Мину смотрит на молочно-белую кожу женщины и думает, что она сама, должно быть, выглядит чудовищем в сравнении с ней.

— Красиво, — говорит она, поворачиваясь к Максу. — Она красивая.

— Помнишь, я рассказывал тебе о моей подруге? О той, что покончила с собой? — тихо спрашивает Макс.

Мину кивает.

— Ее звали Алиса. Она показала мне эту картину… Она была очень похожа на нее. И шутила, что она — реинкарнация Джейн Моррис.

— Вы любили ее.

Мину не знает, откуда пришли эти слова. Макс смотрит на нее удивленно, как будто она разбудила его.

— Да, — отвечает он. — Любил.

Она встречает его взгляд и не отводит глаз.

— Ты необычный человек, Мину, — говорит он тихо. — Я хотел бы…

Он замолкает.

— Что? — спрашивает она голосом, от которого остался только шепот.

Она придвигается ближе к нему — совсем чуть-чуть, — но кажется, будто она бросается с обрыва.

Это случится сейчас или никогда.

Пусть это случится, думает она. Пожалуйста, пусть это случится.

Рука Макса, которая только что лежала на спинке дивана, опускается к Мину на плечо и замирает там.

Они как будто стали зеркальным отражением друг друга. Когда он делает движение по направлению к ней, она наклоняется к нему, пока они не приближаются друг к другу так близко, что их губы встречаются.

Мину всегда боялась, что, когда ее кто-нибудь поцелует, она не будет знать, что делать, и опростоволосится. Но вот Макс целует ее, и это совсем не сложно. Это легко и прекрасно. Его губы теплые, нежные, со слабым привкусом чая. Его руки у нее на спине, спускаются к талии, и Мину придвигается ближе к нему.

И тут он сдерживает себя. Отодвигается от Мину, выпрямляется, убирает руки.

Он прижимает пальцы ко лбу и крепко зажмуривается, как будто у него очень сильно заболела голова.

— Прости, — говорит он наконец. — Это невозможно. Ты моя ученица… И я чересчур, чересчур стар для тебя…

— Нет, — перебивает она. — Ты не понимаешь. Мне, может быть, шестнадцать, но я не чувствую себя на шестнадцать. Со сверстниками мне даже говорить не о чем.

— Я понимаю, что ты чувствуешь, — говорит он. — Но когда ты станешь старше, ты поймешь, каким ребенком ты на самом деле была.

Его слова причиняют ей боль, такую сильную, что она не понимает, как еще до сих пор живет. Она поднимается с дивана.

— Мне пора, — говорит она.

Мину выбегает в прихожую, хватает куртку, заталкивает ноги в сапоги и, спотыкаясь, спешит к двери.

— Мину, — слышит она за спиной голос Макса.

Она нажимает на дверную ручку и почти вываливается наружу. Спешит наискосок через улицу. Бежит так быстро, как только может, той же дорогой, по которой пришла, ни разу не оглянувшись.

И не замедляет бега, пока не оказывается в парке.

Редкие фонари образуют озерки света в густой темноте. Мину без сил валится на скамейку.

С неба начинают падать снежинки, сначала потихоньку, потом все сильней и сильней. Первый настоящий снегопад в этом году.

Если я буду тут сидеть и не сдвинусь с места, меня занесет снегом, с надеждой думает Мину. К весне найдут мой труп.

Тихий жалобный звук разносится по парку. Мину вслушивается в темноту. Невозможно определить, с какой стороны прилетел этот звук. Ветер шуршит в кустах и голых ветвях деревьев. В свете фонаря крадется чья-то тень.

Кот.

Она сразу чувствует симпатию к этому бедному животному.

Мы одинаково жалкие, он и я, думает она.

— Кис-кис-кис, — зовет она.

Кот останавливается и смотрит на нее. Затем подкрадывается ближе.

«Хшша, — шипит он и выгибает шею. Словно у него в горле что-то застряло. — Хшша».

Мину радуется, что не погладила кота, мало ли чем он болен.

«Хшша», — доносится снова.

Вдруг Мину понимает, что происходит. Кот пытается откашлять комок шерсти.

— Доброй ночи, кот, — бормочет она и поднимается. — Удачи.

«Хшша», — отвечает кот, и в следующее мгновение что-то со звоном падает перед ним на землю. Маленький предмет, который поблескивает в свете фонаря.

Кот смотрит на Мину ободряюще, и она подходит ближе.

В лужице кошачьей блевотины и шерсти лежит ключ.

Мину долго колеблется, поднимать ли его.

Словно уговаривая ее не сомневаться, кот трется Мину об ноги и исчезает в темноте.

34

В понедельник утром Мину встает на полчаса раньше обычного.

Выходные кажутся сплошным сном, длинным и странным, когда она думает обо всем, что случилось. Голубой огонь. Шесть элементов. Книга Узоров. Кот и ключ. И Макс. Прежде всего Макс.

Макс поцеловал ее.

Что ни говори, а это случилось.

Он поцеловал ее, и она ему не безразлична. Как бы Мину не сомневалась в себе, она видела это в его взгляде.

Он хочет быть с ней. В груди поет, когда Мину думает об этом. Макс хочет быть с ней, и она должна дать ему понять, что согласна. У них нет причин сопротивляться своим чувствам.

Мину надевает черный топ, который купила в прошлом году, но ни разу не решилась надеть. У него облегающая модель и вырез немного глубже, чем у тех вещей, которые она обычно носит. Обычно она почти не пользуется косметикой, только наносит консилер на прыщи, но сейчас достает почти новый карандаш и подводит глаза. Затем смотрится в зеркало, но остается недовольна результатом. Глаза кажутся меньше.

Мину смывает все и начинает сначала — маскирует прыщи, наносит немного пудры под глаза, чтобы скрыть синяки, подкрашивает тушью верхние ресницы. Потом мажет консилером еще несколько прыщиков под ключицей и один на плече. Зачем мелочиться и ограничиваться лицом, когда есть еще и тело?

Мину отставляет косметичку на туалетный столик, и тут ей на глаза попадается ключ. Она вымыла его несколько раз, протерла дезинфицирующим средством. И все равно ей противно брать его в руки.

У нее есть предположение насчет этого ключа. До выходных Мину сразу показала бы его директору. Но после того, что случилось в парке, она не станет этого делать. С тех пор как Мину ушла, Адриана не давала о себе знать — по-видимому, уже не считает ее Избранной. Зачем же Мину проявлять к ней лояльность?

Она кладет ключ в карман и последний раз бросает взгляд в зеркало.

А что, выглядит неплохо. Если прищуриться, можно даже принять за красавицу.

Идет снег, и школьный двор покрыт сантиметровым белым ковром. Мину пришла рано. Только несколько следов ведут, завиваясь, к входу.