— Он ужасно разозлился и уехал, не так ли? —Вайолет хорошо знала Чарльза.

Одри утвердительно кивнула.

— Чарльз был просто в ярости. Конечно, он страдал и былглубоко обижен, но он даже не попытался войти в мое положение.

— Ты должна понять, Одри, Чарльз не знает, что этотакое — чувствовать ответственность за кого-то… Правда, когда-то, когда ониостались вдвоем с братом… Но в то время Чарльз и сам был ребенком, его еще неохватила страсть к путешествиям. А уж если кто заболеет этой лихорадкой, тотникогда не осядет на одном месте. Боюсь, и Чарли никогда не заведет себенастоящий дом. Во всяком случае, дом, где бы он поселился и жил постоянно.Самое удивительное, что и ты такая же, и ты помешана на путешествиях не меньше,чем он.

Одри улыбнулась и вытерла глаза. Джеймс, потягивая вино,наблюдал за ними из столовой. Приятно было смотреть на этих двух молодых женщин— обе были так красивы. Он чувствовал, что между ними идет какой-тодоверительный разговор, и хотел им мешать.

— Дурацкая история! — продолжала леди Ви. Она нехотела скрывать от Одри своего отношения к этому браку и даже позволила себебыть откровенной с Чарльзом — в один прекрасный день все ему высказала, но онне захотел слушать ее… — Дурацкая потому, что эта женщина не любит его. Онапросто хочет его заполучить, отчаянно хочет его заполучить, точно он какая-товещь или баснословно дорогой земельный участок… или, может быть, замок… горнаявершина, на которую она непременно должна подняться. Для нее выйти замуж заЧарли значило добиться чего-то.

Одри была заинтригована.

— Но, вероятно, он любит ее. — Одри сновавысморкалась и вытерла глаза — слезы никак не хотели останавливаться.

Но этот разговор с близкой подругой был ей просто необходим.

Леди Ви с задумчивым видом откинулась в кресле.

— Знаешь ли, я в этом не уверена. Сомневалась с самогоначала всей этой истории. Думаю, он убедил себя. Ну конечно, она ему помогает,облегчает ему жизнь. Ты бы знала, как она за ним ухаживает, разве что незавязывает шнурки на ботинках.

Это отвратительно!

— Я же в отличие от нее не уступила ему, оставалась сосвоим дедушкой до его последнего часа.

— Вряд ли кто-то осудит тебя за это. — Леди Ви немогла Примириться с мыслью, что Чарли женился на Шарлотте Бирдзли. На свадьбеона не могла унять слез, и вовсе не потому, что была растрогана церемонией. НоДжеймс предупредил ее, чтобы она не очень-то откровенничала, иначе они могутпотерять Чарли. — самого близкого своего друга. Он, похоже, решил защищатьШарлотту независимо от того, нравилась она ему или нет.

Может, потому, что знал — никто другой ее не защитит.

— Она красивая? — Вид у Одри был страдальческий,точно у ребенка, безутешного в своем горе.

Леди Ви отрицательно покачала головой:

— Нет, она не красивая… можно назвать ее интересной,нет, скорее, привлекательной — это слово ей больше подходит.

Тратит на наряды уйму денег, следит за модой и одевается усамых дорогих портных. Похоже, отец ее очень баловал и окончательно испортил.Денег у них — куры не клюют. — Леди Ви произнесла это с явным презрением,что означало: денег-то у них полно, только вот знатности рода нехватает. — Чарльз говорит, в делах она очень хорошо соображает. Она взялана себя издательские дела Чарли и занимается этим очень успешно.

Даже продала права на экранизацию двух его романов, а это нетолько деньги, но и известность. Сам Чарли никогда бы до этого не додумался.

— Похоже, она ему очень подходит, — заметила Одрии затем спросила о том, что ей было важнее всего узнать:

— Он счастлив?

Леди Ви подумала, прежде чем ответить.

— Нет. Он говорит, что да, но, честно тебе скажу, я неверю ему. Джеймс убьет меня за то, что я тебе это говорю, но я убеждена в этом.Думаю, Чарли сам себя обманывает, вбил себе в голову, что должен жениться, атут как раз она начала его обхаживать, вот он и решил, что она будет емуподходящей женой. Но ни радости, ни волнения, ни волшебства — ничего такого яне заметила. Это не то, что было между вами, насколько я могу судить. Когда онговорил о тебе, он либо парил в небесах, либо мучился в аду — такой у него был вид.Да так оно и было. — Обе вспомнили, что с ним творилось, когда онаотказалась уехать с ним из Харбина. — Сейчас ничего подобного. Он какой-товялый, полуживой. И разговаривать-то перестал. Только делает вид, что емухорошо. И знаешь, даже если он не обманывает и нас, от себя, все равно — долгоэто не продлится. Думаю, Шарлотта сейчас нацепила на себя маску, на самом делепод этой маской скрывается совсем другая женщина.

Неспроста она так долго не выходила замуж — подыскивала себеподходящую партию. У нее все рассчитано, и она твердо идет к своей цели. Хотеласделать деловую карьеру и сделала, причем успешно. Потом захотела мужа изаполучила его. Только вот что она будет делать с ним дальше, хотелось бы мнезнать.

На роль марионетки Чарли не годится, а она хочет, чтобы онделал книги и фильмы и загребал большие деньги. Но одного она не понимает иникогда не поймет — чем живут такие люди, как ты и Чарли, какая сила увлекаетвас в странствия, почему вам так хочется вдыхать экзотические ароматы ифотографировать чужестранцев.

— Кого фотографировать? — Джеймс наконецприсоединился к дамам и бросил подозрительный взгляд на жену. Он ей оченьнастойчиво советовал не заводить с Одри речь о Чарли.

Не стоит бередить старые раны. Он знал, как болезненнывоспоминания для Чарли. Наверное, и для Одри тоже. Для обоих это было не простомимолетное увлечение. Они так подходили друг другу… С Шарлоттой у Чарли нетничего общего.

Женщины больше не говорили на эту тему, но Одри помнилакаждое слово, сказанное Ви, и все твердила себе, что все кончено, что ей большенельзя любить его… он женат.

И все же в это невозможно было поверить. Она вспоминала«Восточный экспресс» — они не размыкали объятий, не могли оторваться друг отдруга. Вспоминала, как они любовались восходом солнца в горах Тибета, сидя втесном купе маленького поезда. Как благодарна она судьбе за то, что все этобыло! И снова и снова раздумывала над тем, что сказала ей Ви: Шарлоттапредупреждает все его желания, старается сделать его жизнь как можно болееудобной… И все же ради этого не женятся.

Чарли — другой человек, она знала: удобная жизнь — не егоидеал. Неужели женился со зла, неужели она сама, еще раз не приняв егопредложения, бросила его в объятия другой женщины? Бессонной ночью Одри тщетнопыталась найти объяснение тому, что случилось, и все твердила себе, что вовсене важно, почему он женился на Шарлотте. Он женился, вот и все, теперь Одридолжна забыть его.

В последующие недели на Антибе она безуспешно стараласьзабыться. Большое впечатление на нее произвела встреча с Уолли Симпсон ипринцем Уэльским Эдуардом.