Раиса Павловна снова замолчала.

– Ваш муж все провернул, – договорила за нее я. – И Вера оказалась в спецклинике.

Собеседница прищурилась.

– Да. Верно. Я была против, но супруг отрезал: «Рая, это мой долг по отношению к покойному Коле. Выгони он меня вон много лет назад, когда наивный институтский приятель пришел незваным гостем на его день рождения, никогда бы мне не стать тем, кем я стал. Ты же знаешь, в мире, где адвокат Рябов зарабатывает на белый хлеб с икоркой, главное – связи. Моисей Шнеерзон, посели его господь в райских кущах, был неплохим человеком, но он четко делил людей на «своих» и «чужих». Первым оказывал мощную поддержку, вторым гадостей не делал, а просто их не замечал. Через год после моего прихода в юридическую консультацию туда же распределили Павла Кузнецова. Он, как и я, был в мире адвокатов чужаком, первым юристом в семье пролетариев. И что? Паша еще лет десять давал консультации старикам, у коих всего богатства было старый ковер да две гнутые вилки, они приходили спросить, как соседей по коммуналке приструнить или незаботливых внуков наследства лишить. Потом Кузнецов куда-то подевался. Думаю, ушел из профессии, судьба его мне неизвестна. Повторяю: Моисей Павла не гнобил, но так называемые хорошие клиенты, денежные или чиновные, доставались тем, кому заведующий покровительствовал. И со мной так же случиться могло, не представь меня Коля на своей вечеринке Моисею как своего лучшего друга. Только после этого Шнеерзон меня в стан «своих» перевел. Теперь мой черед помочь Черновым. Надо дурака Володю спасать, а то, не ровен час, докопается кто-нибудь до правды. Если захотеть, это не очень трудно сделать.

– Валерий Федорович, верный друг Николая Чернова, чтобы спасти его сына Владимира, который ради получения ценностей отравил двух женщин и подставил супругу, согласился представить невиновную Веру умалишенной? – уточнила я. – Странное, однако, у господина Рябова понятие о справедливости. Он был противоречивым человеком – вытащил с зоны Осипова, помог бывшему охраннику стать другой личностью, а Вера Чернова все оставалась в психбольнице, то есть в заключении. Да, в клинике комфортнее, чем на зоне, но ведь женщина ни в чем не виновата. Валерия выросла без матери. Сейчас Вера Михайловна вышла на свободу, но боится встретиться с дочкой, не хочет, чтобы та узнала, что ее мать считается убийцей и сумасшедшей. И если бы Вере Михайловне не встретился психиатр, который понял, что она невиновна, жить бы Черновой еще долго за крепко запертыми дверями палаты для душевнобольных. Валерий Федорович, чтобы отблагодарить покойного друга, вывел Владимира Чернова, а заодно и его подельника Беркутова, из-под удара. Бывший следователь сейчас прекрасно живет на берегу моря. А милый Володя снова женился, опять развелся и в ус не дует. Приятелям, конечно, надо помогать, но не таким же образом!

– Не стоит сейчас говорить о том, хорошо или плохо поступил мой муж, – медленно, с расстановкой произнесла Раиса Павловна. – Он это сделал, и совершенного не исправить. Нельзя повернуть время вспять, сделать так, чтобы Валера отправил Ангелину вон и под стражей оказался Владимир.

– Верно, – согласилась я.

– Но можно восстановить справедливость, – добавила Рябова. – Ох, у меня что-то очень голова заболела. Надо давление измерить и принять таблетки. Выйду минут на десять, а вы меня здесь подождите.

Я слегка удивилась.

– Ладно.

Вдова медленно пошла к двери, притормозила, обернулась:

– Степанида, у вас какая модель телефона?

– Айфон, – ответила я.

– У меня тоже, – улыбнулась хозяйка. – В нем прекрасный фотоаппарат, снимки получаются четкие.

Я взглянула на папку с записями Валерия Федоровича, которую Раиса Павловна «забыла» на столе. И снова посмотрела на Рябову.

– Сделаю снимки, покажу их сотруднику полиции, а тот устроит шум. И имя вашего покойного супруга окажется… – Я замолчала.

– Испачканным? – спросила Раиса, вдова адвоката. – Ха! Вы не понимаете, что значит замазаться в грязи. Вас мне господь послал. Я уже давно голову ломала, думая, что делать. Покажете фото полиции? Прекрасно! Возбудят дело? Сомневаюсь. Но если получится, то лучше и не придумать. Желтая пресса узнает эту историю? Просто великолепно. Спросите, почему я мечтаю о громком, мощном скандале?

Раиса Павловна подошла к старинному секретеру, откинула крышку, вынула книгу и протянула мне.

– Откройте там, где закладка. Тираж сего пасквиля – более ста тысяч экземпляров… У меня на самом деле очень заболела голова. Приму лекарство и вернусь. Потом сварю вам кофе. Изучите пока текст. Думаю, когда прочтете, вопроса, по какой причине я рассказала ужасную правду, о которой мне вроде бы следовало молчать, у вас уже не возникнет.

Через несколько дней вечером в мой офис неожиданно заглянул Роман.

– Что поделываешь? – спросил он.

Я тяжело вздохнула.

– Работаю.

Звягин сел на стул и уставился на мою помощницу, но та спокойно продолжала смотреть в компьютер.

Владелец фирмы «Бак» многозначительно кашлянул. Светкина как ни в чем не бывало пялилась в монитор.

– Кристина, сходи в отдел персонала, – сказала я, – проверь, получила ли Корякина приказ о том, что тебе сократили испытательный срок. Со следующего понедельника ты станешь полноправным сотрудником фирмы «Бак».

– Лидия утром уже сообщила мне эту новость, – ответила секретарша.

– Тогда выпей чаю, – велела я.

– Мне не хочется, – возразила непонятливая девица.

– Оставь нас вдвоем! – не выдержала я.

Светкина вскочила.

– Так бы сразу и сказали. Зачем кругами ходить? Роман Глебович, я вот что хочу сказать: Степа лучшая! Вы ни на секунду не пожалеете, если женитесь на ней. Сплетники всякие гадости болтают про Козлову… Ну, что она с вами по расчету… Но это неправда! Я точно знаю: Хрюша босса обожает. Вот! Она с вами столько лет вместе. Вот! А никогда не просила отношения узаконить. Вот!

У меня потемнело в глазах, рука сама собой потянулась к бронзовой фигурке свинки, которую вчера, хихикая, подарила мне Надя Строева. Поросятина одета в подвенечное платье, а на голове у нее чудом держится фата. Похоже, Кристина поняла, что я испытываю дикое желание швырнуть в нее подарок заведующей складом, поэтому живо вылетела за дверь.

– Все, выдохни… – рассмеялся Роман. – Теперь тебя электорат Хрюшей кличет? Забавно. Мне нравится.

Я схватила бутылку с водой и сделала два больших глотка прямо из горлышка.

– Актер Андрей Маркин, который, похоже, навсегда поселился у Несси, перепутал героев передачи «Спокойной ночи, малыши!» и назвал меня при большом скоплении продавщиц не Степашкой, а Хрюшей. И вот, полюбуйся, я получила бронзовую свинью от Строевой.

– Свинью-невесту, – отметил Звягин.