– Подумала, что тебе может понадобиться помощь.

Фэйт смотрела на Марту, освещенную ярким светом. Девочка ощущала, что холодная вода доходит ей до лодыжек, но ее никак не беспокоили промокшие ноги.

– Похоже, она умерла. – Финни ожидал от Фэйт какой-то реакции, но выражение ее лица не изменилось, и он добавил, криво усмехнувшись: – Вижу, это событие выбило тебя из колеи.

Фэйт воспользовалась шансом внимательно разглядеть Марту, чего она никогда раньше не осмеливалась делать. Приемная мать напомнила о высокой ядовитой сорной траве, которая растет на болотах и обжигает кожу, когда пытаешься ее срезать.

– Ее надо похоронить? – спросил Финни.

– Хочешь прожить долго и вернуться в Корнуолл – оставь на месте. – Для одиннадцатилетней девочки Фэйт казалась очень уверенной в себе. – Если вызовут шерифа, нам надо пересечь равнину прежде, чем обнаружат тело.

– Но мы ведь не причастны к ее смерти. Она сама во всем виновата. Полагаю, нам следует скорбеть о ней.

– Она забрала меня у матери и держала взаперти. Я пять лет ждала этого дня.

Но Финни считал, что они обязаны оказать покойнице уважение. Он сделал то, что мог, – вытащил тело на берег, под мост, хотя Марта оказалась гораздо тяжелее, чем он думал, а одежда Джека промокла от пота. Он чувствовал себя старым, как Арнольд, который в конце дня тяжело дышал от усталости.

– Наверно, следует сказать пару слов? – спросил Финни у Фэйт, вновь выбравшись на пыльную дорогу.

Она все еще стояла по щиколотку в воде под мостом, на каменистом берегу и глядела на Марту. Одна из ее ног была раздавлена фургоном и подвернулась так, что ее не было видно, чулок порвался, тело белело среди черных камней.

– Сделанное возвращается к тебе в тройном размере, – произнесла Фэйт. – Вот что случилось с этой женщиной.

У Фэйт было милое серьезное лицо, но крашенные в черный цвет волосы выглядели неестественно. Она не могла притворяться, что испытывает скорбь. День возмездия настал, и ее бесчувствие было неудивительно. В ней многое изменилось, не только линии на левой руке.

– Если все так, как ты говоришь, эта женщина совершила чудовищные злодеяния – смерть ее была ужасной.

– По ее вине мы попали в страшную беду: мою мать чуть не утопили.

– Для меня этого достаточно. – Финни чувствовал себя счастливым, что у него такой послушный конь, а рядом эта умная девчонка. Он мог с ней разговаривать сколько захочет и только теперь понял, до какой степени ему надоело одиночество. – Оставим ее там, где она сейчас, пусть сама отчитывается за свои поступки перед Богом.

– Подожди еще минутку, если не возражаешь.

Финни кивнул и вернулся к фургону. Фэйт осталась стоять у ручья, а Джек вскарабкался на кучерское место и взял в руки поводья. И вдруг Марта выплюнула изо рта воду тонкой струйкой. Начинался прилив. Фэйт застыла на месте. Она много лет выслушивала ложь: что мать никогда о ней не заботилась, почему им надо сесть на корабль и отправиться в Нью-Йорк, как зло отыщет ее, если волосы останутся рыжими. Стоя сейчас на мелководье, она закрыла глаза и дала навсегда уйти той, кем ее заставляли быть, – послушной девочке Джейн, которой она прикидывалась, которая всегда делала то, что ей говорили. Фэйт глубоко, до боли в легких вдохнула прохладный соленый утренний воздух. Она могла простить Марте ее дурные поступки, но как забыть, что та украла у нее пять лет жизни? Она не отдаст ей больше ни минуты. Марта Чейз стала постепенно исчезать из памяти Фэйт, превратившись в стремительно уменьшавшуюся тень, став размером с осу, потом с муравья и наконец рассеялась окончательно, как бесплотный призрак. Пожелание смерти – сильное заклятие, не важно, произнесено оно ведьмой или простой смертной. Фэйт затрясло от горечи, и она захотела пренебречь законами магии. Даже если Марта еще не совсем умерла, она испустит дух к тому времени, когда ее здесь обнаружат – с открытыми глазами, устремленными в бескрайнее голубое небо. И если она в последние мгновения жизни поймет, где находится, если черный жук выползет из складок ее одежды, если она позовет Фэйт, никто не услышит, потому что морские птицы кружатся над головой и галдят как безумные, а приливная вода быстро поднимается, как обычно бывает в болотистой местности. Если еще можно разглядеть женскую фигуру, в следующий момент серое длинное платье погрузится в стремительно прибывающую воду.

Выбравшись на берег, Фэйт запрыгнула в повозку Финни. На подошвах ее башмаков налипла грязь, чулки промокли. Линии на левой ладони меняли свой рисунок прямо на глазах, появилось неровное красное пятно – знак смерти Марты. Фэйт не придала этому значения. Прошлое осталось позади, а будущее лежало перед ней. И все же она пыталась сдержать слезы – не по Марте, а по тем годам, что были из-за нее утрачены. Финни был не такой человек, чтобы говорить о подобных вещах. А может быть, он просто грелся в лучах яркого бруклинского солнца.

– Куда направляемся? – спросил Джек, практичный, как всегда.

Фэйт упрямо поджала губы. Хоть ей и было всего одиннадцать, она была исключительно уверена в себе.

– Искать мою маму.

Финни было что возразить. Бруклин велик, но эта девчонка доказала, что многое знает, и он решил ей не перечить. Джек внезапно обнаружил: ему интересно, что будет дальше, появились даже какие-то смутные надежды, которых он не испытывал уже долгие годы.

– А что будет, когда мы ее найдем? – спросил он.

– Тогда я окажусь там, где должна быть, – ответила Фэйт. – А ты разбогатеешь.

Когда они остановились на ночлег, Фэйт осмотрела содержимое фургона и, обнаружив ножовку, вручила ее Джеку.

– Для тебя есть работа, – сказала она, показав ему железные браслеты на руках.

Финни, отступив на шаг, чтобы получше их разглядеть, понял: Фэйт хочет, чтобы он перепилил металл, туго врезавшийся в ее запястья. Джек был не слишком уверен в твердости своей руки. Он частенько выпивал, чтобы забыться, руки его дрожали, да и веру в себя он утратил. Финни был добрым человеком, не желавшим причинять боль ближнему. Покачав головой, Джек отложил пилу в сторону.

– Я могу поранить тебя.

– Мне не навредишь больше того, что уже сделано, – сказала Фэйт. – Я потеряла все, и ты должен помочь мне вновь обрести утраченное. Когда мы доберемся туда, куда держим путь, тебя ждет награда. Будешь иметь больше, чем мечтаешь.

– Ты сулишь мне златые горы, – рассмеялся Финни. – У тебя спрятан клад?

– Точно тебе говорю, – заверила его девочка, немного обидевшись. – Мама позаботится, чтобы ты получил заслуженное.

И она посмотрела на Джека так жалобно, что у него не осталось выбора. Фэйт сидела совершенно неподвижно, и когда ножовка несколько раз задела ее, не крикнула, даже когда потекла струйка крови, черной и липкой, прожегшей насквозь пол фургона. Девочка выросла на Бодрящем чае, и сказывалось действие этого целебного напитка. Когда браслеты наконец отпали, на ее запястьях, там, где железо так долго сдавливало кожу, на всю жизнь остались глубокие шрамы, напоминая ей, на что способны некоторые люди ради того, что они принимают за любовь.