Перебивая друг друга, они попытались дать всему этому библейское или копрологическое объяснение. Дыра осталась на месте. К ним присоединился кот. В компании людей теплее. Он попытался понюхать кровавую жижу своим треугольным носом.

Джонатан прогнал его в ярости. Все же было круто, пока не появилось это уродство. Он должен сказать что-то, придумать правдоподобное объяснение, убедить себя и Ямайку, что у них не коллективная галлюцинация.

– Кот приходил и прошлой ночью весь в крови. В таком же шоке. – Джонатан выпалил это таким тоном, будто сообщил о позорной тайне. – Я тогда не мог понять, как он попал в квартиру. Двери были заперты. Уверена, что его здесь не было, когда я уходил?

– Понятия не имею, – прошептала Ямайка. Она сняла полотенце с талии, нашла чистый участок и вытерла им лицо. – Я просто… подумала, что он спал в коробке.

– Я тоже так подумал. А что, если он вошел через эту дыру?

Взгляды устремились на кровоточащую рану на стене. Быть такого не может. Конечно, нет. Ни за что на свете.

Ямайка отказывалась в это верить.

– Нет, Джонатан. Ты только посмотри. Там полно крови, и мокро, и узко. Ни одна кошка туда не полезет. Они привереды. Ненавидят мокнуть и пачкаться.

– Да, но что, если с другой стороны все по-другому?

– Я не понимаю. – Она снова посмотрела на отверстие. Не-а. Ни за что.

– Ямайка, это не тайный лаз. Сейчас мы смотрим на внешнюю стену.

Он был прав.

– Вот черт.

Теперь полотенце не пыталось его вытереть, и кот потрогал его лапой. Затем свернулся на нем калачиком и задремал.

– Маленький засранец. Жаль, он не умеет говорить.

Ни за что, приятель. Не при твоей обнаженной подруге.

Джонатан отодвинул медную задвижку на ближайшем окне и поднял раму. Трухлявое дерево скрипнуло, старая замазка отслоилась. В комнату жадно ворвался холод. Жесткие снежные крупинки царапали руки Джонатана и таяли от соприкосновения с кожей, оставляя на запястьях ручейки ледяной воды.

– Джонатан, какого хуя! – Ямайка отпрянула и обхватила себя руками, словно у нее начались судороги. Она была раздета и не горела желанием испытать на себе ярость озверевшей матери-природы.

– Ой. Прости. Слушай, ты же хочешь, чтобы я достал сверток Круза? Тогда надевай толстовку и помоги мне. Пожалуйста.

Она знала, что у них мало времени, поэтому решила не выходить из себя. Хотя сияние ее зеленых глаз говорило о том, что она еле сдерживается.

– Хорошо. Что я должна сделать?

Он высунулся из окна. На улице бушевала метель.

– Сначала подойди и посмотри. – Снег припорошил его волосы.

Она увидела, что в стене на уровне второго этажа нет никаких кровавых дыр. Холодные и одинаковые кирпичи стойко выдерживали атаки окружающей среды.

– Я уверен, что гипсокартон на стенах не толще двух с половиной сантиметров. Я отколол небольшой кусок, когда въезжал. Теплоизоляция – полное дерьмо. Ее проложили еще до войны. И вовсе не Корейской или Вьетнамской. О противопожарной безопасности я вообще молчу.

– Охотно верю. – Ямайка стучала зубами. Всего полчаса назад ей было горячо снаружи и тепло внутри. Такая игривая, влажная, полная желания. Сейчас она словно пришла в себя от холодного душа. Джонатан закрыл окно, и она с благодарностью вздохнула. Иногда все тело может покрыться мурашками до боли, продрогнуть до костей.

Джонатан привязал один конец удлинителя к трубе воздухонагревателя. Эта труба никогда не была горячей, поэтому не могла повредить провод. Ямайка надела джинсы с толстовкой и укуталась в спальный мешок как индианка. Джонатан снова открыл окно и размотал шнур. Он не доставал до окон первого этажа. В Кенилворт Армс были высокие потолки. Терпеливо, словно рыбак, он намотал шнур на локоть, соединил его со вторым удлинителем и попробовал еще раз. Постарался сделать узел покрепче, так как длины проводов не хватало, чтобы сплести их друг с другом.

Джонатан спустился из окна в своей парке, прикинул расстояние и пришел к выводу, что у него будет два с половиной метра в запасе. Он намотал провод на запястье и попробовал медленно подтянуться. Кабель туго натянулся, и Джонатан опустился на землю. Ямайка наблюдала за ним из окна. Ее лицо напоминало белую маску в нейлоновом коконе. Он ослабил провод и попробовал еще раз. Кабель распрямился, и он досчитал в уме до тридцати, пока висел, упираясь подошвами в скользкие кирпичи. Под весом его семидесяти килограммов кабель растянулся, но несильно. Он дошел до верха здания и покачался. Оплетка затянула узлы. Он закончил испытания прежде, чем вырвал нагреватель из пола. Сегодня он этому не удивился бы.

Кабель выдержит спуск и подъем.

Ямайка грела руки в ванной. Кот спал, вылизав себя до собственного удовлетворения. Пурпурные края прорези сжались до темно-бордовой щели. Лужа крови на полу застыла пленкой.

– Боже, там, наверное, минус тридцать. Или даже холоднее, с учетом ветра.

– Все так говорят. Не жара, конечно.

– Глупость какая. – Он провел по трещине пальцем – сделал то, что запретил Ямайке несколько минут назад. Она была все еще влажной, но сжималась каждую секунду. Стала меньше в два раза.

Ямайка заметила, чем он занят.

– Джонатан…

– Похоже на кожу. Словно порез заживает очень быстро. – Ближе к центру текстура напоминала пластилин. По краям стена уже затвердела. Краска на ней лежала ровно. – Ты видела что-нибудь подобное в квартире Круза?

– Нет! Можно подумать, она промолчала бы о таком. – Фу. Впрочем, я особо не обращала внимания. Ты сам сказал, что кот мог попасть сюда через эту дыру, но не заметил ее.

Джонатан покачал головой.

– Раньше ее точно не было. – Он был почти уверен. – И через пару минут дыра исчезнет.

Ямайка сложила руки на груди.

– Ты собирался сказать что-то вроде «ты ни за что не поверишь, но…».

– Хм. В этом здании происходят жуткие вещи. И я не имею в виду полицейские облавы, домашнее насилие или грабеж. Я начинаю думать, что тот маленький мексиканец пропал, когда залез в такую же дыру.

– Ну, конечно. – Она медленно потерла лицо, словно на нее свалилась вся боль этого мира. – Может, нам сразу в полицию обратиться, чтобы сообщить им о том, что здесь произошло? Эй, Барнетт, мы раскрыли преступление, мужик!

Они оба грустно рассмеялись.

Джонатан смотал провод, запер окно и опустил штору. Он промок насквозь.

– Круз думает, что в здании живет призрак. Рассказывал, будто слышал его стоны. Но сама я ничего не слышала.

Джонатан решил поделиться с ней своими наблюдениями:

– Когда мы спали, я слышал вибрацию, что-то похожее на сердцебиение, если прислушаться. Повторяющийся ритм – бум-ча-бум-ча-ча.

– Я