Нола подтянула к себе стопку, покрытую застарелой пылью и перехваченную зеленой резинкой. Все письма были адресованы Ройолу, но почерк… обратный адрес… у Нолы перехватило горло, словно трахею забило песком.

Б. Лапойнт

Гвидри, Техас

Барб Лапойнт, прежняя семья Нолы, которая отдала ее Ройолу.

Девочка сорвала резинку с пачки и принялась перебирать конверты, глядя на штампы доставки. Девять лет назад, восемь, одно даже семилетней давности… письма начали приходить сразу же после переезда Нолы к Ройолу. Все эти годы она думала, что Лапойнты забыли о ней, а они пытались связаться! Они писали!

Сердце Нолы затрепыхалось, готовое вырваться из грудной клетки наружу.

Разорвав первый конверт, ярко-красный, как на День святого Валентина, она вытащила… нет, не открытку – рукописную записку на белом бумажном листе. Нола попыталась ее прочитать, однако ее глаза… разум… при виде аккуратных завитков почерка Барб… все слишком быстро завертелось. Письмо показалось ей нелепым.

Нола начала читать сначала.

Дорогой Ройол… приятно было повстречаться с вами лицом к лицу… по столь важному решению… мы знаем, что вы позаботитесь о Ноле, но…

Но? При чем тут «но»?

…поняли, что забыли взять оплату.

Оплату?

Нола вскрыла еще одно письмо.

…я уверена, что произошло недоразумение, однако скоро Рождество, так что будьте добры, пришлите чек…

Нола начала разрывать конверты один за другим. С каждым разом просьбы становились все настойчивее.

Мы ожидаем выполнения обещанного, Ройол. Чеком или наличными.

И опять то же слово, которое Барб не уставала повторять – оплата.

У Нолы кружилась голова, из сердца словно выпустили воздух, отчего стало невозможно дышать.

Все эти годы Нола считала, что Лапойнты отдали ее, надеясь улучшить ее жизнь… чтобы поправить участь ее брата… Теперь, читая их письма… нет, ее не просто отдали.

Ее продали.

А Ройол ее купил. Как вещь. И, очевидно, ставил так низко, что даже не собирался платить, ведь Лапойнты не смогут пожаловаться. Кроме честного слова Ройола им не на что больше рассчитывать. Незаконную сделку не опротестуешь в суде.

– Нола, ты нашла наполнитель? – крикнул Ройол, голос прозвучал совсем близко.

Девочка засунула письма под книжный шкаф, быстренько вставила на место бортик и прикрыла его пылесосами. Потом схватила мешок с наполнителем…

За спиной противно заскрипели половицы.

Нола оглянулась. В дверном проеме никого не было. В воздухе кружились хлопья пыли, однако Нола нутром почуяла – Ройол только что был здесь.

Увидел? Знает ли о ее находке?

Нола гадала до самого вечера, пока наконец не решила снова достать старые письма.

Она не спала полночи, глядела в потолок, а новый друг Душка, свернувшись калачиком, дремал у нее в ногах. Девочка дождалась, когда Ройол крепко уснет.

В 2:30 утра она наконец вылезла из постели. Душка встревоженно поднял голову. На цыпочках Нола спустилась в гараж, отодвинула пылесосы и опустилась на колени перед бортиком.

Из-под шкафа выкатился клубок пыли. Но письма – доказательство содеянного Ройолом и Лапойнтами – исчезли.

Ройол все понял. Он знал о ее находке. Вопрос только, какое наказание он придумает на этот раз?

* * *

Штат Мэриленд Настоящее время

Гигиенические тампоны, аэрозоль от насморка. Бутылка воды. Ножницы. Изолента. Все это понадобится.

Час назад, наложив в машине жгут, Зиг пробкой выскочил из Вашингтона и остановился только в маленьком городке Митчелвил в штате Мэриленд, где нашел аптеку и мотель «Ми Каса», который выбрал потому, что из номеров можно было выйти прямо на автомобильную стоянку.

С Нолой на руках Зиг пинком открыл дверь. Его приветствовали въевшийся запах табака и пота, а также подозрительное пятно на ковролине, напоминающее тест Роршаха. Стиль Юго-Запада в «Ми Каса» задавала дешевая мебель из светлой пластмассы.

Откинув лоскутное покрывало, Зиг осторожно опустил Нолу на продавленную односпальную кровать. Девушка поминутно теряла сознание. Ненадолго придя в себя, она заявила, что с ней все в порядке, явно не понимая, что резкая потеря крови вызвала у нее прилив гормонов и эндорфинов, отвечающих за второе дыхание у марафонцев. Через минуту она снова отключилась.

– Не так все страшно… почти ничего не заметно, – шептал Зиг нарочито бодрые слова, которые всегда говорил погибшим солдатам в Довере.

На курсах танатопрактиков преподаватель советовал не разговаривать с мертвецами. «Чем больше сближаешься, тем тебе же труднее» – это правило хорошо помнили все работники похоронных бюро. Однако Зиг иначе не умел.

– Я здесь. Слышишь? Здесь, – приговаривал он, разрезая на Ноле одежду, чтобы лучше рассмотреть рану под ключицей.

Кровь темно-красного цвета. Отлично. Чем темнее, тем меньше вероятность, что повреждена артерия. Обработав и восстановив за несколько лет две тысячи тел погибших, Зиг хорошо изучил все кустарные приемы медиков в полевых условиях и последствия их применения. Проткнув бутылку с водой ножницами, он промыл струей рану.

– Немного почистим. Чтоб не завелась инфекция.

Наклонившись, он удостоверился, что кровь выходила из раны не толчками в такт сердцебиению, а текла медленно и ровно. Еще лучше – подключичная вена не задета. Зиг проверил пульс в радиальных артериях на обоих запястьях – совершенно одинаковый. Кровяное давление тоже в порядке, внутренних кровотечений нет.

– Везучая ты, – сказал он лежащей в отключке Ноле.

Затем аккуратно перевернул девушку на бок, чтобы осмотреть спину. Позвоночник наискось пересекали несколько старых бледных шрамов. Очевидно, остались еще с детства. Единственная хорошая новость – на плече нет выходного отверстия. Пуля застряла внутри. И с этим повезло тоже. Пройди пуля насквозь, оставила бы здоровенную кровавую дыру. А с застрявшей…

– Звон будет такой, что служба безопасности аэропорта с ума сойдет, – произнес Зиг, вскрывая упаковку с гигиеническими тампонами.

Предстояла самая трудная часть операции.

Разрезав тампон надвое, он побрызгал половинку спреем «Африн» и прицелился к вязкой, кровоточащей дырке под ключицей Нолы. Без анестезии. Ей будет больно.

– Если тебе так легче, сожми мои пальцы, – предложил он, беря вялую ладонь в свою руку. – На счет «три»… два… один…

Зиг засунул тампон поглубже в рану. Он мгновенно впитал влагу и увеличился в размерах, в то время как аэрозоль от насморка сделал свое дело – сузил кровеносные сосуды, остановив кровь.