ему спуститься, поддерживая за плечи. Носки его ботинок стукнулись о стенку и соскользнули. Он широко расставил ноги и нашел опору.

Она застегнула красные ремешки перчаток вокруг его запястий, пока он держался за подоконник.

– Хорошо. Переговариваться не будем, а то появится сильное эхо. Когда я доберусь до дна и три раза дерну за провод, вытягивай мешок и брось кабель мне. – Он не хотел запихивать сверток за пояс, чтобы не выронить или не порвать его на полпути.

Она кивнула и заняла свой пост у подоконника. Он почувствовал ее поцелуй на своем лбу.

– Иди, – сказала она.

И он пошел.

Двадцать

Когда Круз очнулся от успокоительного, то обнаружил, что лежит на больничной койке с бортиками и смотрит прямо на Марко, который походил на родственника гориллы, отделавшей его в обезьяннике.

– Ты проснулся как раз вовремя. Я устал читать этот чертов «Спортс иллюстрейтед». – Если бы это был номер с девушками в купальниках, то другое дело.

Настенный телевизор сиял божественным светом. Без звука. Его сияние заполняло тускло освещенную палату кобальтовым свечением, в котором переливались гвоздики глаз Марко. Круз заметил, что его вывихнутая рука профессионально примотана к бортику кровати, а в вены по трубкам капельницы капала глюкоза. Он был одет в больничную сорочку и чувствовал, как ее завязки впиваются ему в позвоночник.

– Ничего себе, какой у тебя фингал.

Травма глаза казалась серьезной и пульсировала от света телевизора.

На Марко был твидовый пиджак с кожаными заплатками на локтях. Он плотно облегал его грудь. Волнистые светлые волосы – мокрые и взъерошенные. Он похож на Великолепного Джорджа – рестлера из времен молодости Рози. Лицо Марко с квадратной челюстью, поросячьими глазками и скошенным лбом напоминало второстепенных головорезов, которых в спешке рисуют авторы комиксов, из-за нехватки времени или таланта, – одноразовые злодеи, не наделенные характером.

– Ты был в ванной, – сказал Круз. Он вспомнил, как Баухаус задавал вопросы с выражением лица человека, только что проигравшего крупный иск, и адвокаты посоветовали ему не проявлять никаких эмоций. Скорее всего, он допросил Ямайку с пристрастием, чтобы проверить, сходятся ли их истории.

– Ты под действием седативных препаратов, – ответил Марко.

– Который час?

Марко взглянул на свои электронные часы с сотней функций. После того как появилась технология, сообщающая точные цифры, таким людям стало гораздо проще понимать время.

– Два тридцать. Около того. Два тридцать три.

– Что нужно Баухаусу?

Что означало: я из кожи вон лез, чтобы пристроить тебя сюда посреди ночи. Неужели моя лодка дала течь, о которой я не знаю? Баухаус шлепал губами, когда люди рыли себе могилы собственным языком. Притворись, что тебе все известно, и скажи, что хочешь перепроверить информацию, и жертва сама все расскажет. Совсем как Эмилио во Флориде задает невинные вопросы «что, если», поигрывая своей платиновой бритвой. Только спой не в унисон, и мы подправим твое личико. Так же просто, как срезать белое или темное мясо с индейки другого вида.

– Баухаус хочет убедиться, что у тебя всё в порядке. – Рукоятка большого пистолета под правой подмышкой Марко портила посадку его натянутого костюма.

– Если это правда, вы уже обыскали мою квартиру. – Круз сосредоточился на беззвучной рекламе париков по телевизору. Он хотел вернуть рубашки с вышитыми монограммами. Он хотел вернуть свою беззаботную жизнь. Он хотел убраться отсюда. Как только этот громила свалит, он пошлет Рози сообщение о бедствии с больничного телефона…

…в котором Баухаус, возможно, установил жучок.

– У тебя ничего не нашли. Ты слишком умен, чтобы попробовать одурачить Баухауса. Жаль, ты не в курсе, что произошло с последним парнем, который попытался его наебать.

– Он мне рассказал. Парень сидит в тюрьме за изнасилование несовершеннолетней.

Марко улыбнулся. Не самое приятное зрелище.

– Может, ты и не такой умный. – Молниеносная логика в действии.

Кардиограмма Круза скакнула.

– Что ты имеешь в виду?

– Я знал того парня. Он не в тюрьме. Его нет. Он стал историей.

Круз увидел смятение в бычьих глазах. В их диалоге именно Круз должен был сообщить всю информацию. В задачу Марко не входило посвящать его в обстоятельства исчезновения Джимми Макбрайда. Но он сыграл в нем ключевую роль, и, как у всех садистов, у Марко вставал от воспоминаний кровавых подробностей. Отвратительные пытки, которым он подвергал людей. Мучительные и бесславные смерти, которые он ускорил. Этот человек совершил столько убийств, что не в состоянии их пересчитать. И он ловит кайф от самого процесса. Когда есть что-то, что ты сильно любишь, не можешь держать это в себе… и начинаешь хвастаться.

– Ну? Так что случилось? – Круз изо всех сил старался изобразить раздражение, чтобы это создание, этот убийца понял, что он сыт по горло. Это чувство должно входить в диапазон Марко. – Ты мне сюда дрочить пришел, изображать сторожевого пса или угрожать?

В маленьких глазках вспыхнули алые искры. Неужели он задел за живое?

– Что ж, умник. Читай по губам. Баухаус рассказал мне, что Джимми Макбрайд попал в тюрягу за то, что засунул свой прибор в ученицу средней школы. А ты уверяешь, Баухаус приказал его убить.

– Дурак. – Марко схватился за бортик кровати, и костяшки его пальцев побелели. Он склонился над Крузом и посмотрел ему прямо в лицо. – Какой на хуй Джимми Макбрайд? Парня, который был до тебя, звали Бонер. По крайней мере, мы его так звали. Хер знает его настоящее имя. Но это был он, и он мертв. Так что береги свой зад и радуйся, что двух кирпичей Баухауса не оказалось в твоей квартире. А то сейчас ты лежал бы в морге. – Каждое слово он отбивал толстым пальцем. Пунктуация питекантропа.

Сказав все, что хотел, Марко снял трубку телефона на прикроватной тумбочке и начал тыкать пальцем по кнопкам. Крузу было забавно наблюдать, как кто-то еще проходит телефонную полосу препятствий Баухауса. Может, все дело в морфии – или чем там его накачали дамы в белых халатах в больнице Святого Иуды, чтобы облегчить боль, нерезким, как коричневые буквы на желтой бумаге, наркотиком, – но ему было легко представить недостающие реплики Баухауса в этом разговоре.

Марко-костолом начал:

– Да, это я, мистер.

И Баухаус такой: «Давай пропустим. Круз рассказал, где живет этот Джонатан?»

– Еще нет, сэр. Я…

«Тогда выясни, мудак, и отправься туда и обыщи его хату. Прямо сейчас!»

– Да, сэр. Сделаю. А?..

«И узнай, куда делась эта пизда Ямайка. Заставь Круза тебе рассказать. Перекрой его капельницу или найди шприц и набери в него стеклоочиститель…»

– Да, сэр. Прямо сейчас займусь этим.

Марко