– Г… Гибр.

– А кто я?

– Пришедшая, – он напрягся, пытаясь вспомнить второе слово.

– Пришедшая Властительница, – подсказала она ему.

– Да, Властительница!

– И что ты должен делать?

Гибр как будто растерялся, стараясь понять смысл своего нового существования. Заминка длилась мгновение, но Маше казалось, что это целая вечность, что его непонимание говорит о неудаче опыта и что впереди долгие месяцы, а может и годы экспериментов.

– Делать то, что ты скажешь, – Гибр широко улыбнулся – видимо, эта простая мысль принесла ему огромное облегчение.

– Правильно, – подтвердила она.

Вернулась к сумке, зарядила инъектор второй капсулой. Охотник, привязанный к соседнему дереву, видел все произошедшее и теперь приходил в ужас от каждого шага идущей к нему Властительницы.

– Нет… Нет! Ты этого не сделаешь!

– Еще как сделаю, дорогуша. Ты, главное, не дергайся.

Но он продолжал рваться изо всех своих человеческих сил.

– Нет! Не-ет! Я не стану этим дерьмом!

К счастью для Маши его куртка была порвана в бою, поэтому даже не пришлось искать место – куда колоть.

Пш-ш-ш-ш-ш…

– Ты… тварь…

Он не смотрел на нее. Застыл в напряженной позе, зажмурившись, сжав кулаки, стараясь отклонить голову от Пришедшей так далеко, как только возможно. Через минуту расслабился. А когда открыл глаза и увидел девушку, кровь прилила к его лицу, черты которого стали искажаться. Он зарычал, дернулся вперед. Маша услышала, как трещат веревки. К тому времени, когда они сдались под напором неистовой силы, существо уже не было похоже на человека, оно протягивало к ней черные, когтистые лапы.

Одинокий выстрел прозвучал в лесном безмолвии.

Хрустнул снег под ногами – Маша подошла ближе. Она стояла над нелюдем, лежавшем, раскинув руки, на обагренном снегу. Девушка пребывала в смятении. Ей казалось, что теперь все пойдет, как по маслу. Не о чем беспокоиться, инъекция волшебным образом сделает всю работу за нее, только успевай принимать в ряды своей армии идеальных солдат. И вдруг… На втором же опыте неудача.

Она присела на корточки, коснулась жесткой, почти дубовой кожи.

– Что же с тобой было не так?

Оглянулась на Гибра, стала вспоминать – как она это делала с ним, сравнивать с тем, что сотворила над другим, который лежал сейчас у ее ног.

– Так ведь ты же на меня смотрел, когда… А он? Он – нет.

Потеряв интерес к убитому, она снова бросилась к сумке, перезарядила инъектор.

– Где у нас третий? Давайте мне третьего! Ага, вот и ты, дружок.

Совсем еще мальчишка, лет девятнадцати или двадцати, он не скрывал слез и своего страха. Маша выудила из кармана обрывок ткани, служивший ей платком, вытерла ему глаза.

– Ты должен хорошо видеть.

Потом приставила к его виску еще пахнущий порохом пистолет.

– Не своди с меня глаз. Если все сделаешь правильно – у тебя больше не будет страха. Мне так кажется.

Она не стала искать мышцу, в конце концов стоит попробовать разные варианты. Вещество мощное, действует быстро, так какая разница, куда колоть? Прижала инъектор к его шее, а дуло пистолета еще сильнее к виску – пусть чувствует.

– Смотри, смотри, смотри! Смотри на меня, не отвлекайся.

Парнишка успел подумать о том, как ему сейчас страшно в этом лесу, так далеко от дома, где осталась вся привычная жизнь. И он никогда уже к ней не вернется… Он никогда… Никогда…

Страшнее последней мысли были только глаза, в которые его заставили смотреть – холодные, любопытные, жадные до чужого.

Маша выждала положенное время, спросила:

– Как тебя зовут?

– Восли.

– А меня?

– А тебя?

– Как меня зовут?

– Владелица Пришедшая.

– Властительница. Ничего, научишься. Что ты должен делать?

– Все, что захочешь!

– Молодец, мальчик. Знаешь, что это? – показала ему пистолет.

Восли кивнул.

– Ага.

“Продвинутое было гнездо, с огнестрелами знакомы”.

Она отвернулась, отошла от него на несколько шагов. Вынула магазин из пистолета, выщелкала все желтые цилиндрики, последний – из патронника. Проверила, на месте ли старый добрый нож.

Маша вернулась, надрезала веревки, снова отступила.

– Иди ко мне. Покажешь, как им пользоваться, – она держала пистолет за ствол, протягивая его в сторону парнишки.

“Если он готов справиться с таким сложным механизмом, а главное – не попытается использовать его против меня… Это будет хороший знак. Значит, мозги у них работают так же, или почти так же хорошо, как прежде. И они используют весь свой человеческий опыт”.

Восли вдруг осознал, что уже не прижат к дереву надежно, веревки ослабли. Но что ему веревки, пусть бы они держали его и в тысячу раз сильнее. Ведь позвала Она! Сама! И его захватило странное, незнакомое желание, требующее быть не таким, как сейчас, стать еще сильнее, увидеть то, что не видят обычные глаза, почувствовать доселе незнакомое!

Сдернув надрезанные путы он неожиданно для самого себя опустился на все четыре конечности, взревел, не обращая внимания на то, что ни руки его, ни ноги, уже не были человеческими. Да и лицо было совсем не того двадцатилетнего юноши, на которого смотрела Властительница пару минут назад.

На его бросок Маша среагировать не успела. Он толкнул ее, повалил на снег. Незаряженный пистолет отлетел в сторону. Когда оскаленная морда нелюдя оказалась у самого ее носа, она с отчаянием ударила его несколько раз ножом в шею, но хороший клинок из северных земель не смог пробить шкуру.

Восли вытянул ярко-красный язык, лизнул девушку в щеку.

– Слезь… С меня… – с трудом смогла выдавить Пришедшая.

Мутант рыкнул недовольно, но подчинился. Он по-прежнему стоял на всех четырех, шумно выталкивал из ноздрей струи воздуха.

– Ф-фух! Скотина. Напугал до испачканных трусов.

Она с трудом смогла успокоиться, заставила себя думать рационально, без эмоций.

“Реакции звериные, но эти твари в самом деле подчиняются тому, кого видят при… как это назвать? Рождении? Скорее перерождении. Впрочем, у животных такое было не редкостью, если верить книгам прежних. Зачастую матерью считался человек, который их кормил и воспитывал”.

– Эй! Стань снова человеком. Ты ведь можешь?

Ему не хотелось, хоть он и понимал, что от него требуют. Но главное, не знал – как? Ведь ни разу этого еще не делал.

Маша подползла к нему.

– Успокойся.

Она имела опыт общения с мутантами и догадывалась, что нужно делать. Протянула руку, погладила его по голове.

– Успокойся, – повторила еще