И все же какая-то часть меня не хотела сдаваться без борьбы.

— Лисса, — прошептала я, плотнозажмурившись. — Я должны рассказать тебе что-то о Лиссе. Но не могу…вспомнить… у меня такое странное чувство…

— Понимаю. — Все еще лежа на мне, он прижалсящекой к моему лбу. — Что-то… Что-то здесь… — Он отодвинулся, и яоткрыла глаза. — В этом ожерелье. Это то, которое тебе подарил Виктор?

Я кивнула; по глазам было видно, как в нем медленно и вялопробуждается мыслительный процесс. Сделав глубокий вдох, он убрал руку с моегобедра и отодвинулся.

— Что ты делаешь? — воскликнула я — Вернись…

С таким видом, будто ему хотелось этого больше всего насвете, он выбрался из постели, унося с собой ожерелье. Казалось, будто при этомон отрывает часть меня, но одновременно возникло необыкновенно пугающееощущение пробуждения. Теперь я могла думать ясно, а не под воздействием тела сего порывами.

С другой стороны, на лице Дмитрия все еще сохранялосьвыражение животной страсти, казалось, ему стоило невероятных усилий простоотойти от меня. Одной рукой он открыл окно. Холодный ветер ворвался внутрь, и,пытаясь согреться, я потерла ладонями предплечья.

— Что ты собираешься?.. — Ответ пришел прежде, чемпрозвучал вопрос. Я спрыгнула с постели как раз в тот момент, когда ожерельевылетело за окно. — Нет! Ты знаешь, сколько оно?..

Ожерелье исчезло, и теперь я не чувствовала себя так, будтопросыпаюсь. Теперь я проснулась.

И потрясенно оглянулась. Комната Дмитрия. Мы обнажены.Постель в беспорядке.

Однако все это было ничто по сравнению с тем, что произошлодальше.

— Лисса! — воскликнула я.

Все вернулось — воспоминания и чувства более того, ее долгосдерживаемые чем-то эмоции нахлынули на меня с потрясающей силой. Ужас.Невероятный ужас. Эмоции были настолько сильны, что так и притягивали меня в ееголову, но этого я не могла допустить. Не сейчас. Я боролась с нею, потому чтодолжна оставаться здесь. Торопясь и сбиваясь, я рассказала Дмитрию обо всем,что произошло.

Я еще не закончила, а он уже начал одеваться и выглядел приэтом как могущественный бог. Велел мне одеться и бросил хлопчатобумажнуюрубашку с надписью на кириллице, чтобы надеть ее поверх мало что прикрывающегоплатья.

Спускаться по лестнице было нелегко; на этот раз Дмитрий незамедлил шага ради меня. Оказавшись внизу, он вызвал кого надо и прокричалприказы. Вскоре после этого мы с ним оказались в главном офисе стражей. Там ужесобрались Кирова, другие учителя и большинство стражей кампуса, которые,казалось, говорили все сразу. И все это время я ощущала страх Лиссы,чувствовала, что она удаляется все дальше и дальше.

Я закричала, чтобы они поторопились и предприняличто-нибудь, но, за исключением Дмитрия, никто не верил моему рассказу о еепохищении, пока кто-то не привел из церкви Кристиана и выяснилось, что натерритории кампуса Лиссы нет.

Кристиан пошатывался, его поддерживали два стража. Вскорепоявилась доктор Олендзки, осмотрела его и смыла с затылка кровь.

«Ну наконец-то дело сдвинется с мертвой точки», —подумала я.

— Сколько там было стригоев? — спросил менякакой-то страж.

— Как, черт побери, они сюда проникли? —пробормотал другой.

Я вытаращилась на них.

— Что? Это были не стригои.

Все уставились на меня.

— Кто же еще мог забрать ее? — Госпожа Кироваподжала губы. — Наверно, вы видели все это искаженно.

— Нет. Я уверена. Это были… были… стражи.

— Она права, — невнятно произнес Кристиан. Покадоктор обрабатывала его затылок, он время от времени вздрагивал.

— Стражи. Немыслимо! — воскликнут кто-то.

— Не школьные стражи. — Я потерла лоб, стараясьудержаться от того, чтобы ускользнуть в Лиссу. Мое раздражениенарастало. — Вы собираетесь шевелиться? Ее увозят все дальше!

— Вы утверждаете, что ее похитили нанятые кем-тостражи?

Судя по тону Кировой, она считала, что я шучу!

— Да, — ответила я сквозь стиснутые зубы. —Они…

Медленно, осторожно я мысленно перестала сдерживать себя ипроскользнула в тело Лиссы. Я сидела в машине, дорогой машине с затемненнымистеклами, пропускающими совсем мало света. Может, в Академии сейчас и «ночь»,но для всего света белый день. Машину вел один из стражей, которых я видела вцеркви, другой сидел впереди, рядом с ним… и я его узнала. Спиридон. Лиссасидела сзади со связанными руками, рядом с ней еще один страж, а с другой стороны…

— Они работают на Виктора Дашкова, — задыхаясь,сказала я, снова сфокусировав внимание на Кировой и остальных. — Это егостражи.

— Принц Виктор Дашков? — фыркнул один из стражей.

Можно подумать, существовал какой-то другой чертов ВикторДашков.

— Пожалуйста, — простонала я, стиснув рукамиголову. Делайте что-нибудь. Они уже далеко Они на… В моем сознании на мгновениевспыхнул вид из окна машины. — Они на восемьдесят третьем. Едут на юг.

— Уже на восемьдесят третьем? В таком случае, как жедавно они уехали? Почему вы не пришли раньше?

Мой взгляд с тревогой метнулся к Дмитрию.

— Заклинание принуждения — медленно сказалДмитрий. — Заклинание принуждения в ожерелье с кулоном, которое он подарилей. Оно заставило ее напасть на меня.

— Никто не может использовать принуждение такогорода! — воскликнула Кирова — Этого не происходило века.

— Ну, кто-то может. К тому моменту, когда я одолел егои в конце концов снял ожерелье, было потеряно много времени.

Дмитрий произнес все это с совершенно бесстрастным лицом;никто не поставил его слова под сомнение. И наконец-то все завертелось. Братьменя с собой они не хотели{1}, но Дмитрий настоял, понимая, что я могу привестиих к Лиссе. Три команды стражей уселись в зловещие черные внедорожники. Я ехалав первом, рядом с Дмитрием, который правил. Минута проходила за минутой.Заговорили мы только раз, когда я сообщила очередные новости:

— Они все еще на восемьдесят третьем… но скоро свернут.Едут не очень быстро. Не хотят, чтобы их задержали за превышение скорости.

Он кивнул, не отрывая взгляда от дороги. Он-то определенноехал очень быстро.

Искоса глядя на него, я проиграла в уме недавние события,внутренним взором снова увидев все — как он смотрел на меня, как целовал.

Что это было? Иллюзия? Трюк? Когда мы шли к машине, он сказалмне, что в ожерелье действительно было заклинание принуждения, —принуждения к страсти. Я никогда не слышала ни о чем подобном и попросилаобъяснить подробнее. Он просто ответил, что это тип магии земли, которуюпрактиковали когда-то, но потом перестали.