мышь» и, не спав всю ночь, с тревогой ждал сына. Что-то подсказывало в душе, что тот вернётся не один. Отец уже давно решил извиниться перед избранницей сына. Да, она старше его на два года, но кто сейчас будет смотреть на это? Да и сам Олег вымахал так, что ему и восемнадцать не дашь. Так что на старшинство в годах Ани теперь можно смотреть сквозь пальцы. Тихонько скрипнула входная дверь, от которой огонёк в лампе задёргался. Евгений Васильевич поднялся со стула и увидел обоих — целыми и невредимыми.

— Пап, я нашёл её… и… короче, Аня согласилась стать моей женой. На всю оставшуюся жизнь…

— Здравствуйте, Евгений Васильевич, — нарочито официально поздоровалась с ним новоиспечённая невестка, маленьким женским коварством мстя за прошлую обиду.

— Ань… дочка… хватит, — положил он аккуратно руку на стол. — Что было, то быльём поросло. Он тут выл без тебя не волком, а белугой… раненой или бешеной — не знаю… Совет вам да любовь, как говорится. Больше от меня на эту тему худого слова не услышите, обещаю.

— Ладно… пап, мир? — она озорно посмотрела на свёкра и подняла мизинец.

— Мир.

— Пап! Тут вот какое дело… — Олег сам решил сменить щекотливую тему разговора. — Аня говорит, что…

После внятного и подробного изложения информации сыном, Захаров-старший где-то с минуту думал, барабаня пальцами по столу.

— Хрен знает, молодёжь… я такой вопрос точно не решу — полномочия не те… а беспокоить руководство в такую рань…

— Они же съедят ещё кого-то! — вспыхнула девушка. — Это нам пофиг, мы тут в тепле и сытости, а там люди каждый день играют в рулетку — кого съедят завтра…

— Спокойно, я понял. Ладно, рискнём.

— Я знаю тропу, по которой можно незаметно ворваться в село. Они оттуда точно не ждут нападения, — горячо затараторила девушка.

— Спокойно, тарщ следопыт, — осадил её свёкр. — Я только начальник оружейной комнаты, но не всего силового отдела анклава. За сим, ноги в руки и к командиру. А уж он будет решать остальные вопросы. Пошли! — он быстро затушил фонарь и зашагал к выходу.

Тремя часами позднее

У Антона было плохое настроение. Сначала припёрся Захаров, точнее — все трое Захаровы — вместе со спасённой невесткой, которая не только не была паинькой, а оказалась инициатором всего переполоха. Хотя… хотя Девятов и сам подумывал о зачистке этого осиного гнезда, ставшего в одночасье насквозь гнилым и безмерно опасным. Пару минут поколебавшись скорее для порядка, он вызвал одного дежурного из наряда блокпоста и приказал будить почти весь личный состав. А дальше произошло неожиданное. Аня так и ходила с пистолетом в кармане своего спортивного костюма, а в тот момент пришли к месту сбора медики и охранник привёл вчерашнего перебежчика. Вот в нём девушка и узнала одного из подручных старостихи рябиновской банды людоедов.

— Ах ты, тварь! — вызверилась она. — Дядь Миша Быков тоже сбежал — это да, именно он подсадил меня на дерево, а сам ушёл, уводя погоню. А вы стояли у соседнего дерева и обсуждали, как лучше устроить засаду на нехристей! Что, не так, скажешь, было?!

— Как были нехристями, так и остались, — покачал он головой, посматривая на автомат охранника. — И людей вы не спасёте — на то воля божья.

— А людей жрать — тоже воля божья?! — не унималась Аня.

— Патриарх сказал — поедом ешьте нехристей. То и делаем.

— Поедом, мля? — вскипел Мочалов, недавно прибывший к месту разборки. — Поедом есть — означает изводить бесконечными попрёками, замечаниями, бранью, но не жрать человечину.

— Сейчас слова имеют другой смысл, понятный только христианам, — с пафосом ответил лже-Михаил.

— То-то блеск у вас в глазах нездоровый, — заметила Зинаида. — А я ведь читала записки блокадников в интернете, там про это рассказывали. Вот один в один!

— Проводником в Рябиновку кто будет? — щурясь невыспавшимися глазами, спросил Пасечников.

— Я буду! Я! — по-детски подняла руку Аня.

— Желаю вам сгинуть в геене огненной, нехристи, — от добродушного лица лже-Михаила не осталось и следа. Оно потемнело от ненависти, заставив скулы ходить ходуном. — Будьте вы про…

Он не успел договорить проклятие, когда охранник от души приложил его в челюсть.

— Парни! Выведите его за околицу и кончайте! — отдал команду Девятов и обвёл недовольным взглядом собравшихся. — Так, сколько человек пойдёт в рейд?

— Думаю, двадцать пять человек хватит, — высказал своё мнение Денис. — Вооружаемся крупняком. «Сорок седьмые», только на одиночный огонь. Это для группы поддержки. Основная — будет вооружена «ксюхами», плюс на всякий случай возьмём помповые ружья.

— А мы? — спросила Зинаида.

— Одного фельдшера возьмём, но не более, — покачал он головой.

— Тогда я и поеду! — голосом, не терпящим возражений, ответила ему женщина.

— А мне можно тоже укорот? — пискнула Аня. — А то с этим стрёмно как-то…

— Евгений! А почему у молодёжи не изъял оружие? — наигранно строгим тоном поинтересовался Девятов.

— А что, снайперы нам не нужны? И проводник с голыми руками пойдёт? — так же наигранно парировал тот.

— О, как… стало быть, невестка пришлась ко двору. Лады, дашь ей «ксюху», но чтобы без самодеятельности! — погрозил он девушке пальцем. — Твоя боевая задача — незаметно вывести нас… — в этот момент треснула пара выстрелов за околицей — ага, помер «Максим», ну и х… с ним… продолжаем. Так вот, выведешь группу к месту, где томятся пленники и потом сидишь тихо, как мышь. Всё ясно? Если невмоготу, чешешь к мужу под бок и оттуда смотришь за нашими действиями. Всё поняла? Теперь для всех — никакой самодеятельности! Дошли, рассредоточились, прикрыли отход пленников, вывели, потом… а вот потом аккуратно зачищаем выскочивших людоедов. И никаких штурмов зданий. Мы слегонца отойдём к каким-нить укрытиям и притаимся. Они чуть погодя выйдут собирать своих, а мы их снова. И да — шутки кончились — всех, кто не в списке пленных, зачистить. Пох, кто перед тобой — баба, дед, малой — ВСЕХ! Кто не сможет, лучше сразу тут скажите — заменим, а не там сопли развозить.

Несмотря на явно недовольство друзей, Мочалов решил тоже участвовать в зачистке. Как-то постепенно накопился тот комок неприязни, от которого