Отдельные аспекты античного рабства: Питер Хант «Рабы, войны и идеология в трудах греческих историков» (Cambridge: Cambridge University Press, 1998); Пол Картледж «Спартанцы: мир воинов-героев Древней Греции, от утопии к кризису и коллапсу» (Woodstock, NY: Overlook Press, 2003); он же «Спарта и Лаконика: региональная история, 1300-362 гг. до н. э.» (London: Routledge, 2002); Нино Лураджи и Сьюзен Олкок «Илоты и их хозяева в Лаконике и Мессении: история, идеология, структура» (Washington, DC: Center for Hellenic Studies & the Trustees for Harvard University, 2003); Нино Лураджи «Древние мессенцы: реконструкция этноса и памяти» (Cambridge: Cambridge University Press, 2008); Александр Фукс «Восстания и смуты на Хиосе в III в. до н. э.» // Atheneum, 46, 1968; П. Грин «Первая Сицилийская война рабов» // Past and Present, 20, 1961; Н. А. Машкин «Эсхатология и мессианство в последний период Римской республики» // Феноменологические исследования, 10, вып. 2, 1949; Барри Стросс «Война Спартака» (New York: Simon & Schuster; London: Weidenfeld & Nicholson, 2009).

Ранним утром 11 января 49 г. до н. э. Юлий Цезарь повел Тринадцатый легион через Рубикон – и стал бунтарем. Река эта на самом деле была немногим больше ручья, и сегодня ее уже невозможно отыскать, но когда-то она обозначала границу между провинцией Цизальпийская Галлия и Италией. К северу от этой границы Цезарь, наместник провинции, имел законное право командовать войсками. К югу такого права у него не было. Девятнадцать месяцев спустя, глядя на трупы своих врагов в Фарсале, Цезарь обмолвился: «Они сами этого хотели! меня, Гая Цезаря, после всего, что я сделал, они объявили бы виновным, не обратись я за помощью к войскам!»[367]

Цезарь был наиболее успешным среди всех римских полководцев, одержал «пятьдесят побед в сражениях, превзойдя Марка Марцелла, который победил в тридцати девяти»[368]. И все же его репутация слегка подмочена, поскольку многие свои сражения он вел против других римлян. Более чем за год до пересечения Рубикона Цезарь и его противники в сенате затеяли игру в балансирование на грани войны, и каждый по очереди повышал ставки. Вероятно, обе стороны ожидали, что соперник рано или поздно отступит. При этом нельзя сказать, что между ними были глубокие идеологические разногласия. Противники Цезаря стремились загубить его карьеру, а сам он намеревался ее сохранить. Итогом оказалась война, охватившая все Средиземноморье и обошедшаяся в десятки тысяч жизней. Противники Цезаря могли быть сколь угодно неблагоразумными, но именно Цезарь перешел Рубикон и начал гражданскую войну 49–45 гг. до н. э. Цицерон считал эту войну ненужной и глупой, но продолжал осуждать поведение Цезаря: «И все это он, по его словам, делает ради достоинства. Но где достоинство, если не там, где честность?»[369]

Мятежники выиграли войну. Цезарь стал пожизненным диктатором и завладел верховной властью в республике. Ему также целиком подчинялась римская армия. Его правление было не особенно тираническим. Врагов он помиловал, многим даже помогал, а принятые законы выглядят вполне разумными. Тем не менее республиканская система призвана была предотвращать единоличное обладание подобной властью. По этой и ряду других причин группа сенаторов убила Цезаря 15 марта 44 г. до н. э. Чуть более десяти лет спустя приемный сын Цезаря победил своего последнего соперника и стал первым императором Рима. Август создал систему, которая просуществовала несколько столетий, монархию во всем, кроме названия. Само имя Цезаря превратилось в титул верховного правителя. Цезари правили Римом в течение 500 лет, а также в Восточной и Византийской империях – еще почти тысячу лет. До нашего времени этот титул дошел в словах «кайзер» и «царь».

Цезарь покорил Галлию, вторгся через Рейн в Германию, пересек Английский канал и воевал в Британии. По римским меркам все эти походы были оправданны и служили общему благу государства. От успешных командиров ожидали, что они будут получать выгоды от своих побед, и к Цезарю это относилось в полной мере, учитывая масштабы его кампаний. Гениальный полководец, он затем повернул армию против собственных недругов в республике и провозгласил себя диктатором силой оружия. Его карьера была карьерой талантливого человека, который начинал как слуга государства, а потом сделался его господином.

В современной демократии вооруженные силы должны всегда оставаться подконтрольными гражданским властям; таков незыблемый принцип управления. Важность этого принципа первой оценила Британия, в которой в годы гражданской войны правили Кромвель и военные губернаторы. Воспоминания об этом преследовали американских отцов-основателей, и Джорджа Вашингтона за отказ баллотироваться на третий президентский срок восхваляли ничуть не меньше, чем за победу в войне за независимость. Соединенные Штаты должны были стать «улучшенной версией» древней республики и ни в коем случае не повторить римского сползания к военной диктатуре и императорской власти. По контрасту, революция во Франции возвысила местного Цезаря – Наполеона Бонапарта. На коронации в 1804 году сам Наполеон возложил императорскую корону себе на голову, чтобы подчеркнуть, что он захватил власть, а не получил ее от народа.

Диктаторы обретали власть посредством военных переворотов во многих странах, хотя со времен Второй мировой войны эта ситуация повторялась исключительно в странах третьего мира и казалась невозможной на Западе. Однако важно помнить, что Цезарь появился вовсе не из ниоткуда. Он не в одиночку уничтожил республику и не разрушал стабильную и слаженно функционирующую демократическую систему. Конфликт 49–45 гг. до н. э. не был первой гражданской войной в Риме, и другие римляне не менее Цезаря были готовы прибегать к насилию. Сулла установил диктатуру в 82 г. до н. э., безжалостно преследуя своих врагов. Считается, что он велел выбить на своей надгробной плите хвастливую надпись – мол, никто не сделал больше добра друзьям и зла врагам[370].

Римская общественная жизнь во времена Цезаря была весьма опасной. Ведущие политики теряли родственников и друзей в ходе борьбы между Суллой и Марием. Сенаторы жили с ощущением того, что политическое соперничество легко способно обернуться запугиваниями, насилием или даже войной. Времена наступили менее стабильные, чем на заре республики, и это означало, что появились возможности для быстрого карьерного роста. Помпей Великий нарушил почти все существовавшие правила, добиваясь верховенства в Риме, славы величайшего полководца и одного из «вождей народа». По иронии судьбы, ему предстояло погибнуть, защищая республику от мятежника Цезаря.

Римская республика уже одряхлела в ту пору, когда Цезарь начал свою карьеру; что говорить о времени, когда он перешел Рубикон. Это не значит, что коллапс был неизбежен, но он представлялся реальной возможностью. Военные диктаторы обычно появляются, когда в государстве начинаются серьезные, как правило, долгосрочные проблемы. Наполеон не мог бы прийти к власти, не будь хаоса революции и террора. Военачальник может быть сколь угодно популярным и успешным, но необходимы конкретные обстоятельства, чтобы он выступил против собственного государства. Диктатура Цезаря не являлась армейским переворотом. Политические лидеры республики также располагали армией, и в 49 г. до н. э. они решили использовать легионы для разрешения политического соперничества.