Обследовав сквозную рану, нанесенную снайперской пулей, старик резко поднялся с табурета и ушёл в соседнюю комнату. Пошумев там стеклянными банками и металлическими крышками, вернулся, держа в руках шестигранный контейнер для артефактов. Бережно поставил его на лежанку, не глядя подвинул ногой табурет, присел на край и осторожно приоткрыл контейнер. Из появившейся щели пробился яркий серебрящийся свет. Иногда казалось, что он осязаем. Ровный поток свечения создал видимый серебряный слой, разделивший помещение пополам. Джокер подставил под него руки, от тоненькой полоски побежала расслабляющая прохлада, и парень, наслаждаясь ею, прикрыл глаза.

Тем временем дед, потерев ладони, полностью откинул крышку, наполнив комнату сверкающими бликами. Джокер, щурясь, едва разглядел, как старик ткнул пальцем в источник света. А затем, окрашенный серебром палец вставил в рану. Девушка тяжело задышала, но не издала ни звука, дед же не спеша вынул палец, на котором даже крови не оказалось! Парень помог повернуть Ёлку на бок, и дед повторил процедуру с входным отверстием. После этого, закрыв контейнер, старик осторожно снял с раненого плеча девушки куртку и комбинезон. А пока он готовился к следующему этапу операции, Джокер повернул девушку на живот, перевесил лампу и отошёл в сторону.

Парень заворожённым взглядом следил за ловкими движениями старика. Словно доктор с огромным стажем, тот пинцетом извлекал из воспалённых ран кусочки самопальной дроби. Девушка еле слышно стонала, но только когда дед захватывал дробины, всё остальное время она лежала молча. Каждый раз он по-старчески успокаивал её, вынимая пинцет из раны, и тут же прикладывал к телу бурый, похожий на глину артефакт, который останавливал кровотечение.

В конце концов все происходящее в доме закрутилось стремительным вихрем, Джокер перестал понимать что-либо, чувствуя, что вскоре либо сойдет с ума, либо потеряет сознание. Успокаивало только исходящее от камина тепло. А окончательно пришел в себя, когда старик, вытирая пот со лба, уверенно произнес:

– Восемнадцать. Вроде все…

– Да, я больше не вижу ни одной раны, – подтвердил парень, но бушевавшая над болотами буря заглушила его слова.

– Дай мне вон ту банку, – дед указал головой на полку.

Джокер достал стеклянную ёмкость со странным порошком бурого цвета, будто туда долго соскребали ржавчину с металла. Старик аккуратно открыл пластиковую крышку и принялся щепотками засыпать по очереди все раны.

– А теперь дай мне вторую склянку…

В ней оказались блестящие разнокалиберные кругляши, похожие на шарики из подшипников, только синего цвета. Не забирая банку из рук парня, дед достал оттуда несколько штук. Подержав их некоторое время в кулаке, поднёс руку к первой ране и слегка сжал ладонь, откуда на плечо девушки упала блестящая капля и, словно ртуть, переливаясь в бликах света, устремилась к ближайшему холмику ржавчины. Сразу после того, как жидкость исчезла в ране, под кожей появился бордовый свет. Ёлка громко застонала.

– Потерпи, девочка моя. – Хозяин свободной рукой удержал её от поворота на бок. – Сейчас всё пройдёт…

Свечение погасло, и Ёлка успокоилась. Старик склонился над раной и сдул ржавчину. На коже красовался маленький круглый рубец.

– Что ж, продолжим. – И он снова поднял над девушкой ладонь с блестящей синей каплей.

* * *

Спустя полчаса они, уставшие, сели за стол. Джокер не спеша разлил свежезаваренный дедом травяной сбор по кружкам и мысленно приготовился к расспросам. Старик расположился на лавочке, спиной к камину, отчего казалось, будто вокруг фигуры деда образовался световой ореол. Обнимая ладонями кружку, над которой витиевато клубился пар, Копчёный внимательно посмотрел на своего нового помощника.

На улице порывы ветра сменялись раскатами грома, неизменными оставались лишь капли дождя, стучавшие по крыше домика. Ночная буря была в самом разгаре.

– Так как, говоришь, тебя звать-то? – после минутного молчания поинтересовался старик.

– Джокер… – тихо ответил парень.

– Джокер? – переспросил тот, уточняя.

– Да.

– А нормальное имя у тебя есть?

– Лёха…

– Алексей… Звучное имя, а вот Лёха-а-а… – протянув одну букву, дед выразил все свои эмоции. – Впрочем, ладно, Лёха, спасибо за помощь.

Старик, отпивая чай, окунул свои длинные усы в напиток и сделал несколько шумных глотков.

– Так нема за шо… – произнёс парень и, обжигаясь, тоже отпил из своей кружки. – Ты мне лучше расскажи, откуда ты узнал за мой дар?

– Ой, Лёха, Лёха… – Старик пристально посмотрел на него. – Тебе не это надо спрашивать, а как им пользоваться. Вот что тебе помогло поднять девочку?

– Ну-у-у… – парень задумчиво растянул слог. – Не знаю.

– Уверен?

– Мне показалось, что эмоции.

– Эмоции?

– Да. Я представил, как под ней поднялась земля, и тут выругался на тебя, выместив злость, и получилось.

– Ай молодца! – Хозяин вдруг достал из кармана бывший пистолет Джокера и положил его на стол. – Возьми его, но не рукой.

Парень ничего не сказал, лишь подставил ладонь левой руки, и оружие вмиг оказалось в ней.

– Глянь-ка. – Довольный дед с шумом отхлебнул отвар. – Быстро учишься. Далеко пойдёшь.

– Знаю, – уверенно произнёс парень. – Вот только не могу никак въехать, какого хрена тут происходит. А, Копчёный?

– Копчёный, говоришь? – загадочно переспросил старик. – Хотя… Пускай! Завтра тебе будет уже всё равно, ведь ты снова продолжишь свой путь вместе с ней… за любимой. Но до обеда ни ногой с делянки!

– Почему?

Хозяин невольно посмотрел на спящую девушку.

– Артефактам требуется время на выведение радиации. У неё сильное внутреннее облучение.

– Разве огнестрел может так быстро занести под кожу радиацию?

– «Поцелуй Зоны» может. – Старик поймал на себе недоумённый взгляд Джокера и пояснил: – Патроны такие… туда вместо дроби добавляют стружку графита от ТВЭЛов. Диггеры год назад раскопали могильники, а бандиты заняли те места и теперь заставляют «отмычек» производить ядовитые заряды…

– Но тогда патроны всю кодлу облучат!

– Тихо, ты… – шикнул на него дед. – Девочку разбудишь. Во-первых, братва эти патроны барыжит направо и налево. Наймиты же их частенько скупают. Во-вторых, не забывай, что дробь делают из свинца, который сдерживает излучение. А они догадались делать свинцовую капсулу, куда вкладывают графитовую крошку. Вот когда всё это проникает в плоть, тогда и начинается заражение. Ничем не защищённая ткань организма быстро впитывает радиацию, сжигая человека изнутри. Если б не этот кулон, то нам не удалось бы донести её сюда и вылечить.

– Кулон? Какой кулон?

Старик повернулся и, протянув руку, достал из-за шеи девушки маленький чёрный шарик в оправе, подвешенный на серебряной цепочке.