и досахара, и до мёда, и до масла пилить и пилить, — вздохнул Ряха. — Номы уже по другую сторону гор. Сейчас мясной навар заделаем — это будет вещь.

— Я ещёпосплю, ладно? — сказала я.

— Спи, колиохота, — отозвался Ряха, разделывая козу.

Я повернулась набок, подложив локоть в качестве подушки под щёку, и уснула.

Солнце припекало.Я ворочалась во сне, отворачивая от него лицо и подставляя спину горячим лучам.

Проснулась вовторой раз уже ближе к вечеру, зверски голодная, спокойная и злая. Веселитьсябыло не с чего, но жить-то надо. Значит, будем. Наверное, дракон прав.

Встала, разминаязатёкшие косточки, и принялась осматривать место, куда мы попали. Это былипоследние горы, за которыми лежала новая долина. А если смотреть из долины —как первые ступеньки громадной лестницы, уводящей в небо. Дракон перенёс нас натеррасу, с которой начинался ровный спуск вниз.

Лежащая внизуземля расстилалась передо мной, как на ладони. Поля, леса, реки и озера. Издесь тоже было море на горизонте, которому я обрадовалась, как родному.

— Мы попаликуда надо, — сказал Ряха, подходя и становясь на краю. — Выбралисьзападнее Шестого Угла, здесь начинаются открытые территории, такого бездорожья,как в Отстойнике нет, беги, куда хочешь.

— А ты здесьбыл?

— Нет,проезжал по пути в Отстойник.

— Но тебенравится? — уточнила я.

Ряха придирчивоосмотрел сверху раскинувшуюся перед нами землю. С горы она смотрелась какигрушечка.

— Нормально, —сказал он свой диагноз.

— Ну вот, этои есть твоё королевство, — сообщила я, решив выполнить своё перед нимобязательство и покончить с этим. — Теперь думай, как сделать так, чтобыоно тоже об этом узнало.

— Моё,говоришь? — почесал затылок Ряха и осмотрел свои новые владения ещёраз. — С землей здесь получше, чем в Отстойнике. Леса похуже, но тожемощные, охота, наверное, неплохая. И бухта удобнее. Ладно, пойдёт.

— Не кривись,бери, что есть, — сказала я, пока не понимая, серьезно он говорит илинет. — Другого я тебе предложить не могу.

— Думатьбуду. И думать я буду долго, — уточнил Ряха, вглядываясь из-под ладонивдаль, пытаясь рассмотреть город у моря, поблёскивающий белымибашенками. — Такие дела с бухты-барахты не решаются. Так что завтракай, тоесть ужинай.

Пока Ряха думал,сидя над краем, я умяла весь чайник. То есть всё мясо, которое в нём былосварено. Ряха готовил явно лучше меня. Хотя, может быть, это просто козапопалась такая удачная. Драконы абы что не едят, для них и люди-то на вкуснесъедобные.

Сытая — я сталадобрая и пошла мыть чайник к ручью, сама себе удивляясь.

Ряха сидел какизваяние. Думал.

Как смогла, яоттёрла жир с внутренней поверхности чайника, больше размазав его по стенкам,наполнила водой и, раздув тлеющие угли костра, поставила чайник на огонь.

— Придумал? —с любопытством спросила я.

— Да тут идумать особо нечего, — вдруг сказал Ряха. — Всё и так ясно. Главное —нужную точку выбрать, с которой начать. Встанешь на нужную точку, —считай, полдела уже сделал. Смотри: вон две деревни под нашей горой. Выберемправильно, в какую спуститься — я стану королём. Вот ты думаешь, в какую надо?

Я посмотрела вниз.

Селения были почтиодинаковые по размеру, но одно выглядело благополучным и ухоженным, второе —нет. Возможно потому, что место у первой деревни было получше, ближе к равнинеи земля на полях пожирнее. А может, народ там был более обстоятельный. А можетещё почему.