— Почему ты так поступаешь со мной? — Аннабелзаплакала, по щекам у нее струйками потекла черная тушь. Она снова опустиласьна стул и устремила взгляд на Одри. — Ты ненавидишь меня?

— Да что ты, никакой ненависти у меня к тебе нет.

— Ты завидуешь мне, ты ведь так и не вышла замуж.

Одри невольно рассмеялась. Такого мужа, как Харкорт, онаникогда не захотела бы иметь, и единственным мужчиной, которого она любила, былЧарли.

— Надеюсь, ты и сама не веришь тому, что говоришь,Анни.

Наверное, я похожа на своего отца — мне все время хочетсякуда-то ехать.

О Чарли она Аннабел не сказала.

— Что же мне теперь делать с детьми? — плаксивоспросила Аннабел.

— Найми для них няню.

— Но они все уходят…

Одри постояла еще немного, глядя на сестру.

— Мне очень жаль, Анни…

— Убирайся вон из моей комнаты! — визгливокрикнула Аннабел и запустила щеткой для волос в дверь. — Вон из моегодома!

Одри тихо прикрыла за собой дверь, уже спускаясь полестнице, она услышала звон разбитого стекла.

Спустя четыре дня Одри закрыла последние чемоданы ипрощальным взглядом окинула комнату. Потом вынесла в холл дорожную сумку.Увидит ли она когда-нибудь еще этот дом.

Впрочем, даже если и увидит, он будет уже не тот. Рано илипоздно Аннабел освоится со своим новым положением и начнет тут распоряжаться:либо все продаст, либо выбросит и обставит дом на свой вкус.

Аннабел, как видно, еще не поднялась с постели, она не вышлапопрощаться с сестрой, дети еще спали. Одри одела Мей Ли, они позавтракали накухне, и шофер отвез их в аэропорт.

Одри решила сэкономить время и до Нью-Йорка лететьсамолетом. В Нью-Йорке они сядут на «Нормандию» — новый французский лайнер,замечательный корабль — и доплывут до Саутгемптона. Одри надеялась, чтоувидится с Чарли; как только они приедут в Лондон, она позвонит ему. Можетбыть, он слишком зол на нее, и уже ничего не поправишь. Но она должнапопытаться. Он единственный, кого она любит, и она должна попробоватьпоговорить с ним.

Одри сердечно попрощалась со слугами. С Молли и с дорожнойсумкой в руках она спустилась с крыльца. Та же сумка, что путешествовала с нейтогда, теперь уже более года назад, напоминала Одри бесконечные пересадки споезда на поезд: она все боялась потерять сумку, постоянно держала ее на коленях,а Чарльз в шутку грозился выкинуть ее в окно или обменять на парочку жирненькихкуриц.

Каждое путешествие сулит новые впечатления и встречи Двагода назад на «Мавритании» она познакомилась с Вайолет и Джеймсом. На сей разникто из пассажиров не привлек ее внимания, и большую часть времени онапроводила в каюте или читала, сидя на палубе, а Мей Ли играла рядом. Еду имчаще всего приносили в каюту — Одри не хотела оставлять девочку на незнакомуюняню и была вполне довольна, что со всем прекрасно справляется сама.

На людях Одри чаще всего появлялась в трауре, погруженная всвои раздумья. Ей так хотелось поскорее увидеть Чарли!

Они не виделись с того дня, когда она отвергла егопредложение и он уехал, оставив ее на тротуаре. Это воспоминание каждый разглухой болью отзывалось в ее сердце. Но когда они с Мей Ли сошли с корабля вСаутгемптоне, Одри охватило радостное волнение — теперь их с Чарли разделяютлишь несколько часов. Путь до Лондона занял совсем немного времени, и вот онауже снова в «Кларидже», как когда-то, и просит оператора соединить ее с домомЧарли. К телефону никто не подошел, но сейчас еще только середина дня.Очевидно, он куда-то ушел, а может быть, уехал на несколько дней. Если она изавтра не застанет его, то пошлет ему записку или позвонит в Антиб и спросит уВайолет и Джеймса, не знают ли они, где он. Что она и сделала на следующийдень. К телефону подошла леди Ви, слышимость была неважной.

— Вайолет?.. Ты слышишь меня?.. Это я, Одри… ОдриРисколл… Что?.. Что ты сказала?..

— Где… ты? — Голос Ви то совсем затихал, тостановился громче, Одри с трудом разбирала, что она говорит.

— Я в Лондоне.

— Где ты остановилась?

— В «Кларидже».

— Где?.. Когда ты… к нам? — Они с июня на Антибе,и Одри представляла, как там замечательно.

— Быть может, к концу недели.

— Что?

— В эту субботу.

— Отлично. Как ты?

— Все хорошо. — Одри хотела сказать ей о Молли, ноона не написала им раньше, а теперь эта новость может подождать до встречи. Даи просто невозможно рассказать обо всем при такой плохой связи. — Как ты,Джеймс, дети?

— Все хорошо… — Голос Ви совсем пропал, Одри толькоуслышала что-то непонятное: «дьба».

— Что ты сказала, Ви?.. Совсем не слышно…

— Ужасная связь… Я сказала… мы только что вернулись со…дьбы… — В трубке опять раздались какие-то хрипы, и Одри чуть не застонала отдосады.

— Откуда?

Неожиданно связь наладилась, точно разошлись облака ипроглянуло солнце, и Одри, наконец-то расслышав последние слова Ви, едва непотеряла сознание.

— Что?! — Она резко выпрямилась, как будто кто-тоударил ее.

— Я сказала… мы только что вернулись со свадьбыЧарльза… было так красиво…

О Боже! Нет, нет, нет… молю тебя. Боже… это не Чарли…

— Я… о… — Горло перехватило, Одри не могла произнестини слова.

— Ты слушаешь?.. Одри, ты слышишь меня?..

— Еле-еле… На ком он женился?..

Как будто это что-то значило!

— На Шарлотте Бирдзли… дочери его издателя… — Позже,при встрече, она расскажет Одри, как эта Шарлотта два года преследовалаЧарльза, помчалась за ним в Египет и в буквальном смысле разбила палатку у егоног. Джеймс тогда сказал, что долго эта страсть не продлится, она узнает еголучше и отвяжется от него, и он никак не мог понять, почему Чарльз сдался.Пожалуй, только Ви подозревала об истинной причине его капитуляции. — Онипоженились в Гэмпшире… Мы только что оттуда…

Одри молчала, стараясь удержать душившие ее слезы.

— Очень хорошо.

Вайолет еле расслышала ее, но на сей раз никакого отношенияк плохой связи это не имело.

— Так когда ты приедешь?

— Не знаю… я… — Так вот почему не отвечал его телефон!Одри содрогнулась при мысли о том, что ей могла бы ответить Шарлотта. ШарлоттаПаркер-Скотт. Нет, она должна бежать из Лондона! Сейчас же! — Что, если яприеду завтра?

Ты не против? — Одри бросила взгляд на Мей Ли — та играларядом с ней — и решила, что лучше будет, если она заранее сообщит, что она неодна.