– Аспарагус, – шепнул я коту, который развалился в траве с западной стороны от меня.

– А? Я не трогал сметану! Это не я! – Аспарагус подрыгал всеми конечностями и уставился на меня: – Уф, это ты. А мне приснилось, что… ладно…

– Тише! – сказал я, стараясь не шевелиться и не спугнуть птичку.

– Ты чего?

– Тсс! Она может улететь!

Кот поглядел по сторонам:

– Тебе голову напекло? Кто она? Мы тут одни!

Мне пришлось довольствоваться жестами. Птичка все тараторила всякую несуразицу, а я исполнял пантомиму, пугавшую кота все сильнее.

– Боги, он сошел с ума! – воскликнул Аспарагус. – Амулет вышиб из него последнее серое вещество!

– Сам ты сошел!

Наконец мы нашли общий язык, и кот воздел очи к ветке, где сидела пичуга.

– Она разговаривает. Я ее понимаю!

– Да ты что!! – Аспарагус подпрыгнул. – А что она говорит?

– Не веришь?

– Мм…

– Наверное, это все Амулет, – сказал я.

– Точно, он самый, чтоб мне мышей в глаза не видать! Ну-ка подожди!

– Только осторожней.

Кот полез наверх, используя меня в качестве лестницы, и остановился в районе головы, наблюдая за птицей.

– Чтоб мне окочуриться! – шикнул котяра. – Я тоже ее понимаю! Надо сказать, она просто дура!

Я не успел дать свой комментарий, а Аспарагус уже прыгнул. Птичка пискнула и оказалась в его лапе.

– Вот так, – сказал кот, слезая на землю. – Похоже, она никогда не видела представителей моего племени.

– Должно быть, в этом лесу совсем нет кошек, – ответил я. – Что ты собрался делать?

– Не знаю.

– Не ешь. Вдруг она нам на что сгодится.

Птичка перепугалась, как воришка, застигнутый на месте преступления, и вертела головкой, пытаясь придумать алиби.

– Ну-ка, красотка, отвечай, что ты тут делаешь! – Аспарагус поднес бедняжку к своей морде – для большего устрашения. – Шпионишь? В чью пользу? Чего замолчала?

– Я не шпионю, не шпионю, не шпионю!

– А что?

– Просто сижу на веточке. Нельзя?

– Откуда ты знаешь наш язык?

– Какой язык?

– Аспарагус, она не знает, просто мы ее понимаем из-за магии Амулета.

– Думаешь, я дурак? Еще неизвестно, что она замышляет…

– Аспарагус…

– Кто твои сообщники, птица?

Она не поняла. В ее лексиконе такого слова, кажется, не было.

– Оставь, Аспарагус. Давай лучше спросим, видела ли она где-нибудь поблизости троллей!

Кот задумался. Мысль, посетившая меня, пришла наконец и ему.

– А ведь ты прав, громила. Не зря Амулет наделил нас способностью понимать язык животных. Надо будет проверить на других. Если рассудить здраво, то птицы в этом лесу повсюду, и если завербовать их, можно получать сведения обо всем, что происходит, даже не сходя с места!

– Тебе надо быть финансовым воротилой, – сказал я. – Ты добьешься большого успеха и заткнешь весь торговый люд за пояс!

– А что – и заткну! Так, птичка, колись, видела ли ты поблизости других таких же, как вот этот субъект! Учти, что чистосердечное признание облегчает вину!

Птичка посмотрела на меня.

– Большой толстый тролль! Мы видели таких!

– Кто мы? – спросил кот.

– Я и еще другие, нас тут много. Вас?

– Птиц, наверное, – подсказал я.

– Верно. Ну так где вы видели троллей?

Птица рассказала, но мы не сразу поняли, о чем речь. Понятие о географии у малявки было странным, она мерила этот вопрос своей меркой, и нам пришлось изрядно попотеть, разбираясь в хитросплетениях птичьих смыслов. Аспарагус даже показывал пичуге свою карту, но она чуть не довела крылатое существо до сердечного приступа.

Не выпуская пленницу из лапы, Аспарагус опустился на траву.

– Кажется, понял. Вкратце так – целая куча троллей остановилась лагерем вот тут! Смекаешь, Фплиф! Это совсем рядом с логовом Бреккелота, только если мы пойдем выбранным путем, мы лагерь не увидим из-за этой горы. Но если эта умница не врет, тролли должны быть именно там.

– Интересно, откуда они? Что тут вообще происходит?

– Хотелось бы знать. Подозреваю, у нас объявились конкуренты. Эй, малявка, как давно громилы здесь ошиваются?

– Пришли сегодня утром, рано, – пискнула пленница.

– Какие же тут конкуренты, если Избранный – это я?

– Хороший вопрос.

– Не сгущай краски, лучше пойдем и спросим, что им нужно. Вдруг они смогут нам помочь, вдруг они встречали Бьянку?

Кот вытаращил глаза.

– Ни в коем случае! Ни в коем случае, тролль! Ты не должен раскрывать свое инкогнито!

– А оно у меня есть?

– Есть… Я имею в виду, на пути к свержению зла мы не должны размениваться на мелочи. В конце концов, может быть, эти тролли – просто какое-нибудь кочующее племя и к нашему делу отношения не имеют! Представь – заявляешься ты и начинаешь задавать вопросы, на которые они ответить не в состоянии хотя бы потому, что на них продолжает действовать Проклятие!

– Ты прав. Не подумал!

– Подружись с этой привычкой – думать. Иначе в жизни тебя ждут сплошные неприятности.

И тут к птичке, попавшей в кошачью лапу, пришло подкрепление. Целая стая – голов сто – расселась на ближних ветках и заголосила, чтобы несчастную пленницу отпустили.

– Цыц! – сказал Аспарагус. – Цыц!

Птицы замолкли, удивленные. В этой глуши они никогда не слышали ни одного «цыца», а тут получилось сразу два.

– Отпущу я вашу товарку. Птиц я не ем, терпеть не могу перья. Но вы должны мне кое-что рассказать. Вот ты! Не ты, а ты… а, неважно, вы все одинаковые. Лети сюда.

Одна из птиц расхрабрилась и подлетела, и кот тут же взял ее в оборот, засыпав вопросами. Про замок Бреккелота, про всякие магические фокусы, которые, как предполагается, могут скрываться поблизости, о коварстве вероятных чудищ, которые прячутся в берлогах и пещерах на пути к цитадели зла. Большую часть вопросов птица не поняла, но ее товарки, как могли, ей помогали. В конце концов, от их энергичного гвалта у меня разболелась голова. Кот продержался дольше, но и он наконец заорал, чтобы пернатые прекратили над ним измываться. Они прекратили, только когда Аспарагус сделал вид, что кладет в рот заложницу.

Кое-что прояснилось. По словам пернатых, никаких чудовищ поблизости не было, а сам замок не представлял опасности, ибо из него никто не выходил уже очень долгое время. Что значит «долгое» для этих малявок, трудно сказать, но это сообщение нам с Аспарагусом не понравилось. Если выяснится, что Бреккелота нет дома и он улетел навестить, скажем, больную тетушку, миссия окажется под угрозой. Вопрос насчет Бьянки не прояснился. Женщину-тролля не видела ни одна пичуга.