– О, труда это не составит, – на этот язык перешел и шейх, – не далее как час назад я возвращался из поездки, вдруг небо рассекла молния и раздался гром, хотя на небе не было ни облачка. Испугавшись, мы упали на колени и стали молить Аллаха о прощении, но вдруг Джандад, самый востроглазый из нас, заметил небольшую белую точку в небе. Не прошло и двадцати минут, как эта точка превратилась в парашют и в это кресло, которое спустилось прямо к нам в руки по милости Аллаха.

– Абдалла-эфенди, а кроме кресла и парашюта, не послал ли вам Аллах еще что-либо? Или кого-либо?

– Послал, о Аллах, горе на мою голову. Кроме кресла и парашюта там был неверный, он попытался выстрелить в нас, но мы не позволили ему это сделать. Неверный не говорит на нашем языке, он говорит на языке англизов. Мы привели его сюда, у него оказались десять полновесных золотых соверенов и бумажка. Соверены мы забрали себе, а на бумажке на одном из диалектов арабского написано, что нас щедро наградят, если мы не будем его кастрировать[93]и отвезем в город, где отдадим белым людям. Я так и хотел сделать, но ты пришел и сказал, что покарал принца Акмаля, а после этого в городе станет опасно, и теперь я уже не знаю, что мне делать с этим неверным, тем более, что никто из нас не может с ним объясниться.

– Разрешите нам объясниться с неверным, Абдалла-эфенди, ибо мы оба знаем язык англизов и умеем говорить на нем.

– Что ж, попробуй, – шейх отступил в сторону.

Североамериканец сидел связанный по рукам и ногам, он пытался высвободиться, когда они вошли, но у него ничего не получилось, он только упал набок. Выглядел он относительно целым, только на лице ссадины и огромный синяк.

В мадафе было темно. Араб подошел к пленнику, посадил его, включил карманный фонарик. Сначала посветил на форму, где должна была быть табличка с именем – ее, конечно же, не было, как не было и погон любого вида, потом посветил ему в глаза, чтобы убедиться, что пленный адекватен и не страдает от сотрясения мозга. Пленный от яркого света зажмурился и выругался:

– Fuck your mother, bastard[94]!

– Fuck yourself[95], – резонно посоветовал ему Араб, заканчивая осмотр. – who are you?

Родная речь ошеломила американца.

– USAF captain ... – и тут он понял, что дело нечисто, и заткнулся.

– USAF captain, what else...?

– Go to hell! – огрызнулся пленный.

– Знаешь этот язык? – спросил Араб по-русски. Можно было бы прикинуться британским офицером, но он решил этого не делать, тем более, что он скорее был похож на местного, а не на британского офицера.

Американца этот вопрос ошеломил еще больше. Он знал русский язык, русский входил в «большую пятерку»[96], и он выучил его, потому что за знание языков в СРС доплачивали неплохие деньги. Он знал, что на Востоке немало русских, но так быстро встретить русского он не ожидал.

– Тогда слушай меня. Знаешь, что произошло? Сейчас британцы будут бомбить. Племя уйдет отсюда, а тебя зарежут, потому что такие, как ты, летают здесь, сея ужас и смерть. Я – твой единственный шанс, потому что я единственный офицер и белый человек на десять миль в округе. Итак: как твое имя?

– Джей Борн, капитан ВВС САСШ, – начал североамериканец игру.

– Что ты здесь делал?

– Совершал полет. Меня сбили.

– Почему?

– Не знаю. Эти придурки сбили меня и все, без предупреждения. Я совершал полет – как вдруг система выдала предупреждение, и я едва успел унести ноги, а моя птичка превратилась в груду обломков.

– Где тебя сбили?

– Над ... сложное название города, на картах у нас он как Джей-бэд.

– На чем ты летел?

– На «Ночном ястребе». Знаешь? – решил солгать Борн, он отчетливо понимал, что признание в том, что он пилот «драконихи», повлечет за собой последствия. Ему надо было прикинуться обычным пилотом истребителя. В памяти мелькнуло лицо Карины.

– Эф-сто семнадцать?

– Он самый. Знаешь эту машину?

– Приходилось слышать. Откуда ты вылетел?

– Акротири. Кипр.

– Там нет эскадрилий, оснащенных этими самолетами.

– Я знаю. Это был демонстрационный полет.

– Куда? Где ты собирался приземляться?

– Чахлала.

– Миссия?

Капитан Борн решил сыграть североамериканского дурачка.

– Ох, парень, я не знаю. Все, что я знаю, так это то, что я должен был перегнать эту птичку в Чахлалу. Между нами, парень, я слышал, что британцы хотят ее испытать и купить, вот почему им понадобился «Ястреб». Ты меня развяжешь?

– Сиди здесь.

Араб оставил его, вместе с Бесом вышел из мадафы.

– Ну, что?

– Североамериканский летчик, назывался Джеем Борном. Говорит, что летел на «Ночном ястребе», когда его сбили над Джелалабадом. Летел с Акротири в Чахлалу. Говорит, что британцы хотят испытать самолет и купить партию.

– И?

– Лжет, – сделал заключение Араб, – он лжет.

– Почему?

– «Ночной ястреб», F117 – это ближний штурмовик-бомбардировщик. Уродливая и жрущая очень много топлива каракатица. Все его достоинство – в скрытности, он рассеивает лучи радаров, а чтобы уберечься от визуального обнаружения, летает ночью. Если его обнаружит обычный истребитель визуально – он покойник. Аэродинамика у него чуть лучше, чем у холодильника, летает он недалеко и невысоко. Он не долетел бы сюда из Акротири без дозаправки.

– Так может быть, его дозаправили в воздухе?

– Тогда либо над нашей территорией, либо над Персией. Я готов поверить, что наши зенитчики прозевали «Ночного ястреба», но я никак не поверю, что они прозевали заправщик. Да и британцы не будут это покупать – они знают, что мы научились обнаруживать такие самолеты и североамериканцы потратили попусту огромные деньги. «Ночной ястреб» – это дорогая и бесполезная игрушка.

– На чем же он тогда летел?

– Акротири, Кипр – одна из пяти баз по всему миру, на которых базируются «драконихи». Североамериканские высотные разведывательные самолеты. Думаю, на одном из таких он и летел.