От Фредегонды, перетравившей аконитом и мандрагорой – в итоге – добрый десяток претендентов на власть, не отставала ненавидевшая ее вестготсткая принцесса Брунгильда. Эта соперница стала королевой Австразии, то есть – северо-восточной части Франции. Если королева франков травила конкурентов и свидетелей ее преступлений, то Брунгильда, чье имя переводится со старонемецкого как «Закованная в броню воительница», не гнушалась уничтожать ядом даже собственных потомков, которые – как ей казалось – были способны ограничить или перехватить ее власть. Так, в 613 году по приказу королевы Австразии был умерщвлен ее двадцатишестилетний внук Теодорих II.

После купания ему, королю франков, был поднесен кубок с освежающим напитком. В «Книге истории франков», анонимной хронике VIII века, про гибель Теодориха II Бургундского сказано: «плохая смерть». Так в стародавнюю пору называли смерть от диареи. Видимо, яд, поданный королю от Брунгильды, – не бабушка, а настоящая Баба-яга! – вызывал признаки дизентерии, распространенной болезни того времени.

Кстати, о бане. Если верить истории, многие отравления происходили как раз после принятия героями расслабляющих водных процедур. Вот еще одна «банная», не придуманная легенда. И речь в ней пойдет о красавице Розамунде.

Основателем варварского Лангобардского королевства (не напоминает ли это вам Ломбардию?) был Альбоин. Опытный воин, Альбоин после войны с германским племенем гепидов, на которой он убил в очном поединке их царя Кунимунда, привел лангобардов в Северную Италию и сделал Павию столицей нового государства. Дочь Кунимунда – разоренная, нищая сирота Розамунда – была вынуждена согласиться на унизительный брак с королем лангобардов. Не знаем, колотил ли ее Альбоин или – напротив – баловал, но отношения между венценосными супругами были далеки от идеальных. Чаша терпения Розамунды окончательно переполнилась, когда во время одного из пиров король лангобардов поднес жене наполненный вином кубок, сделанный по его заказу из черепа Кунимунда, и сказал:

– Выпей со своим отцом, женщина!

Красавице стало плохо… С того самого мгновения дни жизни варвара были наперечет.

Розамунда до мелочей продумала и организовала заговор. Привлекла к нему, в частности, Хелмегиса (в некоторых источниках – Алмахильда), оруженосца короля. Во время послеобеденного сна Альбоина заговорщики напали на короля, который не смог защищаться, ибо знаменитый меч его был Розамундой накрепко привязан к кровати (по другим версиям, заклепан в ножнах). Король защищался скамеечкой для ног, но силы были не равны…

Месть свершилась, но дальше пребывать ни в Павии, ни в Вероне Розамунда и Хелмегис, ставшие любовниками, не смогли: слишком преданно лангобарды относились к своему королю, слишком любили его. Заговорщики бежали в византийскую Равенну к Лонгину, наместнику кесаря Константинополя. Тот тоже увлекся темпераментной красавицей и уговорил ее убить Хелмегиса, а его самого взять в мужья. Розамунда, дама без особых принципов, согласилась и пригласила любовника в баню. Когда после горячей ванны Хелмегис захотел пить, поднесла ему заранее подготовленный бокал с отравой. Отхлебнув вина, воин ощутил, как боль разрывает его грудь. Он выхватил меч и заставил Розамунду проглотить до дна остаток яда.

Когда на их крики о помощи прибежали слуги, они увидели на полу два извивающихся в предсмертных муках тела…

«Наши воспоминания сотканы из тьмы и света», – открывает князь Феликс Юсупов (он станет нашим героем несколько позже) двадцать первую главу «Мемуаров», в которой начинается сбивчивый рассказ об убийстве Григория Распутина. В этой истории куда больше темных пятен, нежели светлых откровений. В ней больше пересуд и гипотез, чем реальных фактов. И единственная непреложность тут это – убойная сила цианида калия – соли синильной кислоты. Такая страшная сила, что даже, казалось бы, ожесточенные убийцы не всегда решались прибегнуть к ней.

Цианид – самый быстродействующий из всех ядов. Он – король отравлений, именно поэтому и привлекал издавна отравителей и самоубийц. Жертвы умирают не мгновенно – вопреки праздным утверждениям, – а просто очень быстро, в какие-то минуты. Противоядия существуют, но практически не помогают – ведь давать их нужно тут же, без промедления, кто сумеет это так стремительно сделать?

Токсичность сумасшедшая! В воде цианистый калий даже более ядовит, чем циановодород, то есть – его соответствующая кислота. Она представляет собой бесцветную жидкость, летучую, с легким запахом горького миндаля. Вдыхание даже следовых ее количеств может вызвать летальный исход. Растворяясь в воде, циановодород образует слабокислую среду, вот почему, как бы подчеркивая его кислотную природу, яд называют синильной кислотой. Еще одно название, закрепившееся за ним, это «прусская кислота».

Такова дань памяти о шведском химике Карле Вильгельме Шееле (он родился на территории Германии, принадлежавшей тогда шведской короне), который в конце XVIII века впервые получил это вещество. В 1782 году он нагревал ферроцианид железа – берлинскую лазурь – с серной кислотой… Химика-самоучку, сына пивовара, Шееле по праву считают одним из самых выдающихся экспериментаторов человечества. Первооткрыватель кислорода, сероводорода, глицерина и нескольких химических элементов, он, подобно алхимикам Средневековья, имел обыкновение самолично пробовать на вкус и на запах свои изобретения. Накануне его свадьбы 21 мая 1786 года невеста Шееле пришла к нему в лабораторию, чтобы повести суженого к венцу, и нашла жениха мервым. Ученый, произведший впервые цианид калия, вероятно, не учел разрушительного потенциала сделанного им открытия. Впрочем, ранее Шееле неоднократно работал с соединениями ртути и мышьяка… Уже нам не понять, какой яд его доконал.

Сегодня мировая химическая промышленность выпускает столько синильной кислоты, что ею легко можно одновременно уничтожить все население Земли: каждый год – около 1,4 миллиона тонн. К счастью, этот токсин идет на бытовые нужды, производство красок, моющих и чистящих средств, изготовление косметики и на фармакологию. Циановодород, цианид натрия и калия имеют огромное значение для промышленности. Так, цианид натрия применяется в горнорудном деле, а циановодород идет на производство полимера нейлона и прозрачных пластмасс. Используется он и для обогащения кормов для животных и птиц… Что, понятное дело, вовсе не мешает цианиду быть классическим орудием отравителей и самоубийц.